Лев Линьков - Мыс Доброй Надежды. Рассказы и повести

Так Алексей нырял и нырял без конца. Не каждый раз ему удавалось перерезать витки троса, но его неизменно ударяло о железный корпус то плечом, то локтем, то головой. И все ему чудилось, что рядом шныряют акулы, Рассчитать невидимые волны было трудно, и одна из них так стукнула его о руль головой, что он было потерял сознание.

Постепенно мотки перерезанного троса ослабли, и Алексей начал стаскивать их с вала. Несмотря на июль, вода была холодная. Выныривая на миг на поверхность, с жадностью вдыхая воздух, он не однажды хотел крикнуть: «Вытаскивай!» И опять нырял. Еще один моток, еще один моток, еще…

Когда наконец-то Алексея вытащили на борт, он не сразу смог встать.

- Иди в машину, отогрейся,- с напускной строгостью приказал Атласов. Он едва удержался, чтобы не обнять Кирьянова: не чета Милешкину!

- Здорово тебя наколотило! - запуская движок, присвистнул моторист Степун: Алексей был весь в ссадинах и кровоподтеках.

Движок облегченно вздохнул и через несколько секунд зарокотал.

Под утро над океаном поднялся туман, и катер едва не потопил плоскодонную рыбацкую лодку - кунгас, пройдя всего в полуметре от ее носа. Лодка закачалась. Четверо ловцов вскочили с банок, испуганно загалдели. «Японцы»,- узнал Атласов по гортанным крикам. Включив прожектор, пограничники увидели, что кунгас наполнен серебристой, еще трепещущей горбушей. Кирьянов зацепил лодку отпорным крюком и подтянул ее к борту катера.

На легкой волне, обозначая линию открылка ставного невода «Како-Ами», покачивались стеклянные шары - наплава. «ПК-5» медленно пошел вдоль открылка, и из тумана возникали все новые и новые шары. Не может быть, чтобы один кунгас установил такой громадный невод!

- Сколько вас? - перегнувшись через фальшборт, спросил Атласов у ловцов.

- Не понимая! - прищурившись от яркого света прожектора, покрутил головой долговязый рыбак в парусиновой куртке, в повязанном по-бабьи синем платке.

- Сколько у вас лодок? - растопырив пальцы, строго повторил Атласов.

Долговязый учтиво поклонился, ткнул себя в грудь, показал на остальных ловцов.

- Два и два - и есть четыре.

- Кунгасов сколько? Кунгасов? - Для убедительности Игнат стукнул по планширу кулаком.

- Одина кунгас,- закивал долговязый. Вероятно, он был старшим.

«Что с ними, с пройдохами, делать? - задумался Атласов.- Забуксировать и отвести на базу?..»

И тут Алексей Кирьянов и предложил свой план: не буксировать сразу нарушителей, а, отобрав у них весла с парусами, привязать пока лодку к неводу. Без весел и парусов ловцы не удерут: побоятся, что их утянет в пролив. Тем временем катер пойдет вдоль линии наплавов и поглядит, нет ли поблизости других незваных гостей.

«Головастый ты, чертяка!» - восхитился Атласов.

- Они не одни, наверняка не одни,- горячился Алексей.

Спустя час на палубе катера громоздилась уже целая груда парусов и весел. Десять кунгасов с сорока ловцами покачивались на привязях у ловушки и открылков невода.

Атласов впервые видел такой гигантский «Како-Ами»: сеть протянулась больше чем на километр. Но он не мог знать тогда, что такие же громадные ставные неводы были одновременно поставлены в нескольких местах, перекрывая лососям путь через проливы к советскому побережью.

То был широко задуманный наглый, хищнический налет.

Вспоминая события памятной июльской ночи, главстаршина рассказал, как, забуксировав все десять кунгасов, пойманных на месте преступления в наших водах, «ПК-5» привел их утром к своему острову.

Однако Атласов умолчал, что в ту же самую ночь, уже после того как Алексей Кирьянов доказал хищникам, что дважды два не четыре, а сорок, приключилось еще одно происшествие. Я узнал о нем позже из копии донесения капитана третьего ранга командованию пограничного отряда.

«…В 2 часа 7 минут,-говорилось в донесении,- впередсмотрящий «ПК-5» А. Кирьянов заметил в воде какой-то предмет, похожий по внешнему виду на большую рыбу. Предмет двигался на небольшой глубине по направлению к острову С. При приближении катера скрылся в глубине.

Продолжая неослабное наблюдение, пограничник Кирьянов вскоре вновь обнаружил названный предмет и определил, что это человек в легком водолазном костюме.

Выполняя приказ старшины Атласова, пограничники Кирьянов и Милешкин надели акваланги, ласты, прыгнули за борт, настигли и в завязавшейся борьбе осилили неизвестного пловца.

Во время обыска у нарушителя границы были отобраны находившиеся в герметической резиновой сумке…»

Далее следовала опись шпионского снаряжения: два пистолета, патроны к ним, портативный радиопередатчик, фотоаппарат, три советских паспорта и другие документы, солидная сумма советских денег и даже сезонный билет на владивостокский городской транспорт.

- А ведь Атласов не обмолвился об этом ни единым словечком,- удивился я.

- Пора бы вам уж и привыкнуть,- сказал капитан третьего ранга,- не все может рассказывать пограничник.

- Пора,- согласился я.

Разговор происходил в штабе базы вечером, после нашего возвращения с погранпоста на мысе Скалистый.

- Тут все описано самым подробнейшим образом,- протянул мне Николай Иванович бумагу,- теперь-то уж это не тайна.

«На одном из участков государственной границы СССР, в районе Дальнего Востока, некоторое время тому назад был задержан при попытке проникнуть на советскую территорию некто Григорьев. Пограничники задержали Григорьева в тот самый момент, когда он плыл к берегу советского острова в легком водолазном костюме, снабженном дыхательным аппаратом.

В ходе следствия Григорьев показал, что, похитив в городе Т. крупную сумму государственных денег, он бежал из СССР через южную границу. В столице одного сопредельного государства Григорьев познакомился с подданным другого государства, выдававшим себя за корреспондента западной газеты. «Корреспондент» предложил Григорьеву сотрудничать с иностранной разведкой.

Вскоре предатель был доставлен в Западную Европу, в один из разведывательных центров, и определен в шпионскую школу.

В ходе следствия Григорьев показал: «В школе мы изучали радиодело, топографию, тренировались в прыжках с парашютом, стрельбе. Большое место в программе обучения отводилось способам подрыва железнодорожного полотна, мостов, портовых сооружений, поджогу и взрыву военных предприятий. Нас учили пользоваться бикфордовым шнуром, запалами, толовыми шашками, электрической подрывной машинкой. Офицеры-разведчики объясняли нам способ приготовления специального состава для поджога сооружений и показывали, как вызвать пожар с помощью самовоспламеняющейся массы, находящейся в небольших металлических коробках, похожих на портсигар».