Клара Моисеева - Рыцарь XX века

Так этап за этапом формировалась личность аль-Хамиси как художника. С полным правом его можно назвать выдающимся общественным деятелем. Но он же и новеллист, и поэт, и драматург, и кинематографист. Кроме того, он журналист, узник, друг, враг, юморист, удрученный заботами человек, изгнанник. Он все это вместе, и все это сочетается в нем самым неожиданным и непредвиденным образом. Его литературная и общественная деятельность, его стихи, пьесы, статьи, фильмы, музыка — все это расскажет о нем, но никогда не заменит его. Его человеческая личность — это и первая его поэма, и первая повесть, и первая театральная постановка, и первое выступление в печати, и первая мелодия, и первая кинематографическая лента. Аль-Хамиси демонстрирует нечто противоположное тому, что считается установленным фактом: первый опус художника, как правило, не шедевр. Он из личности своей человеческой создал первое и самое грандиозное произведение, превосходящее все остальные его творения…»

— Тут есть много верных и точных характеристик. Я хочу процитировать еще несколько строк.

«…Его бросали в тюрьму, ссылали при всех режимах — он не сломился. Жизни в лагере, в изгнании, в ссылке, жизни вдали от родины от отдавал предпочтение перед теми постами, должностями и материальными благами, которые он мог бы получить от сильных мира сего, из коих иные были его личными друзьями…»

— Последний абзац я принимаю, он вполне соответствует истине, — сказал аль-Хамиси. — Гамаль Абдель Насер предлагал мне пост министра культуры. Садат был моим другом в молодости, до того как он стал преступником и шпионом. От друзей я узнал, что меня должны уничтожить. Я жив, надеюсь еще написать стихи и поэмы, которые осаждают меня в бессонные ночи и терзают мою душу, подобно сатане. Мое слово поэта выстрадано в жестокой борьбе. Оно искреннее, и потому должно быть принято моим народом, которому я служу. Однако и ты, мой друг, пренебрег материальными благами и королевскими садами. Вместо того чтобы беспечно жить в своем поместье, ты скитаешься по белу свету, потерял здоровье и молодость в тюрьмах. Зато какой прекрасной идее ты служишь!

Аль-Хамиси поднялся, заварил крепкий чай, и беседа продолжалась почти до рассвета. Они вспомнили свое знакомство в дни молодости, когда знатный бек Абдель-Аль стремился встретить прославленного поэта, у которого слово не расходилось с делом и звало на передний край баррикад. В ту пору Абдель-Аль стал членом коммунистической партии Египта и окунулся в бурлящую демонстрациями, митингами и забастовками жизнь столицы. Теперь перед аль-Хамиси сидел седой человек с благородным лицом и солидным стажем тюремного заключения. Горячий патриот своей отчизны, Абдель-Аль провел в тюрьме десять лет. При всех режимах он был гоним. Он такой же изгнанник и скиталец, как и его друг аль-Хамиси. Но он верен своей мечте. Он служит своему народу. Жизнь его отдана освободительной борьбе.

Прощаясь, аль-Хамиси прочел несколько строк своего стихотворения «Печаль сердца»:

продолжал памятные ему строки Абдель-Аль.

— Встреча друзей на чужбине — подарок судьбы, — сказал аль-Хамиси и крепко расцеловал друга.

риполи, Дамаск, Никосия и Мадрид, Рим. Конгрессы и встречи, связанные с большой общественной работой. Мелькают города, страны и народы. Каждая новая поездка открывает неведомый мир древних цивилизаций и сокровищ национальной культуры. Но рядом с прекрасными памятниками древности — бесчисленные проблемы сегодняшнего дня. Много горестей и страданий, связанных с войнами, с безработицей, с бесправием людей, с жестокостью капиталистического мира.

Каждая поездка находит отражение в поэзии аль-Хамиси. К нему вернулась потребность выразить свои мысли и чувства в новых касыдах. В них скорбь о горестях человеческих, скорбь о покинутой родине, скорбь о разлуке с любимой.

Европа, Азия, Африка, Латинская Америка. Повсюду влияние американского капитала, американской культуры, но не той, которая является гордостью человечества, а лживого и лицемерного культа насилия, бесправия и стяжательства.