Вильям Козлов - Юрка Гусь. Повесть

- А сами-то как? - глаза бабки Василисы увлажнились.- Вам никак нельзя не евши.

- А это тебе… автоматчик, - седоусый боец ловко накинул на острые Юркины плечи еще крепкую гимнастерку.- А то, понимаешь, ходишь в женской кофте, позоришь наш мужской род… Не годится!

Юрка с бабкой проводили бойцов до раскрашенной зелеными и желтыми пятнами полуторки.

- Нагнись-ка, сынок, - сказала бабка.

Командир послушно нагнул большую кудрявую голову в маленькой пилотке. Худые руки обхватили могучую шею, маленькое морщинистое лицо прильнуло к его щеке.

- Храни вас бог,- всхлипнула бабка.- Такие справные, красивые… Неужто и вас? Сын у меня там. Мишенька. Ни слуху ни духу…

Командир прижал бабкину голову к широкой груди, провел ладонью по платку и поспешно вскочил в кабину.

- Береги бабушку, Юра, - уже на ходу крикнул он. - Мужчина ты, хоть и маленький. Слышишь?

Полуторку подкинуло на колдобине, тяжело грохнули ящики в кузове, бойцы схватились за борта. Сейчас и поворот. И вот нет ни машины, ни бойцов. Только сосны да ели, обступившие большак, покачивают макушками.

Юрка прижал к груди гимнастерку - подарок седоусого шофера. «Отдам Жорке ракетницу… - подумал он. - Пусть ей подавится, черт рыжий!».

Вышел Юрка утром на крыльцо и удивился: кругом снег. Еще вчера из-под камня, что лежал возле крыльца, выглядывал зазубренный лист молочая, а сегодня - ни камня, ни травы. На трубу поселковой больницы будто кто-то напялил пушистую белую шапку. Из-под шапки в низкое обложное небо пробивалась сизая струйка дыма. И дальше - до самого леса над белыми крышами домов - неподвижно стоял дымок.

Гусь осторожно ступил босой ногой на свежий снег. Ступню обволокло холодом. Юрка передернул плечами и заспешил в теплую избу.

- Сбегай, сынок, в лавку за хлебом, - бабка Василиса полезла в комод за карточками. - Только пайку-то не общипай, как давеча.

В сельпо, как всегда, народу полно. Краснощекая продавщица Тася ловко отстригает ножницами в консервную банку талоны, а потом большим ножом кромсает хлеб. Юрка сглатывает слюну.

Стоять в очереди он не любит. Царапая лоб о чужие пуговицы, потихоньку пробирается к иссеченному ножом прилавку.

- Тетенька, - тоненьким голоском просит он, - отрежь мне, пожалста, с довеском.

- Ты это куда, довесок, без очереди? - чья-то цепкая рука оттаскивает Юрку от прилавка. - Ишь, пролез, как вьюн.

- Пусти-и-и!- упирается Юрка. - Меня бабка послала. Она с печки упала, разбилась… Есть хочет.

- Ну, пускай берет, раз такое дело, - говорит кто-то.

- Брешет он! - слышит Юрка сварливый шепелявый голос. - Я вечор с ней у колодца вштретилась… Здоровехонька Вашилиша.

Юрка хотел было сказать, что бабка могла ночью с печи свалиться, но, увидев говорившую, прикусил язык. Опираясь на суковатую палку, на него сердито смотрела острыми глазами худая сгорбленная женщина. Концы серого платка у нее почему-то были завязаны на голове и торчали в разные стороны, как заячьи уши. Во рту женщины остался один-единственный зуб, а на подбородке пристроилась золосатая бородавка.

«Баба-яга! - удивился Юрка.- Такая, гляди, и клюшкой огреет».

- Что? Не вышло? - хихикнула незнакомая девчонка с толстой косой поверх красной плюшевой жакетки.- С печки-и упала-а…, Вот врать-то! Как миленький будешь стоять! За мной.

Глаза у девчонки серые, смешливые. Нос вздернутый, а из-под шапочки так и лезут на лоб вьющиеся русые паутинки. Юркина рука потянулась к косе. Но рядом вдруг оказался Жорка Ширин. С буханкой хлеба он прошмыгнул мимо и странно, как-то обещающе посмотрел на Юрку нахальными своими глазами.

Продавщица единым взмахом отсекла от буханки кусок и бросила на весы: ровно 600 граммов. Юрка огорченно шмыгнул носом: «Вот же не везет!» И тут Тася взяла с прилавка самый крупный поджаристый довесок и сунула Юрке.

- Больно ушиблась Василиса?

- Не очень, - обрадованно сказал Юрка, проталкиваясь к двери. - Совсем чуть-чуть шлепнулась.

Приканчивая на ходу довесок, Гусь носом к носу столкнулся с Жоркой Шириным, а за Жоркиной спиной- целая ватага. Жорка стоит, засунув кулаки в карманы.

«Влип!» - запихивая хлеб за пазуху, подумал Юрка. Мелькнула было мысль удрать, но тут эта длинноногая девчонка в красной жакетке! Она нарочно медленно плелась по другой стороне улицы и делала вид, что ничего не замечает. «Ладно, - Юрка сжал кулаки, - драться, так драться!»

Прикусив нижнюю губу, он грудью пошел на Жорку. Тот растерянно захлопал короткими белыми ресницами и попятился, но здоровый губастый мальчишка с желтой челкой двинул Жорку кулаком в спину:

- Ну чего ты, рыжий? Бей в морду!

- И ударю! - неуверенно сказал Жорка. - Своровал, думаешь, мою ракетницу и ладно?

Размахивая руками, он все ближе подступал к Юрке, то и дело оглядываясь на своих ребят.

Юрка не стал дожидаться. Его кулак первым ткнулся в круглый Жоркин нос. Жорка фыркнул и стукнул Юрку по затылку, но не успел обрадоваться, как тот из-под низу удачно заехал ему кулаком в подбородок. Жорка сразу раскис и стал царапаться.

- По правилам, по правилам деритесь, - бегал вокруг них худенький курчавый мальчишка с синими и большими, как у девчонки, глазами. Но здоровый губастый парень с желтой челкой, грудью отстранив мальчишку, спокойно сказал:

- Рыжий, бей!

Жорка продолжал царапаться. Один его палец попал Юрке в рот. Юрка смачно куснул и одновременно правой рукой ткнул в толстую щеку.

- Кольк, бьют же! - завопил Жорка.

- Бьют? - сказал губастый парень. - Ну, ладно,- и, развернувшись, въехал Юрке в ухо. И сразу на Юрку навалились все. Он упал. Кулаки молотили по спине, голове, совались в закрытое руками лицо. «Только бы не обронить!» - думал Юрка, придерживая за пазухой хлеб и отбрыкиваясь обеими ногами и свободной рукой.

- Будешь чужие ракетницы красть? Будешь? - орал над головой Жорка, больно поддавая каблуками под бока.

Лежа на земле, отплевываясь снегом и кровью, Юрка где-то все время слышал взволнованный отчаянный голосок:

- Не по правилам, ребята, не по правилам!…

- Что придумали, стервятники! - вдруг закричал кто-то рядом. - Семеро на одного спикировали… А ну, брысь!

И сразу - никого! Юрка встал на ноги. Огромная черная с желтым овчарка мчалась за убегающими ребятами.

- Ко мне, Дик! - крикнул невысокий худощавый человек в летном шлеме с наушниками и в толстой кожаной куртке. «Летчик», - подумал Юрка. И вдруг ему стало жалко себя.

- Кому я говорю, Дик? - сердито сказал летчик. - Ко мне!

Собака нехотя вернулась. Юрка схватился за пазуху- хлеб! На растоптанном пополам с грязью снегу валялась раздавленная горбушка. Дик понюхал ее и отошел. Заплывшими и слезящимися глазами Юрка смотрел на летчика.

- Кабы не собака, я бы и сам…