Эдит Несбит - Удивительные сюжеты Шекспира

Однажды ночью Яго известил своего приятеля Родриго, что Отелло тайком похитил Дездемону у её отца — сенатора Брабанцио. Яго уговорил Родриго разбудить Брабанцио, и когда сонный сенатор вышел на балкон, Яго в очень грубых выражениях сообщил ему о тайном бегстве Дездемоны. При этом он, не стесняясь, обозвал своего генерала Отелло вором и берберийским жеребцом!

Взбешённый Брабанцио перед лицом дожа Венеции обвинил Отелло в том, что тот околдовал и приворожил его дочь. Отелло же на это ответил, что единственным «приворотным зельем», которым он угощал девушку, был его собственный голос: Отелло рассказывал Дездемоне о своих приключениях и о том, как часто он бывал на волосок от гибели. Дож велел вызвать Дездемону в зал совета, и та объяснила, почему она полюбила Отелло, несмотря на его черноту: — Лицом Отелло был мне дух Отелло.

Итак, выяснилось, что Дездемона вышла замуж за Отелло по доброй воле и рада быть его женой. Так что все обвинения против Отелло были сняты, тем более что дож собирался немедленно послать его на Кипр — защищать остров от турок. Отелло с готовностью согласился, а Дездемона взмолилась, чтобы ей позволили сопровождать мужа, — и получила разрешение.

Прибыв на Кипр, Отелло испытал огромную радость: его встретила Дездемона! Отправившись вслед за мужем, она приплыла на остров раньше — с Яго, его женой и Родриго.

— Мой нежный друг, — воскликнул Отелло, — я так счастлив!

Вскоре стало известно, что буря потопила турецкий флот, и на радостях Отелло объявил на Кипре праздник: все были вольны пировать, плясать и веселиться с пяти часов вечера и до тех пор, пока часы пробьют одиннадцать.

Отелло, главный военачальник и наместник на Кипре, жил в замке. В праздничную ночь начальником стражи замка был Кассио. Злой Яго решил напоить лейтенанта допьяна. Это оказалось не так-то просто: Кассио знал, что быстро пьянеет, и потому отказывался пить. Но слуги принесли вино прямо в зал, где Кассио нёс стражу, Яго запел заздравную песню, и Кассио пришлось один за другим поднимать бокалы за здоровье военачальника…

Когда хмель ударил Кассио в голову и тот сделался буйным и задиристым, Яго принялся подстрекать Родриго, чтобы тот сказал Кассио какую-нибудь пакость. Родриго так и сделал — и Кассио изо всех сил ударил его. Родриго бросился наутёк, Кассио за ним. Всё это увидел Монтано, бывший наместник, и вежливо попытался вмешаться. Но Кассио так грубо ему ответил, что Монтано воскликнул:

— Да вы пьяны!

Услышав это, Кассио бросился на Монтано и ранил его. Тогда Яго шепнул Родриго:

— Беги и кричи, что в городе бунт!

Родриго и тут послушался Яго. Поднялся переполох, и звон набата разбудил Отелло. Тот, узнав, что произошло, сказал:

— Хоть я тебя и люблю, Кассио, но офицерского звания лишаю.

Когда Кассио и Яго остались наедине, Кассио, сгорая со стыда, стал горько сокрушаться о потере своего доброго имени.

Яго на это с ухмылкой возразил, что доброе имя — пустая выдумка.

— Боже мой! — восклицал Кассио, не слушая его. — И нужно же людям впускать в себя через рот врага, который крадёт у них разум!

И тут хитрый Яго посоветовал Кассио вот что: умолять Дездемону, чтобы та вступилась за него и уговорила Отелло его простить. Кассио воспрянул духом, поблагодарил Яго за добрый совет и на следующее же утро в саду замка изложил Дездемоне свою просьбу.

Дездемона была сама доброта. Она сказала:

— Приободрись, Кассио; я скорей умру, чем брошу хлопотать о тебе.

В этот миг Кассио заметил, что к ним приближаются Отелло и Яго, и поспешил прочь.

— Не нравится мне это, — со значением сказал Яго.

— Что? — переспросил Отелло, которому в голосе Яго послышалось что-то неприятное.

Но Яго притворился, будто он вовсе ничего не говорил:

— Нет, ничего. А впрочем… Нет, не знаю.

— Не Кассио ли это беседовал тут с моей женой? — спросил Отелло.

Яго, который точно знал, что это был именно Кассио, и знал, зачем тот приходил к Дездемоне, сказал:

— Не может быть, чтобы Кассио крался от вас прочь, как будто в чём-то виноват.

Дездемона рассказала Отелло, что Кассио, завидев его, убежал, потому что ему стыдно. Она напомнила мужу о том, как раньше, когда они ещё не были женаты и у них случались размолвки, верный друг Кассио всегда заступался за Отелло и становился на его сторону. Растроганный Отелло смягчился:

— Всё будет как ты просишь.

На это Дездемона ответила: то, о чём она просит, на пользу самому Отелло — как если бы она просила его потеплее одеться и вкусно поесть. И с этими словами она ушла из сада.

А Яго спросил Отелло: правда ли, что Кассио был знаком с Дездемоной, когда её сердце было ещё свободно?

— Да, — ответил Отелло.

— Вот оно как… — пробормотал Яго, словно наконец прояснилась какая-то тайна, не дававшая ему покоя.

— А что тут такого? — насторожился Отелло. — Разве он не честный человек?

— Честный человек… — эхом повторил Яго, и в голосе его прозвучало сомнение, словно он боялся ответить «нет».

— Что ты хочешь сказать? — не отступал Отелло.

И Яго на это ответил нечто прямо противоположное тому, что он раньше говорил Кассио! Помните, как он убеждал Кассио, что доброе имя — это пустая выдумка? А теперь он сказал Отелло вот что:

— Кто украл у меня кошелёк — украл пустяк, но кто украл моё доброе имя — тот разорил меня!

При этих словах Отелло едва не подпрыгнул. Яго понял, что добился своего: распалил в генерале ревность. Поэтому он осмелился предостеречь Отелло:

— Берегитесь ревности, синьор.

Т о — чудище с зелёными глазами,

Глумящееся над своей добычей .

Затем Яго подлил ещё масла в огонь, напомнив Отелло, что Дездемона бежала с ним втайне от отца. Намёк был прозрачен: «Если она обманула родного отца, почему бы ей не обмануть и мужа?»

Когда Яго ушёл, явилась Дездемона с известием, что обед готов. Она сразу заметила, что мужу не по себе. Отелло объяснил это тем, что у него болит голова. Тогда Дездемона предложила ему перевязать голову платком, который он ей когда-то подарил. Это был не простой платок. Пророчица, прожившая на свете двести лет, соткала его из шёлка священных червей, окрасила зельем из сердец умерших дев и расшила алой земляникой. Но милая, добрая Дездемона не знала всего этого. Она не знала, что на платке лежит заклятие и что потерявшую его ждёт страшная беда. Для неё это был просто мягкий, прохладный лоскут, который поможет унять головную боль.