Александр Варшавер - Повесть о юных чекистах

«Свои зацепили, — решил Костя, — одним меньше!»

Он два раза выстрелил на звук голосов и стал отползать.

Отползать, пятясь назад, было трудно. В правой руке тяжелый пистолет, приходилось отталкиваться от земли левой. Вдобавок, когда он бежал из деревни, подвернулась нога, и сейчас очень болело место старого ранения. Превозмогая боль, Костя вскочил и, сделав несколько скачков, упал, больно ушибив колено, и тотчас отполз.

А от кустов неслись крики: «Вот он! Стреляй, Онисим! Вот он!».

Снова послышались выстрелы. Сейчас бандиты стали осторожны и не приближались. Костя отчетливо видел силуэты трех человек, но не стрелял. Далеко.

— Эй! Сдавайся, собачий сын! Двух человек убил! Сдавайся, мы милиция! Все равно тебя возьмем! — ругаясь, кричали бандиты.

Костя продолжал отползать. Теперь передвигаться стало легче. Кусты и высокая трава попадались реже. Он полз, ничем не прикрытый, и, не будь на нем темной одежды, был бы немедленно расстрелян прицельным огнем. За его спиной послышалось журчание воды и повеяло влажной свежестью.

«Куда это меня занесло? Похоже к реке», — от удивления он едва не свистнул. Чуть сдвинувшись с места, почувствовал, как его ноги опускаются вниз.

«Обрыв! За ним река! Дальше отползать некуда!» Костя впервые почувствовал страх. Он все время ожидал, что с минуты на минуту в тылу бандитов захлопают выстрелы, Савин с бойцами придут на помощь, выручат его и Васю. Но время шло, а выручка не приходила.

Костя взял себя в руки. «Врете, гады! — думал он про себя. — Не взять вам чекиста живым! Дорого я вам стану!»

В это время его противники разделились и пошли вперед. Один прямо на него, второй — справа, третий — слева.

«Обходят! — догадался Костя, старательно выцеливая ближнего к нему среднего. — Только бы не промазать!» Тот шел не пригибаясь, и Косте показалось, что бандит совсем рядом, подпускать его ближе — опасно, и он плавно нажал курок. Грохнул выстрел, раздался отчаянный вопль: «Уби-и-или!» — и силуэт исчез. Исчезли и два других. Видимо, они легли на землю. Тишину нарушили громкие стоны раненого.

— Больше не полезешь! — озорно воскликнул Костя и пожалел. Раненый, перестав стонать, закричал:

— Бейте, хлопцы, на голос! Бейте его гранатой!

Отползая, Костя оказался за небольшим земляным бугорком, а ноги его уже свешивались с берегового обрыва. Позади шумела река. Отползать дальше было некуда. У Кости мелькнула мысль: «От гранаты не спрячешься!» — и он дважды, не видя цели, выстрелил туда, где минуту назад маячил левый силуэт.

— Кидай! Кидай! — снова закричал раненый. — Тебе, Петро, сподручней! Ох! Кидай!

Костя прижался головой к бугорку, а левой рукой уцепился за какой-то травяной кустик. «Если не зацепит осколками, чтоб не сбросило взрывом», — успел он подумать, как сверкнуло пламя. Костя почувствовал удар по спине и острую боль в правой лопатке. Какая-то сила оторвала его от земли, подбросила вверх. Теряя сознание, он выронил пистолет и полетел куда-то в темноту.

Первым услыхал выстрелы Савин. Он разбудил спавших бойцов, и они выбежали во двор. Здесь уже был сельский милиционер. А стрельба все усиливалась. Со всех сторон к сельсовету сбегались люди. Появился председатель, два комсомольца с охотничьими ружьями, секретарь партячейки с винтовкой.

— Стреляют между хутором Шкоропия и берегом, — сказал милиционер. — Стреляют человека три-четыре. Оружие разное…

— А где Костя и Васёк? — спросил Савин.

— Спят на сеновале, — доложил боец.

— Позвать! — приказал Савин.

Боец подбежал к сараю, позвал: «Васёк! Товарищ Горлов!»

— Лезь наверх! — крикнул второй боец. — Спят ребята, умаялись.

Мальчиков на сеновале не оказалось.

К группе подошел учитель.

— Вы кого ищете? — спросил он Савина. — Не парнишку ли в буденовке с револьвером?

— Его, его? Где он?

— С полчаса назад подходил ко мне. Я играл возле школы, он послушал, потом спросил про Шкоропия и ушел к его дому.

— А другого, побольше ростом, с ним не было? — спросил Савин.

Учитель не успел ответить. Вдали блеснуло пламя и грохнул взрыв.

— Граната. По-над берегом, — определил милиционер. — Видать, попали ваши ребята в заваруху.

— Надо выручать, товарищ начальник, — обратился боец к Савину.

Стрельба прекратилась. Стало тихо, лишь по всей деревне лаяли собаки. К этому времени у сельсовета собралось уже человек двадцать.

— Что делать будем, товарищ начальник? — спросил милиционер Савина.

— Надо подойти поближе к дому Шкоропия, откуда все началось, — посоветовал председатель сельсовета.

— Как думаете, бойцы? — обратился Савин к красноармейцам. — Я ведь человек не военный, в таких делах не участвовал…

Красноармейцы и милиционер поддержали предложение председателя сельсовета, а милиционер стал распоряжаться.

— Пойдут только вооруженные! — приказал он.

— Двигаться вдоль хат, цепочкой. Если кто появится, подпустить близко, окликнуть, но не стрелять. Пошли!

Цепочками, с обеих сторон неширокой улицы они вышли на край села. Остановились. Со стороны невидимого отсюда дома Шкоропия несся надрывный собачий лай.

— Во-он хата Шкоропия, — зашептал милиционер, указывая на два огонька. — Окна светятся, стало быть, кто-то дома.

— Может, двинем дальше? — вполголоса спросил один из бойцов.

— Тс-с-с! — зашипел на него Савин. — Кто-то идет!

Послышались легкие шаги и голос, звавший лошадей: «Кось, кось, кось!» Шаги приблизились, голос стал громче: «Кось, кось, кось!»

Шагах в пятнадцати показался человек. Тут не выдержал один из комсомольцев. С криком «Стой! Ни с места!» он ринулся к подходившему человеку. Тот бросился бежать. Комсомолец и еще двое — за ним. В темноте послышалась возня, а когда подбежали Савин с милиционером, перед ними стоял коренастый мужчина с большой рыжей бородой. Руки у него были скручены назад.

Держали его двое, а третий обыскивал. В сапоге незнакомца оказался наган. В пяти ячейках барабана были стреляные гильзы.

Савин взял наган, понюхал ствол, стреляные гильзы.

— Стреляли не более получаса назад. Ты стрелял?

— Нет!

— Наган твой?

— Нет. Подобрал около мертвяка…

— У какого мертвяка?

— А там, — он кивнул в сторону дома. — Там убитый…

— Что здесь делаешь? — стал допрашивать Савин.

— Я коней ищу. Как стрельба началась, они сорвались и сюда…

— Почему убегал?

— Забоялся. Там стреляют, тут…

— Ты кто такой?

— Левченко Онисим, заготовитель. Был поблизости, ну и заехал к куму Шкоропию, а у него гости. Сидим закусываем, музыку слушаем. Вдруг кто-то затарахтел в окно. Кум вышел, а во дворе бахнуло и закричал кум. Мы выбегли на крыльцо. Кум кричит, что стрелял какой-то хлопчик из кустов. Ну, а те гости стали стрелять по кустам, а я помог хозяйке внести кума в хату. Потом, значит, когда грохнуло, прибегает один из гостей и говорит: «Брата Мефодия убили, царствие ему небесное, а брата Якова ранили, помоги перенести в хату». Я и пошел. Перенесли мы раненого, а убитый остался там, в кустах. Наган лежал рядом, я его подобрал и сунул за сапог. Вещь нужная. Ездишь по заготовкам, деньги возишь, думал, сгодится.