Лара Уильямсон - Мальчик, который переплыл океан в кресле

Я ошибался.

Из спальни доносится громкое бормотание. В переводе с балаклавского оно означает: Я оставил записку на кровати.

– Хорошо! Давай тогда уже пойдем, – кричу я в ответ, снова дотрагиваясь до карандашной отметки.

Я думаю о том, как раньше мама жила с нами здесь, в этом доме. Как она клубочком сворачивалась рядом со мной в кресле и рассказывала мне сказки. Я чувствовал себя таким любимым. Я ощущал себя в безопасности. Мне казалось, я такой сильный, что могу в одиночку побороть целый мир. Бабуля Ибица говорит, что мама была лучшим рассказчиком в мире: она всегда сочиняла сказки со счастливым концом. Но дело в том, что ее собственная история не закончилась хорошо. У меня в глазах защипало, и я крикнул:

– Шевелись, Билли! Мы не можем больше играть в невидимый футбол. А если папа пойдет нас искать, то нам потом влетит.

Билли бормочет что-то в ответ, но вдруг снизу доносится шум.

В замке поворачивается ключ.

Сердце прыгает мне в рот (хотя, строго говоря, это невозможно: так пишут во всех медицинских учебниках). Я воплю, чтобы Билли вышел из спальни, и он несется мне навстречу, скользя по полу. Через прорезь в балаклаве его глаза горят, как два зеркальных шара на дискотеке.

– Это Перл, – бормочет он. – Все будет хорошо. Это Перл…

Голос Билли тонет в шерстяных дебрях моей шапки. Человек в коридоре что-то говорит.

Это не Перл.

Когда мы возвращаемся домой и ужинаем, Билли настаивает на том, чтобы мы составили отчет о своих расследованиях. Все агенты так делают. Я говорю, что это отличная идея. Билли рад это слышать: сам-то он не может быстро писать, ведь ему всего семь лет, да и правописание хромает.

Итак, вот мой отчет о том, что случилось во время первого расследования детективного агентства «ШПИОН», проезд Кавальер, двадцать два, Ханидаун-хиллз.

ФАКТ НОМЕР ОДИН. Женский голос, который мы услышали, не принадлежал Перл. Я так и подозревал. Билли сказал, что знал это с самого начала (он заставил меня сделать эту приписку).

Мы услышали, как женщина сказала: я покрашу эти стены в голубино-серый. Билли шепнул – а вдруг это подсказка? Я сказал: как это может быть подсказкой о том, почему Перл здесь нет? Билли сказал, что не знает, но любой агент бы согласился с тем, что это подсказка.

ФАКТ НОМЕР ДВА. С женщиной был мужчина. Мы расслышали имя: Гарри. Вряд ли это ложный след. Мужчину точно зовут Гарри, потому что женщина повторила его имя несколько раз. Гарри много ворчит. Билли сначала подумал, что он горилла (но он не горилла).

ФАКТ НОМЕР ТРИ. Мужчина и женщина передвигались по первому этажу, и нам нужно было найти укрытие. Было три варианта.

1. Ванная. Но если мы бы там заперлись, они бы решили, что мы грабители, и позвонили в полицию.

2. Можно было скрыться через окно нашей спальни и спуститься по трубе. Я глянул вниз, чтобы посмотреть, далеко ли под нами сад. Ну уж нет, слишком опасно, решил я. (Правда, я увидел кое-что еще. Портрет Перл лежал в саду с огромной дырой как раз посреди лица. У меня от ужаса свело живот.)

3. Сушилка.

Билли предложил еще один вариант: как насчет того, чтобы зажмуриться, и тогда нас никто не увидит. Выслушав предложение, я все же выбрал то, что счел нужным. Второй вариант.

Как только мы забрались в шкаф, Билли сказал, что люди внизу грабили наш дом.

Я не согласился. Грабители обычно не обсуждают, в какой цвет хотят покрасить стены.

Билли предположил, что они грабители, которые заметают следы и, уходя, красят стены голубым. Я проигнорировал его слова. А что еще мне оставалось?

Билли сказал, что агенты в детективном агентстве «ШПИОН» не игнорируют друг друга. Я сказал, еще как игнорируют, если у одного из них студень вместо мозгов. Билли пихнул меня локтем в живот.

Примечание: это больно. Я взвизгнул.

Билли сказал, что меня атаковал невидимый локоть.

Я сказал, что невидимых локтей не бывает.

Билли сказал, что бывает, как и невидимые пинки.

Я сказал, что у него несмешные шутки.

Билли сказал, что это у меня несмешные шутки.

ФАКТ НОМЕР ЧЕТЫРЕ. Пока мы спорили, наше укрытие было обнаружено. Но агенты не теряют самообладания в любой ситуации. Поэтому мы притворились, что двум мальчикам (один в балаклаве, другой в костюме овцы) вполне естественно сидеть в сушилке. Билли, по его словам, сказал тогда женщине, что он детективный агент. Он попросил меня записать это, хотя из-за балаклавы его никто тогда не расслышал. Как факт я представить его утверждение не могу за отсутствием свидетелей.

Описание женщины: шатенка, волосы убраны в хвост, вокруг шеи шарф, похожий на звездное небо. Беременна (или проглотила шар для боулинга).

Описание мужчины, Гарри: не то чтобы макака, хотя, судя по количеству волос, выбивающихся из-под ворота рубашки, откуда-то из их семейства.

Краткое изложение того, что случилось дальше.

Билли сказал, что мы живем здесь.

Женщина сказала, что нет. Женщина сказала, что люди, которые жили здесь раньше, переехали. Так сказал им агент по недвижимости, они ходили к нему с утра. Еще он сказал, что желательно, чтобы кто-нибудь побыстрее вселился в дом, и сообщил, что предыдущие жильцы оставили всю мебель. Женщина сказала, что ей тут очень нравится и что это прекрасное место, чтобы растить ребенка, и что она сказала об этом агенту, когда позвонила ему позже.

Билли совсем не заинтересовался этой историей. Он спросил, куда делась Перл, потому что она жила тут с нами два года, а теперь исчезла. Билли добавил, что Перл любила нас до Луны и обратно, а ведь это очень много любви. Он не помнил, сколько это в километрах. А я помнил: 768 800.

Женщина спросила: «Перл – это ваша мама?»

Билли сказал, что она наша мамочка номер два.

Мужчина сказал: а может, нам позвонить нашей мамочке номер один и во всем разобраться?

Я был очень зол и сказал ему, что это будет сложно, если только у него нет прямой связи с Богом. Мужчина сказал, что я что-то слишком много болтаю. Мне хотелось сказать, что у него самого язык длиной с удава, но вместо этого я сказал: «Спасибо вам большое» – и решил, что пора делать копыта. На самом деле я имею в виду «делать ноги», но пока писал – решил, что с копытами получится смешнее. Так и оставляю.

Так или иначе, я развернулся и приказал Билли бежать.

Билли не пошевелился. Поэтому я что есть мочи завопил: «БЕЖИМ!» Билли все еще сидел, но я все равно рванул брата за руку и потащил его за собой. Балаклава сползла у него с головы и выдала его с этой самой головой. Билли потом сказал, что это неважно: он успел скорчить рожу, а значит, опознать его не удастся.

Женщина закричала: «Оставьте у входа ключи. Не хочу в следующий раз увидеть ваши головы в бачке унитаза!» Я думал, такое только с крысами бывает. Сказать этого я не успел: был слишком занят побегом, как овца, убегающая от овчарки.