Радий Погодин - Муравьиное масло. Рассказы

- Петь, только вдруг завтра в школу?..

- Да что ты заладил? Сказано, - завтра мороз будет, и все… - Но, чувствуя, что Толик не очень-то верит, Петька нехотя полез к окошку. - Воздух нюхаю; самый таежный способ предсказывать погоду, - объяснил он, пыхтя у открытой форточки.

Морозный пар медленно опускался по стене на пол.

- Ну, сколько нанюхал?..

- Гра… градусов тридцать, - дрожа от холода, но стараясь сохранить глубокомысленный вид, объявил Петька… - Сейчас будем золото искать, промывку делать… А может, алмазы?..

- Алмазы, - выбрал Толик.

Утром Толика разбудили чьи-то холодные руки.

У дивана в расстегнутом пальто стоял Петька. В руках он держал свой видавший виды портфель, лицо его было угрюмым.

- Ты чего?.. Случилось что-нибудь?

Петька отвел глаза и кивнул головой на окно. За оттаявшим стеклом медленно кружились крупные хлопья сырого снега.

- Вот тебе и дым свечкой! - растерянно прошептал Толик.

Родители привезли Колю Уральцева на край земли, в самый северный отдаленный поселок. Горсточку слабых огоньков увидал Коля с аэродрома. А вокруг этих теплых, живых огоньков увидел Коля Уральцев громадную ночь, неподвижную и торжественную. Небо в звездах, как в орденах, и черная мгла без конца и без края. От такого вида у Коли в носу защипало. В голове и в груди у него образовалась громкая пустота.

«Ух ты…» - подумал Коля Уральцев, втянул уши в воротник, перевязанный толстым маминым шарфом, и долго потом молчал.

Не было у Коли бабушек, которые пахнут оладьями и клубничным вареньем. Не было у Коли дедушек, которые позже всех спать ложатся и раньше всех поднимаются поутру. Был

Коля один у родителей, и родители у Коли были одни - мать да отец. Не с кем было его в Ленинграде оставить.

Родители определили своего единственного дорогого сына в школу-интернат, в первый класс. Сами залезли в железный вездеход и укатили по ночному снегу еще дальше на Север. Там, на пустом берегу, в деревянной избушке предстояло им поселиться для научной работы.

О своем сыне справлялись они по радио. На зимовках все узнают по радио: и последние новости, и насчет работы, и о здоровье своих ребятишек.

Затерялись избы-зимовки по островам да по каменным берегам Ледовитого моря. Летом волны грохочут, вольная жировая птица промышляет рыбу, кричит, сытая, на ветру. Зимой - тишина. Иногда снег перемерзший звенит. Или вьюга задует. Дует долго и ломится в двери. И все равно тишина, потому что нет в голосе вьюги живого звука.

Приедет зимовщик из тундры, накормит собак, скинет меховую одежду, отдыхать возле печки сядет, а по радио говорят:

«Слушайте, слушайте. Передаем сообщение о вашем сыне Коле. Первоклассник Коля Уральцев получил две пятерки и одну тройку. Поведение у него хорошее. Здоровье отличное».

Сидят мать и отец на зимовке перед горячей печкой, думают о своем сыне единственном.

Коля о них тоже думает.

Выйдет на крыльцо и думает. «Вон там,- думает,- в темноте под Полярной звездой родители мои зимуют, изучают самую верхнюю оболочку Земли, где рождается северное сияние».

Возникает в вышине окно. Непонятное и прекрасное. Будто другие жаркие планеты посылают свое тепло нашим людям. И леденеет это тепло в промороженном редком воздухе, сверкает во тьме разноцветное и еще не разгаданное.

Когда Коля смотрел на сияние, студясь на сквозном ветру, он казался себе меньше самой маленькой неподвижной кочки. И это было приятно ощущать - как огромен мир и как трудно в нем разобраться. И как все-таки необходимо обо всем думать и все увидеть своими глазами…

Жил Коля Уральцев с двумя мальчишками в комнате. Одного звали Ленька. Был этот Ленька промыслового охотника сын. Другого мальчишку звали Санька. Этот был сыном радиста. Оказались они все трое ровесниками-первоклассника-ми. Про всех троих шли родителям на зимовки хорошие радиограммы. Но случился день, о котором в радиограммах не сообщалось. О котором и Ленька, и Санька, и Уральцев Коля вспоминать не хотят, но всегда помнят.

Был этот день воскресенье.

Санька привел в гости малого своего брата из детского сада. Звали малого брата Стасом. И когда Санька его привел, и когда они уже поиграли немного, и уже собрался Санька отводить Стаса обратно в его круглосуточный детский .сад, по радио объявили метеосводку: мол, идет непогода - пурга.

В пургу ветер воет так жутко, словно кончается на земле его лихая, бродячая жизнь. В пургу ветер дует так сильно, что летчики привязывают самолеты к специальным крепким столбам.

Люди из домов выходить опасаются. Свалит ветер человека, ударит о камни, засыплет снегом - БЕДА1

Большим и малым это известно.

Только герой-первоклассник Ленька к метеосводке отнесся странно - легкомысленно, одним словом.

- Парни,- сказал он отважным голосом,- побежали быстрее на остров! Там сегодня кино интересное будут показывать.

А до острова три километра через голый пролив по льду.

Коля ему напомнил:

- Как же так? Ведь пурга.

- До пурги успеем. Мы ходко побежим.

- Мне нельзя,- сказал Санька.- У меня Стас в гостях. Он толстый, закутанный. Он быстро не может.

- Я побыстрее всех могу,- сказал Стас.- Только я не согласен. Я сейчас спать захотел.

Ленька обрадовался:

- Ну и ложись. Ну и спи. Нам без тебя еще лучше. Мы одни побежим.

Коля представил себе пролив, темный и голый, очень удобный для ветра. Представил Коля, как ветер их повалил, закатил в ледяные щели и снегом засыпал. Стало ему жутко. Он еще раз Леньке напомнил:

- Пурга ведь.

- А ты, Уральцев Коля, не суйся,- сказал Ленька.- Ты на Севере сколько живешь? А мы здесь уже давно живем. Кто лучше знает?

- А я не могу одного Стаса оставить,- сказал Санька.- Мне его под честное слово дали. Может быть, я его еще в детский сад проводить успею.

Тогда Ленька посмотрел на них на всех свысока.

- Трусы,- сказал он,- вот вы кто. Вот не ожидал. Стас, а ты первый трус, хоть и родился на Севере.

Стас немножко надулся.

- Я не трус,- сказал он.- Я маленький.

По радио объявили, что пурга подошла совсем близко к поселку, и велели всем, всем из домов не выходить. А тем, кто еще был в пути, приказали торопиться изо всех сил в укрытые от ветра места.

Санька пригорюнился.

- Опоздали. Придется тебе, Стас, у нас оставаться.

- А мне все равно,- сказал Стас.- Только вы не очень шумите. Я спать буду сидя.

И тут Ленька придумал.

- Знаете,- сказал он,-давайте напишем записку, будто мы все вчетвером ушли на остров кино глядеть. А сами оденемся и под кроватями спрячемся. Все напугаются, а мы тут как тут - все целые.