Радий Погодин - Муравьиное масло. Рассказы

- Что, горюшко, отколотили?..

Валерка промолчал.

Тогда бабушка скрутила полотенце крепким жгутом и задала Валерке деру. Он не пикнул. Зато бабушка села на стул и заплакала.

- Вот изверг!.. Иль тебе не больно, иль у тебя совести нет?

Родители не вмешивались в бабушкину педагогику. Лишь один раз Валерка слышал, как отец сказал матери, что бабушка вырастила четверых и хорошо знает, как это делать.

Но хуже всего получилось с дачей. Еще в прошлом году мама пообещала свозить Валерку на Волгу, на свою родину. И вот теперь выяснилось, что маме дадут отпуск только в сентябре, а Валерка с бабушкой отправятся на дачу. Разве это справедливо?.. Но, думай не думай, вздыхай не вздыхай, что родители решили, так и будет.

Скоро за окошком «Победы» замелькали посаженные аллейкой березы. Потянулись крашеные заборы палисадников.

Машина затормозила у голубого щиткового домика с верандами.

Шофер помог перетащить вещи.

- В субботу, Катерина Николаевна, приеду за вами. Чехи на фабрике будут, вам обязательно встретить их надо.

Пока они разговаривали, Валерка оглядел новое жилье - небольшую комнату и веранду. От казенных коек с сетками, от мутных, немытых стекол веяло ленивой скукой. Пахло пылью, смолой, мышами. Валерка потер кулаком затылок, взялся было развязывать тюк с постелями, но тут отворилась дверь. В комнату вошла высокая, стриженная под польку девушка. Она застенчиво улыбнулась, словно чего-то набедокурила и ждала прощения. Потом сказала: «Я с братом живу за стенкой, зовут меня Мариной и… значит, будем знакомы».

Марина сразу принялась помогать бабушке обтирать пыль, вешать на окна занавески, расстилать салфетки.

Валерку выпроводили.

Он обследовал лужайку за домом, пожевал желтые цветы акации и выбрался на улицу.

У забора сидел согнувшись загорелый мальчишка, прибивал оторванную доску. Он неохотно вставлял гвозди в почерневшие от ржавчины дырки, слегка пристукивал их молотком. Потом остановился, раздумывая, продолжать дальше или бросить.

Валерка подошел к незнакомцу и на всякий случай сжал за спиной кулаки.

- Тебя, может, не кормят?.. Ударить как следует не можешь…

Мальчишка обернулся. Лицо у него было строгое, брови насуплены, а глаза, голубые, как весенние лужицы, смотрели простодушно и без злобы.

- Почему не кормят?.. Сам не ем. - Он поплевал на ладошки и, один за другим, ловко вогнал все гвозди в доску. - Еда не главное в жизни человека. Есть нужно, когда это необходимо. - Черномазый помолчал, подумал, стоит ли объясняться с каждым встречным-поперечным, потом добавил: - Нужно приучать себя к лишениям, в жизни это пригодится… Особенно в путешествиях. - Он уселся поудобнее, долго, внимательно разглядывал Валерку и, видимо, довольный осмотром, доверительно поведал: - Сейчас я расстроенный… Хотел в Ленкорань с Васькой податься - сестра все запасы отняла, не пустила. Привезла вот на дачу…

Слово «дача» он произнес с таким презрением и так безнадежно махнул рукой, что не рассчитал и здорово ударил костяшками пальцев по доске. Валерка думал, - сейчас завоет или, по крайней мере, затрясет ушибленной рукой. Но ничуть не бывало. Мальчишка только слегка поморщился и назвал заборы пережитками капитализма.

У Валерки с заборами были давние счеты, но он ругал их гораздо примитивнее: «Дурацкие заборы. Проклятые загородки»… А «пережитки» - это было что надо. Валерка сел рядом с незнакомцем, подергал прибитую только что доску.

- Крепко… А я бы и делать не стал…

- А я и не делаю… Я лаз заколачиваю. - Мальчишка посмотрел на свою работу с откровенным огорчением. - Соседка тут ведьма… Как тебя зовут? - вдруг спросил он.

- Меня?.. Валерка. А тебя?

Мальчишкин нос, облупленный, красно-бурый от солнечного пережога, смущенно наморщился.

- Меня все Ивой называют… Вообще-то Ванька. Когда Маленький был, так мать: «Ивашка, Ивка…» И Марина от нее переняла. В школу придет: «Как мой Ива?» На дворе - «Ива, спать!» Так вот и мучаюсь с деревянным именем… Только ты не думай, - встрепенулся он, - Марина у меня не какая-нибудь аристократка. Она художница!

Валерка придвинулся ближе. Ему очень хотелось рассказать про «изверга», «мучителя», «размазню»… Он сочувственно сопел, придумывал, чем бы помочь новому товарищу, но как тут поможешь!

- А у нас по дороге документы проверяли, - сказал он как бы между прочим.

- Милиция?..

- Угу… На мотоцикле, как развернется, чуть не столкнулись…

- Сегодня какие-то воры с пляжа «Победу» угнали. Милиция их сейчас вовсю разыскивает. - Ива повертел перед Валеркиным носом молотком. - Найдут, не беспокойся; они, знаешь, еще и не такое находят… Пойдем посидим в палисаднике.

На дорожке перед домом катался на велосипеде стриженый мальчишка с большими оттопыренными ушами. Он разогнался, покатил прямо на Валерку, но вовремя затормозил и свернул в сторону. Потом начал фасонить. Ездил, расставив руки, клал ноги на руль, садился на багажник.

Валерка спросил:

- Кто это?

Ива посмотрел на велосипедиста прищурясь, словно видел его впервые, и равнодушно ответил:

- Яшка Ушастик, презренная личность и мелкий собственник.

- А велосипед у него хороший.

- Еще бы!.. - Ива сел на скамейку с ногами.

Валерка примостился рядом.

Яшка, заметив любопытные Валеркины взгляды, сбегал домой, вынес спиннинг с пробковой рукояткой и фотоаппарат. Сел на крыльце и принялся крутить спиннинговую катушку. Потом начал забрасывать блесну прямо под ноги Валерке.

Валерка глянул на Иву. Тот сидел спокойно, на Яшку совсем не обращал внимания, будто его и не существовало на свете. Валерка тоже поднял ноги на скамейку, зевнул и стал сосредоточенно ковырять в ухе.

Яшка поерзал на крыльце, отложил спиннинг, взял фотоаппарат. Навел на ребят объектив, пощелкал затвором для эффекта…

Валерке очень хотелось посмотреть, а может, даже и в руках подержать все эти замечательные вещи. Он не понимал, почему Ива не проявляет к Яшке никакого интереса, но раз товарищи, - значит, точка, держи марку.

Яшка громко, во всю глотку, запел песню - «Шагай, вперед, мой караван…», сердито посмотрел на ребят, забрал свое добро и ушел в дом.

- Ты что, не разговариваешь с ним, да?.. - с любопытством спросил Валерка.

- Он жи?ла, единоличник! У меня с ним только один разговор может быть - нокаут в первом раунде! - Ива согнул тонкую, но, видно, сильную руку и быстрым движением выбросил ее вперед. - Бац!.. И ноги кверху…

Валерка уважал Иву все больше и больше. Он был страшно рад и горд. Потому что нельзя человеку жить без друга, без настоящего, отчаянного, верного товарища. Что Ива настоящий, Валерка не сомневался.

- Где ты так загорел?..

- А на крыше, когда с Васькой в Ленкорань готовились… - Скоро выяснилось, что Васька - дворничихин младший сын и самый надежный Ивкин городской друг. Каждое утро они брали ключ от чердака, ходили потихоньку на крышу, загорали перед школой. - В Ленкорани, понимаешь, жара. Туда без подготовки нельзя.