Игорь Менщиков - Политические деятели викторианской Англии

В тот же год же умер отец Дизраэли. Еще при его жизни Дизраэли хотел обзавестись собственным загородным домом в Бакингемшире. Продавался особняк Хагинден, но достаточных денег на его приобретение не было. Бентинк обещал помочь, но умер. Однако братья покойного согласились дать Дизраэли необходимую сумму и не торопить с выплатой долга. Так он обрел свой собственный дом, который очень любил.

В последующие двадцать лет после падения Пиля партия тори провела у власти в общей сложности менее двух с половиной лет. Все остальное время она пребывала в оппозиции. Почти все это время её рядами в палате общин распоряжался Дизраэли. Он оставил свои экстравагантные наряды и экстраординарные прически, стал одеваться нарочито просто, чаще всего в чёрный костюм. Он умел потолковать со своими коллегами по партии на их языке и на их темы. Один из «сельских джентльменов» даже сказал: «Мистер Дизраэли умом, конечно, не блещет, но вроде человек порядочный и честный». Даже лорд Стэнли стал относиться к нему сначала терпимо, а затем — тепло [173] Ibid. Р. 256. . Уж он-то мог оценить не только честность, но и ум своего заместителя. Как-то так получилось, что с 1849 года лидером консерваторов в палате общин стал один только Дизраэли. Ему пришлось быть и стратегом, и тактиком. Он понимал, что, размахивая изрядно потрепанным и обветшавшим знаменем протекционизма, к власти не придешь. Протекционизм не только мертв, он проклят. С другой стороны, отбросить старое доброе полковое знамя было нельзя — армия этого не потерпит.

Даже его друг Маннерс говорил, что надо выступить на выборах под лозунгом «Да здравствуют тарифы и долой подоходный налог!», но предсказания протекционистов не сбылись пока. Торговля процветала, сельское хозяйство тоже было живо. Всемирная выставка 1850 года лишний раз подтвердила это. «Так стоило ли свергать Роберта Пиля?» — спрашивал лорд Стэнли. Будущее виделось ему в мрачных тонах. Когда в 1849 году правительство вигов потерпело поражение по церковному вопросу, королева вызвала Стэнли и предложила ему сформировать новый кабинет. Он попросил на раздумья и консультации несколько дней и сообщил эту новость Дизраэли. Тот преисполнился энтузиазма и был уверен, что удастся сформировать прочное правительство. Лорд Эдуард спросил, кого его заместитель может предложить из нижней палаты. Дизраэли назвал несколько фамилий. «Ничего тут не выйдет», — ответил Стэнли. «Не выйдет ничего блестящего. Но не надо отчаиваться», — возразил Дизраэли. «Нет, нет. Это не те имена, которые могу назвать королеве. До свиданья, джентльмены», — окончил консультации Стэнли [174] Ibid. Р. 301–305. .

После гибели Пиля в 1850 году открывались возможности для воссоединения старой доброй партии тори. Однако пилиты потребовали отказа от принципа протекционизма и изгнания Дизраэли. У Стэнли хватило ума и благородства отказать им в этих требованиях. Наконец, в начале 1852 года из-за ссоры между двумя лидерами вигов, Расселом и Палмерстоном, правительство пало. Королева послала за лордом Дерби (после смерти отца лорд Стэнли унаследовал в 1851 году его титул). В этот раз лидер тори был настроен более оптимистично и решительно. Более того, он предложил Дизраэли пост канцлера казначейства (министра финансов), то есть второй в правительственной иерархии. «Но я ничего не понимаю в финансах», — возразил ему Дизраэли. «Вы понимаете столько же сколько Каннинг», — парировал его шеф [175] Виноградов B. H. Бенджамин Дизраэли. С. 93. . В итоге было сформировано правительство, в котором было только два блестящих человека — Дерби и Дизраэли. Это так называемое «министерство Кто-кто». Многие опять вспомнили шутку про жида и жокея. На выборах правительство получило только относительное большинство, что в тех условиях было уже немало, но недостаточно. В декабре Дизраэли внес свой первый бюджет, который оппозиция разнесла в пух и прах, хотя там ни слова не было о протекционизме. Зато он нем хорошо отозвался Маркс, который был тогда парламентским корреспондентом. Кабинет пал, не просуществовав и года. На смену ему пришло министерство Абердина — пестрая смесь почти всех парламентских группировок.

В 1850-е годы Дерби и Дизраэли продолжили укрепление партийных рядов. В партию влились свежие силы, такие как сын Дерби лорд Стэнли, некоторые другие молодые люди. Лидеры отказались от идеи объединения с пилитами, тем более авторитет Дизраэли в партии, в парламенте и в стране заметно вырос. В 1853 году он стал почётным доктором университета, и студенты устроили ему настоящую овацию.

В период Крымской войны Дизраэли выступил за её ведение и считал, что право объявления войны и заключения мира — привилегия короны, и нечего тут обсуждать. После Крымской войны правящая коалиция распалась, правительство держалось лишь благодаря популярности Палмерстона. В 1858 году он все же потерпел поражение и к власти опять пришел кабинет Дерби-Дизраэли. Это был последний раз, когда тори попытались привлечь на свою сторону Гладстона. С тех пор их пути разошлись, и началась знаменитая парламентская дуэль двух политиков и ораторов Викторианской эпохи, которая стала легендарной и длилась более тридцати лет. Для Гладстона Дизраэли воплощал нечто инфернальное, бороться с ним он почитал своим прямым долгом. Дизраэли считал (возможно, уместно) своего оппонента ханжой и святошей, воплощенным мещанским лицемерием. Как-то он признался: «Неправда, что я ненавижу Гладстона. Просто я никогда его не понимал». Тем не менее, в ответ на высокопарные обвинения лидера либералов он отвечал язвительными фразами: «В чем разница между бедствием и несчастьем? Если бы Гладстон свалился в Темзу, это было бы несчастье, а если бы его вытащили оттуда, это было бы бедствие» (The difference between a misfortune and a calamity is this: If Gladstone fell into the Thames, it would be a misfortune. But if someone dragged him out again, that would be a calamity). «У Уильяма Гладстона нет ни единого искупающего недостатка» (William Gladstone has not a single redeeming defect) [176] Blake R. Disraeli. P. 382–384. . Второй кабинет Дерби продержался менее полутора лет, но провел ряд мер, таких как реформа управления Индией. На выборах 1859 года тори вновь не собрали большинства, но партия, которая теперь была представлена в парламенте, стала совершенно иной. Это была достаточно организованная партийная фракция, которая признавала лидерство Дизраэли и Дерби. Можно еще раз повторить мнение биографа лорда Дерби, что итогом их совместной работы стала консервативная партия как образец единства и дисциплины на фоне раскола и разброда в других фракциях, это позволило восстановить её влияние в обществе.

В 1865 году умер лорд Палмерстон. Это событие заметно всколыхнуло страну. Всего через несколько месяцев прокатились демонстрации с требованием расширения избирательного права. Кабинет вигов пошел на уступки и канцлер казначейства Гладстон внёс в палату общин соответствующий законопроект. Он носил половинчатый и паллиативный характер. В итоге консерваторы нашли его излишне радикальным, а радикалы — слишком консервативным. Дизраэли как лидер оппозиции должен был возглавить борьбу против этого законопроекта. Путём открытой борьбы на заседаниях палаты и скрытых переговоров с лидерами правого крыла вигов он добился того, что палата общин незначительным большинством проголосовала против проекта Гладстона.