Генрих Книжникё - Ты любишь науку или нет?

Тот улыбнулся и похлопал ее по плечу.

— Хочешь жить в этой комнате? — спросил Андрюшка.

Терезка молча и часто закивала.

— Решено! — утвердил Андрюшка. — Тащи сюда свои вещи.

Сам он с Витиком и Фуней устроился внизу. Там были еще две комнаты, коридорчик с погребом и маленькая кухня. Ну и конечно, терраса!

Поздно вечером, когда всё было устроено, все накормлены, обед сварен на четыре дня вперед, посуда вымыта, Терезкины родители, оглядываясь и махая руками, сели в машину дяди Якова и уехали. Некоторое время был слышен шум мотора и виден свет фар, выхватывающий из темноты то забор, то дерево, то кусок дороги, и все стихло. Суета кончилась. Витик запер калитку на задвижку, вернулся к дому и сел на крыльцо, ощущая сквозь шорты почти живую теплоту старого сухого дерева. Фуня и Терезка сели рядом. Брат, предупредив, что дает на вечерний кайф десять минут, ушел в свою комнату.

Витик сидел подперев голову ладонями и слушал. Негромко шумели деревья, попискивала какая-то птичка, звенели комары. От железной дороги время от времени доносился гул пролетающей электрички, глухо скрипел, будто вздыхал, дом. Здесь, как и в их с Малькой парке, тоже не было полной тишины, и Витик подумал, что это хорошо, потому что человек не привык к ней и чувствовал бы себя без всяких звуков неуютно. Одиноко, что ли… Как будто никого больше нет на свете: ни людей, ни зверей, ни растений… Всегда ведь есть какой-нибудь шум: моря, леса, ветра. А вот в глубоких пещерах — там полная тишина, там человек жить, наверное, не смог бы. Или смог бы? Жил же там индеец Джо из «Тома Сойера». И сам Том. Правда, у него была Бекки. А если бы сам он оказался в пещере с Малькой, испугался бы? Витик почувствовал укол совести: он мало думал о ней сегодня. Как она там?

Рядом шумно вздохнул Фуня. Витику захотелось поделиться с ним мыслями про тишину, но он представил, как Фуня тут же начнет все объяснять, строить теории, вместо того чтобы просто выслушать и кивнуть, и расхотел. Вот Малька — та догадалась бы. Она вообще часто догадывается, что нужно сказать или сделать. А может быть, и не догадывается, а просто думает то же, что и Витик.

— Эй, послушные дети, мыть ноги и спать! — донеслось из глубины дома.

Витик встал, пошаркал ногами по влажной от вечерней росы траве, обул кроссовки и под вздохи и стоны дома пошел спать. Фуня с Терезкой потянулись за ним.

Витик проснулся от голосов и скрипа во всем доме: встали брат и Терезка. Фуня еще спал.

— Вставай! Проспал! — закричал Витик диким голосом, наклонившись над ним. — Ты не любишь науку!

Фуня выскочил из постели, рванулся к дверям и замер, очнувшись ото сна.

— Дурак! — заявил он. — Сколько времени? Терезка встала? Ты почему не разбудил меня раньше?

После завтрака Витик и Фуня отпросились у брата на разведку — разузнать насчет магазинов, леса с полянами и всяких мест, где можно отыскать брошенные железные бочки и еще какой-нибудь полезный для Эксперимента хлам. А заодно купить чего-нибудь вкусного. Путем расспросов они выяснили, где находится магазин и две свалки. Сначала решили зайти в магазин. Там купили бутыль кока-колы, две банки клюквенного варенья, кило пряников и узнали, что есть еще одна большая свалка на бывшей территории совхоза. Выяснив, как ее найти, и очаровав продавщицу интересом к беседе и вежливым обхождением, пошли осматривать свалки. Первые две оказались совершенно неинтересными: старые тазы, тряпки, ведра, битые кирпичи, ломаные доски, ветки — мусорные кучи, и всё. Зато совхозная оказалась настоящей сокровищницей! Они сразу же наткнулись на две железные бочки — здоровенные, темно-рыжие, тяжеленные даже на вид. Некоторое время они стояли над ними, потом Витик попытался пошевелить одну ногой. Безуспешно.

— Что будем делать? — спросил он.

Фуня толкнул вторую бочку — и тоже без толку.

— Что-то надо придумать, — произнес он неуверенно.

Витик огляделся. Рядом с бочками лежали побитый холодильник, ободранная детская коляска, старое корыто с большой дырой, мятые листы ржавого железа с крыши, валялись какие-то решетки, сваренные из прутьев, сами эти прутья, железная сетка, всякая металлическая мелочь, проволока… Чуть подальше стоял даже кузов от старенького «москвича».

По всей свалке гуляли под ветром обрывки фольги. Витик с Фуней побродили по ней, разглядывая то одну, то другую вещь, и тут Фуня наткнулся на такое, чего они и представить себе не могли: старый железный бельевой бак!

Он был меньше бочки, но совсем легкий и как будто специально приготовленный для Эксперимента. Витик и Фуня в немом восхищении стояли над ним, пока Витик не спохватился, и они помчались домой, ожидая крупной выволочки от брата. Выволочка была, но меньше, чем они ожидали, потому что брат успел побывать на станции и обнаружил там один телефон-автомат, по которому можно было звонить в Москву бесплатно.

Днем опять занимались обустройством, разогревали обед, приготовленный пани Анной, мыли посуду. Терезка бегала со своим фотоаппаратом и снимала всех и вся. А потом засела в своей комнате — стеречь, не появится ли опять та белка, чтобы снять и ее.

Фуня с Витиком решили сходить в лес, поискать подходящую площадку для проведения Эксперимента, например поляну с одиноким деревом посредине. Взяли Терезку и пошли к брату, чтобы предупредить его о своих планах. Тот сказал, что одних их в лес не пустит, а сам вместе с ними сегодня пойти не сможет.

Витик обозвал его «клайпедской бабушкой» и смирился. Фуня же возмутился и заявил, что не для того он сюда приехал, чтобы сидеть на даче взаперти, что он не ребенок и не потерпит насилия над своей личностью. Брат слушал его молча, с большим интересом и от внимания даже склонил голову набок. Терезка оказалась чутким человеком, быстро смылась за угол дома и выглядывала оттуда одним глазом. Витик, зная брата, ужасался, дергал Фуню, но тот лишь отмахивался. Наконец Фуня остановился, поглядел на брата и стал пятиться.

— То-то же, — кивнул брат и пошел по своим делам.

Фуня молча ушел в их с Витиком комнату и не выходил оттуда до вечера. Витик и Терезка разговаривали вполголоса, как при больном, и оглядывались на дверь, за которой Фуня переживал свое поражение.

После ужина, чтобы разрядить атмосферу, — брат допустил их смотреть, как он будет заниматься «этюдами», и стал изображать разные сценки, а под конец показал, как Витик подметает пол, как Фуня моет посуду, а Терезка гоняется за соседской кошкой, чтобы ее сфотографировать, и они чуть не поумирали от смеха. После этого Терезка заявила, что она еще подумает, не стать ли ей «акторкой» вместо журналистки, но Фуня не одобрил.