Людмила Матвеева - Самый умный в 6 «Б»

Теперь он знал: ссора Агате не по барабану. И это было очень важно! Для Лехи это было большим утешением. Но себе он в этом, разумеется, не признался. Применил ложный маневр, как в своей вольной борьбе:

– Настроение у меня нулевое. Ноль мороза, ноль и настроение. Поняла?

Но она, эта девочка, не слышит Леху. Она болтает свое:

– Я так рада, что отбила тебя у этой Агаты. Нечего ей злобствовать, ты же не ее собственность, правда? И к тому же у меня козыри бесспорные. Я писательница, это раз. Я эффектная, это два. У меня будет известность, может даже всемирная, – это три.

Он молчит, губы презрительно скривились. Она не замечает, Гале не нужны ответы, щебечет свое:

– Я же тебе не навязывалась, ты сам выбрал меня.

Леха думает: «Не выбрал, а случайно сделал зигзаг».

– Помолчи немного, послушай, как воробушки пищат.

– Вот еще, – отмахнулась Галя, – если бы ты мне изменил, я бы боролась, как тигрица. Я бы не смеялась, как Агата. Ей обидно, что я красивее, чем она.

– Кто? – Леха замер, как перед боем вольной борьбы. – Кто красивее Агаты?

– Я, – уверенно кивнула Галя, – Агата косая, кривоногая и кособокая.

Леха нагнул голову и пошел прямо на Галю. Он не хотел ее стукнуть – стукнешь, а получится, что влюблен. Агата это вбила ему в голову, да и все в шестом «Б» так считают: бьет, значит фанатеет. Но любой человек различает, когда любовь, а когда простая затрещина. Галя сориентировалась и отскочила от Лехи.

– Я творческая! Я пишу романы и повести! Меня даже сама писательница приглашала в гости! И читала мои произведения! Творческие разговоры. Настоящая писательница!

Мимо шла Надя-Сфинкс, она спешила к Барбосову, он обещал покатать ее на мотоцикле. Но подруга есть подруга: Надя с любопытством уставилась на Леху, потом с еще большим любопытством – на Галю.

– Ругаетесь? – Надя-Сфинкс любит чужие скандалы, а сама скандалит редко. Только с мамой, а с Барбосовым – никогда.

– Чего нам делить? – вяло ответила Галя.

Надя потеряла к ним интерес и побежала дальше. Издалека крикнула:

– А с Агатой ругался почти каждый день! Потому что любовь. Эх ты, романы пишешь, а у самой романа-то и нет!

Надя скрылась.

– Почему все на меня налетают? Я писательница – их не трогаю. Завидуешь – пиши тоже.

– Потому что ты нудная! – твердо и решительно Леха отвернулся. – Скучная и приставучая. Привет! Ухожу! – И зашагал по дорожке от Гали. Эту дорожку Агата зовет дорожкой грустных разлук.

Однажды она сказала:

– Леха, это дорожка грустных разлук. А вон та – дорожка собак и кошек.

– Почему? – растерялся Леха. Он сто лет гонял по этим дорожкам и никаких таких мыслей в его голове не возникало. – Почему?

– Потому что красиво, – Агата пошла по дорожке, стройная девочка на фоне темных деревьев. И наушники прижимают уши. Правда, красиво. Леха залюбовался, она обернулась.

– Выдумываешь всякую хрень, – сказал Леха и плюнул на дорожку.

– Я так и знала, что тебе понравится, – улыбнулась Агата. И улыбнулась красиво, и обернулась красиво, и ушла по дорожке красиво. А может, все это было так красиво потому, что это была Агата, а смотрел на нее Леха. Он же от нее фанатеет.

Тогда она ушла не из-за грустной разлуки. Просто ушла по каким-то делам. В магазин мама послала. Или Агата шла к метро, чтобы поехать в гости к бабушке. Леха тогда крикнул ей вслед:

– К бабушке собралась? Смотри, серый волк сожрет вместе с шапочкой.

И она смеялась, махнула ему рукой. Красиво махнула.

А теперь она ушла от Лехи совсем иначе – она его покинула навсегда. Обнаружив коварную измену, она тогда крикнула на весь бульвар:

– Не прощу! На всю жизнь!

Леха сразу понял: не шутит, на всю жизнь.

Галя гордо удалилась, на прощанье сказала:

– Творческие люди не боятся одиночества – у них всегда есть радость творчества, это такое великое утешение и поддержка. Прощай, Леха.

И вот он мчится к дому культуры «Фитилек», ветер свистит в ушах. Там сейчас должна быть она, Агата. На занятиях гитарного кружка, потому что сегодня вторник, а занятия гитарного кружка как раз по вторникам. Это Леха знает твердо, он провожал ее до «Фитилька», носил ее гитару, повесив ремень чехла на плечо. Какие были прекрасные времена!

Как бы человек ни торопился, он все равно может думать о важном. Леха думает: «Простит она меня? Или нет? Ой, не простит! А почему не простить? Я, Леха, хороший парень, так – не жадный, не злой. Только изменщик иногда. Но ведь не каждый день».

Завернул за угол, вот он клуб «Фитилек», сейчас Леха влетит в дверь, и все решится.

– Эй, Леха! Ты куда? – Барбосов преградил путь, но Леха обогнул Барбосова, несмотря на широченную фигуру, и кинулся к «Фитильку», уже совсем близко. Барбосову он не ответил, еще чего.

– К Агатке летит, мириться, – Надя-Сфинкс Агате подруга, но не настолько, чтобы не выдавать Агатиных секретов. Тем более – Барбосову. – Он думает, Агатка простит. А вот и нет!

– Ты-то, Сфинкс, откуда знаешь? – Барбосов чинит свой драгоценный мотоцикл, на самом деле это велосипед, а Мотоцикл – прозвище. Барбосов накачивает камеру. Опять проткнули ее острые камешки на дорожке Лунного бульвара, острые ледышки тоже враги Мотоцикла. – Откуда ты взяла, что не помирятся? Может, как раз помирятся?

– Она сама мне еще утром сказала: «Никогда».

А Леха уже подбежал к «Фитильку», его надежда на мир и счастье росла с каждой секундой.

Пошел густой снег, Леха высунул язык и проглотил прохладную снежинку. «Помиримся, куплю мороженое Агате и себе».

Но вот он стал подниматься на крыльцо клуба и замедлил шаг. Смелый и крутой Леха еле плелся со ступеньки на ступеньку.

Навстречу ему вышел Саша, чемпион и почти враг: он всегда побеждает Леху во всех чемпионатах клуба «Фитилек», а главное, он тащится от Агаты. Говоря по-человечески – влюблен в нее. Разве простишь?

– Леха! Ты чего пришел? Наша вольная борьба не сегодня, а завтра.

– Есть одно дело, – буркнул Леха.

– Дело! Это дело зовут Агата, – хихикнул Саша, – но она с Клячиным на гитаре дуэтом играет, я дверь приоткрыл, играли, – Саша увидел Лехины сжатые кулаки, Леха заурчал, как тигр, и пошел на Сашу, и Саша легким голосом добавил, – шутка. – Он убежал, хлопнув дверью. Нагло хлопнул, чтобы Лехе не пришло в голову, что Саша испугался.

– Струсил, – подбодрил себя Леха. Он шел по вестибюлю, мимо бежали девочки из балетной студии. Одна, очень тоненькая и легкая, крикнула:

– Леха! Мириться пришел?

– Отвянь, Анюта! Почему обязательно мириться? Где хочу, там и хожу. Не твой «Фитилек»!

Балетные девчонки убежали, смех долетал даже от гардероба. Леха стоял у двери гитарного кружка. Оттуда доносились звуки, которые гитаристы считали музыкой, а Леха считал простым шумом. Отдельные аккорды, обрывки песен. Вот Агатин голос, Леха застыл. Она пела: