Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса

Он сделал паузу. Гарри следил за солнечным лучом, который медленно скользил по полированной поверхности письменного стола, подсвечивая серебряную чернильницу и красивое малиновое перо. Портреты давно проснулись и внимательнейшим образом слушали Думбльдора; до Гарри доносился шорох роб, легчайшее покашливание. Пиний Нигеллий пока не возвращался…

— Профессор Злей выяснил, — возобновил свою речь Думбльдор, — что тебе много месяцев подряд снилась дверь, ведущая в департамент тайн. С тех пор, как Вольдеморт вновь обрёл своё тело, им владело желание услышать пророчество, и он постоянно думал об этой двери. Естественно, думал о ней и ты, хотя и не понимал, почему.

— Затем ты увидел, как Гадвуд, который до своего ареста работал в департаменте тайн, рассказывает Вольдеморту то, о чём мы и так знали: что пророчества, хранящиеся в министерстве магии, находятся под очень надёжной охраной и что взять их в руки без ущерба для себя могут только те, к кому они относятся. То есть, Вольдеморт должен был либо сам идти в министерство, что было для него очень опасно — либо заставить тебя пойти туда вместо него. И тогда задача овладеть окклуменцией приобрела для тебя первостепенное значение.

— А я этого не сделал, — пробормотал Гарри. Он сказал это вслух, надеясь снять с души тяжесть: ведь должно же признание облегчить страшную боль, сковавшую сердце? — Я не занимался, не старался, я мог бы прекратить эти сны, Гермиона всё время говорила… Если бы я занимался, он не смог бы мне показать, куда идти и… Сириус бы не… он бы не…

Слова рвались наружу: было необходимо объяснить, оправдаться…

— Я пытался проверить, где Сириус, я пошёл в кабинет Кхембридж и из камина поговорил со Шкверчком, он сказал, что Сириуса нет дома!

— Шкверчок солгал, — спокойно объяснил Думбльдор. — Ты не его хозяин, так что ему даже не пришлось себя наказывать. Его целью было отправить тебя в министерство магии.

— Он… послал меня туда специально?

— Да. Боюсь, Шкверчок давно служил двум господам.

— Но как? — непонимающе спросил Гарри. — Он много лет не выходил из дома.

— Незадолго до Рождества Сириус предоставил Шкверчку благоприятную возможность, — сказал Думбльдор, — велев «выйти вон». Шкверчок решил воспринять эти слова буквально — как приказ покинуть дом. И отправился к единственной представительнице семьи Блэков, к которой испытывал уважение — к кузине Сириуса, Нарциссе, сестре Беллатрикс и супруге Люциуса Малфоя.

— Откуда вы знаете? — Сердце выскакивало из груди; тошнило. Гарри вспомнилось, каким подозрительным показалось ему отсутствие Шкверчка после Рождества, вспомнилось, как эльфа нашли на чердаке…

— Шкверчок вчера сам сказал мне об этом, — ответил Думбльдор. — Видишь ли, профессор Злей, услышав твоё шифрованное сообщение, сразу понял, что у тебя было видение. Как и ты, он попробовал связаться с Сириусом. Следует заметить, что члены Ордена Феникса располагают более надёжными средствами коммуникации, нежели камин в кабинете Долорес Кхембридж. Профессор Злей нашёл Сириуса дома — живым и здоровым.

— Но, когда ты не вернулся из леса, куда вы с Долорес Кхембридж отправились, профессор Злей начал опасаться: вдруг ты продолжаешь считать, что Сириус захвачен лордом Вольдемортом. О чём немедленно известил некоторых представителей Ордена.

Думбльдор тяжело вздохнул и продолжил:

— Аластор Хмури, Нимфадора Бомс, Кинсли Кандальер и Рэм Люпин в тот момент находились в штаб-квартире на площади Мракэнтлен. Они приняли решение отправиться к тебе на помощь. Профессор Злей потребовал, чтобы Сириус оставался дома — кто-то так или иначе должен был сообщить мне о случившемся, а моего появления ожидали с минуты на минуту. Сам же профессор Злей намеревался искать тебя в лесу.

— Но Сириус не захотел оставаться дома и рассказ о произошедшем перепоручил Шкверчку. Они отправились в министерство, я в скором времени прибыл на площадь Мракэнтлен, и домовый эльф, надрываясь от смеха, рассказал, куда пошёл Сириус.

— Надрываясь от смеха? — без выражения повторил Гарри.

— Да, — подтвердил Думбльдор. — Понимаешь, Шкверчок, в общем-то, не мог нас выдать. Он не является Хранителем Секрета Ордена и не имел возможности сообщить Малфоям адрес штаб-квартиры или те планы Ордена, которые ему было запрещено выдавать. Особые чары его народа не позволяли Шкверчку ослушаться прямого приказа господина. Но он передал Нарциссе сведения, которые Сириус не считал нужным скрывать, но которые оказались чрезвычайно важны для Вольдеморта.

— Какие? — спросил Гарри.

— Что ты — самое дорогое ему существо, — тихо сказал Думбльдор. — Что ты считаешь Сириуса если не отцом, то братом. Вольдеморту было известно, что Сириус — член Ордена, а ты знаешь, где он скрывается, но после рассказанного Шкверчком он понял, что ради тебя Сириус пойдёт на всё.

Холодными, онемевшими губами Гарри выговорил:

— Значит… когда я вчера спросил у Шкверчка, дома ли Сириус…

— Малфои — разумеется, по приказу Вольдеморта — велели эльфу найти способ не подпускать Сириуса к камину после того, как у тебя будет видение, чтобы, если ты решишь проверить, дома ли он, Шкверчок мог бы сделать вид, что нет. Вчера Шкверчок ранил Конькура — Сириусу пришлось ухаживать за ним, и когда ты появился в камине, он был наверху.

В лёгких Гарри почти не осталось воздуха; он дышал часто, прерывисто.

— Шкверчок рассказывал об этом… и смеялся? — прохрипел он.

— Он не хотел говорить, — ответил Думбльдор. — Но я довольно неплохой легалиментор и знаю, когда мне лгут. И, прежде чем отправиться в департамент тайн, я… убедил его всё рассказать.

— А Гермиона, — прошептал Гарри, и его холодные руки, лежавшие на коленях, непроизвольно сжались в кулаки, — всё твердила, чтобы мы были с ним повежливее…

— И была права, Гарри, — сказал Думбльдор. — Когда мы решили организовать штаб-квартиру в доме Сириуса, я предупреждал его, что к Шкверчку следует относиться с уважением. Я также предупредил, что Шкверчок может оказаться опасен для нас. Однако, Сириус не прислушался к моим словам, он не верил, что чувства Шкверчка могут быть столь же сильны, как и человеческие…

— Не смейте… говорить… о Сириусе… в таком… тоне… — дыхание Гарри прерывалось, и он не мог нормально говорить, но утихнувший было гнев вспыхнул вновь: он не позволит критиковать Сириуса. — Шкверчок… лживая… скотина… он заслуживает…

— Гарри, Шкверчок таков, каким его сделали колдуны, — отвечал Думбльдор. — И он так же достоин жалости, как и твой друг Добби. Шкверчку приходилось исполнять приказания Сириуса, последнего члена семьи, которой эльф служил. Но он не был по-настоящему предан Сириусу. Каковы бы ни были недостатки Шкверчка, нельзя не признать, что Сириус не пытался облегчить ему жизнь…