Лев Кузьмин - Заветное дело

Вот и конфуз.

Солинка, разумеется, постепенно растворилась, а конфуз — остался.

Когда Валя прибежала от начальства к своим рабочим, то все про всё уже знают, все смущённо переглядываются. Ждут: будет им сейчас от старшей нагоняй, да ещё какой!

А Валя посмотрела только на всех, приткнулась к стенке, да и заплакала.

Кто-то один сразу не выдержал, давай утешать:

— Ну, ошиблись… Ну, исправимся… Ну, не горюй… — И пошутил — Не лей слёз! Не пирог ведь испортили на твоей на собственной свадьбе.

Но рабочие вмиг зашумели на шутника:

— Что значит «не лей»? Что значит «на собственной»? Выходит, собственное портить нельзя, а то, что идёт для всех, то испортить можно?

И с таким они напором принялись бедолагу-шутника воспитывать, что Валя уже и не плачет, а улыбается: «Расчудесный у меня в бригаде народ! Не каждый для себя, а каждый для всех… А это, пожалуй, важнее самого хлеба!»

И вот, хотя и вышла у Вали тогда неудача с выпечкой, отчего и сказочная девочка со всеми её горестями да радостями опять припомнилась, — дружная Валина смена осталась на заводе передовой. А приветы из городских булочных приходили вновь. Но уже с вопросом:

— Что у вас за смена на заводе такой вкусный хлеб печёт? Покупатели выпечку хвалят каждый раз.

И каждый раз начальница пекарного цеха, а то и сам директор завода довольно усмехаются, отвечают в телефонную трубку:

— Этой сменой у нас руководит Валентина Павловна Соловьёва. Наш лучший мастер-хлебопёк. А каков мастер — таков и каравай!

Вот и стала Валя не просто Валей, а Валентиной Павловной. Сложилась у неё к тому времени, так же как у брата Аркаши, как у сестры Ксении, своя очень хорошая семья. В цехе тоже всё идёт так, что Валентину Павловну только все уважают да хвалят, и тут бы тому и радоваться, на том остановиться.

Но обсуждали раз на собрании рабочие общие заводские дела и говорят:

— Бригада Соловьёвой у нас передовая, лучшая. А вот другие — нет-нет, да и отстают… Как бы сделать так, чтобы подтянуть отстающих?

И одни говорят одно, другие говорят другое, начался спор.

Валентина Павловна молчит, думает: «В самом деле — как? Чтобы подтянуть целую бригаду, целую смену, чтобы научить её работать по-новому, нужен и новый, умелый бригадир. А где его взять, умелого? Он у ворот не ждёт…»

И вот она так думала, думала, да вдруг, совсем для себя нежданно, и сказала:

— Если доверяете, давайте одну, самую отстающую, бригаду мне… А моя старая справится теперь без меня.

Подруги даже руками замахали:

— Ты что? Ты что? В уме? Хорошее меняешь на худое… У тебя теперь семья! У тебя теперь своих новых хлопот полно, а с отстающими — замучаешься!

Но слово не воробей, слово сказано. На слово на такое всё заводское собрание ответило:

— Правильно! Вот это настоящий рабочий поступок!

И пришлось Валентине Павловне Соловьёвой в который уж раз трудно, да только и та, вторая, бригада на заводе, а потом ещё и третья стали в конце концов бригадами тоже замечательными.

А ещё через несколько лет весь завод поздравлял Валентину Павловну с наградой, с высоким званием Героя Социалистического Труда.

Все произносили речи, все улыбались. Даже цех заводской, тут, за дверью рядом, шумел машинами как бы радостнее, шумел по-праздничному. А вот сама Валентина Павловна и одного словечка вымолвить не могла. Она лишь взволнованно думала: «Как же так? Откуда на меня, на бывшую девчоночку-несмышлёночку, которая и на завод-то пришла всего лишь поломойщицей, обрушилось теперь столько счастья? Может, ошибка? Может, зря мои товарищи меня хвалят? Ведь руки рабочие, умелые есть на заводе не хуже моих…»

Но Валентина Павловна думала о себе так, а друзья — иначе. Руки руками, а знали многие и то, что у неё, у той прежней девчоночки-несмышлёночки было ещё и редкостное сердце. Сердце, которое помнило не только детские сказки трудных военных лет, а и помнило, всё не забывало самих тех ребятишек у военного конвейера; помнило, что значит для рабочего человека в тяжёлую годину обыкновенная ржаная горбушка. Такое умное сердце, которое уже тогда подсказало маленькой хозяйке своей: «Нет заветней дела на белом свете, чем людей хлебом насущным кормить!»

…И вот проснёшься утром, распахнёшь окно, и под звон первых трамваев к тебе врывается ни с чем не сравнимый запах свежего, только что испечённого хлеба.

И мирно, светло в твоём городе. Мирно, светло во всех других городах и посёлках нашей Родины, потому что и там ведь тоже есть такие же добрые люди, как Валентина Павловна Соловьёва. Там утро и улицы тоже пахнут тёплым хлебом.

25 коп