Мина Листад - Неуклюжая Мари [litres]

Я развернулась и вышла.

Подальше от школы, подальше от Хедди.

С её волосами в кармане. Мое сердце билось в привычном ритме, чего не случалось уже очень давно.

Кто-то заснял, как я сорвалась на Хедди, и теперь ко мне вернулась популярность. И к ней тоже.

В Интернете наметился холивар между #teamnerd и #teamheddy.

Кто-то даже сделал ремикс с моими словами, которые я ей как бы пропела: «Это ты фейк, это ты фейк, это ты фе-ФЕ-фе-ФЕ-фе-ФЕ-фейк».

Я зашла туда только потому, чтобы проверить лайкнул ли Эспен какой-нибудь пост. Не лайкнул.

Выключила телефон и достала из рюкзака тетрадь. Смотрю, что я там написала.

Нажала на таймер и стала репетировать речь. Громко, на всю комнату.

Я начала с нуля, собрала три с половиной тысячи подписчиков, а сейчас у меня две тысячи четыреста. Это не так много, как у Хедди, но всё равно довольно внушительное число. Завтра утром школьный проект завершится.

Посмотрела на таймер. Две минуты и двадцать три секунды. За такое короткое время можно подытожить ВСЁ. Обсудить ВСЁ, что осталось обсудить. Самое важное. Самое трудное.

Я не хотела перед всем классом снова рассказывать историю про нёрда, Хедди и Эспена, про наши ролики. Но я должна это сделать.

Я наконец-то вернула способность выбирать.

Все уже были в классе, а я только входила в школу.

Даже дверь уже закрыта.

Об этом я не подумала. Дверь открыть будет сложно.

Но я могу просто развернуться и уйти. Только не имею права это сделать.

Так что хоть мне и страшно, хоть я и хочу отсидеться где-нибудь в одиночестве, положила руку на дверную ручку и опустила её вниз.

Эспен – первый, кого я увидела, зайдя в класс.

– Да, осталось только всех посадить, – у нас сегодня гости!

Клаус сдвигал парты ближе к стене, показывая пальцем на пол в центре комнаты.

– Параллельный класс будет сидеть тут, потому что после новогодних каникул они будут готовить такой же проект. Немного тесновато, но ничего – в тесноте, да не в обиде!

Эспен долго не отводил от меня взгляд. Ничего не говорил. Я села на стул. Выход рядом, и это успокаивает. Хотя я и не собираюсь никуда бежать.

Урок начался.

Все рассказывали о результатах, получали аплодисменты и уходили с кафедры.

Настала моя очередь. Я вышла к экрану проектора. Чувствовала каждый шаг. Колени подгибались. Я оперлась о кафедру, чтобы она меня поддерживала. Подняла глаза. Нашла лицо Идиль и стала говорить как бы для неё.

– Думаю, многие из вас видели мои ролики. На которых я выгляжу как абсолютный нёрд.

Кто-то засмеялся, но большинство не проронило ни звука. Идиль улыбалась. Я перевела взгляд на Эспена. У него снова розовые волосы. Самый красивый цвет. Его зелёные глаза сверкали.

– И я знаю, вы понимаете, о чём я сегодня буду говорить. Если честно, я уже сильно под устала от всей этой ерунды с нёрдом.

Открыла ноутбук, подсоединила его к проектору и посмотрела на Клауса. За спиной на экране появилась наша с Эспеном фотография. Мы сделали её летом, когда пошли в восьмой класс. Последний раз, когда у нас все было по-старому. Эспен стоял передо мной, я делала кроличьи ушки из его волос. Мы на даче. Он загорелый, а у меня взлохмачены волосы после купания в солёном море.

– Есть очень много вещей, которые я никогда не смогу сделать. И есть одна вещь, которая мне всегда удавалась замечательно, – быть хорошим другом. И больше всего мне удавалось быть его лучшим другом.

Я показала на фотографию. Кто-то заёрзал на стуле. Хедди фыркнула.

Пришло время сказать вслух то, о чем все уже знают, но пока только перешептываются у меня за спиной. То, что стало частью цемента в школьных стенах, частью пола в классной комнате. То, что являлось такой же правдой, как и то, что небо голубое. Я – человек, раскрывший тайну моего самого любимого человека.

– Я так обрадовалась, что вам понравились мои нёрдовские ролики, что превратилась в полную идиотку. Я не знаю, почему… Просто это произошло. И больше всего по-идиотски я вела себя с тем человеком, которого знаю дольше всех.

Сделала паузу.

– С тем, кто меньше всего этого заслуживал.

Я дышала полной грудью, вцепившись руками в кафедру. Эспен ерзал на стуле.

– И я об этом очень сожалею. Мне хотелось бы вернуть всё обратно. Мне бы хотелось все поменять, все удалить, как я сделала это вчера с роликами нёрда, но это невозможно.

Я в упор посмотрела Эспена. Он все еще разглядывал свои пальцы.

– Прости, – сказала я.

Слово сорвалось с моих губ и заполнило всю комнату. Сердце глухо, тяжело стучало в груди. Пожав плечами, я посмотрела на Клауса.

– Это всё, что я хотела сказать.

Класс сидел в тишине. Клаус поднялся и прокашлялся.

– Э… было очень интересно, Мари. Я думаю, это заслуживает аплодисментов.

Все смотрели на Эспена и аплодировали. Я закрыла ноутбук и отнесла его на место. Звонок. Все резко вскочили и принялись убирать учебники и тетради в рюкзаки.

Клаус облегченно выдохнул.

– Тогда увидимся со всеми в понедельник!

Ребята потянулись к выходу, один за другим. Эспен тоже.

Клаус остался один. Он пощипывал свой полосатый свитер и пытался прокашляться. Я видела, что он хочет что-то сказать, но, видимо, ему непросто это сделать.

– Мари, мне кажется, нам придется с тобой об этом поговорить. Не хочешь? В понедельник?

Я снова пожала плечами. Чувствую, что готова.

– Я не знал, что что-то случилось… мне сложно за всем следить. Особенно… за прямыми эфирами.

Кивнула. Он глубоко выдохнул.

– До встречи, Мари.

И он тоже ушел.

Я ушла последняя.

Мама уже уехала на запись подкаста, так что вся квартира оказалась в моём распоряжении. Она прислала мне уже пять сообщений с расспросами о том, как прошла презентация. Пока отправила ей сердечко, так как не знала, что ответить. Написала то, что должна: всё хорошо.

В доме тихо, в моей голове тоже полнейшая тишина. Сбросила рюкзак, сняла резинку, сделала бутерброд. Видео со мной и Хедди уже дошло до учительской, и в понедельник нам нужно явиться с родителями к директору. Сначала меня это испугало, но теперь – всё равно. Теперь всё по-другому.

Открыла старый мартовский список.

Чего я боюсь перед походом в восьмой класс:

Попасть в разные классы с Эспеном.

Попасть в один класс с Хедди.

Боюсь, что Эспен влюбится в кого-то, кроме меня.

Выделила весь текст. Всё, чего я страшилась в марте, потеряло смысл в октябре. Снова пробежалась по списку глазами и удалила. Ни его, ни Мари, что его составила, – больше не существует.

Тяжесть в груди рассосалась. Плечи встали на место.

Я легла на диван и уставилась в потолок. Через какое-то время поднялась и взяла в руки рас чёску.

Чесала, чесала, потом оставила волосы в покое. Пусть висят как хотят. Длина чуть больше средней, немного волнистые, немного странная чёлка. Цвета ливерной колбасы.