Йорма Курвинен - Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый "В"

— Полил бы лужайку водой, вот трава бы и не выгорела дотла, — проскрипел старик. — А то только и знаешь, что шляться без дела. Да пакостничать. А родители не присматривают. И где только их нелегкая носит?

Голос старика звучал в ушах Томи, даже когда он ушел далеко от Хилтунена. Старик явно разговаривал с самим собой.

Кратчайший путь к пляжу вел мимо домов-башен. Но попытаться миновать это место пешком мог только тот, кто не дорожил своей жизнью.

Томи задумался.

«Неужто я трус? Никак не могу отделаться от мысли, что не справлюсь с ребятами из домов-башен. А ведь они не страшнее, чем все другие. За исключением Яксю — он среди них самый старший. Его настоящее имя Хейкки Аксели, и обычно его называют Аксу, но все, кто близко знаком с ним, зовут его за глаза Яксю. [4] Яксю (фин.) — вспыльчивый, строптивый. Сказать ему это в глаза никто не смеет. Хотя, наверное, как его ни назови, все равно он набросится на тебя. А прочие мальчишки из домов-башен сплошь щенки. Храбрые только в ватаге и когда противник явно трусит. Я никогда от них не бегал, — оправдывался перед собой Томи. — И не боюсь их. Но они придерутся к чему-нибудь и не дадут проходу».

В школе мальчишки из домов-башен нападали сзади, дрались или, вырвав у кого-нибудь шапку, втаптывали ее в грязь. Это их забавляло. И это сходило им с рук. Учились они неплохо, и в школе их считали лучшими и во всех иных отношениях. Если набедокурит кто-нибудь из ребят с Окраины, его назовут скверным, злонравным мальчишкой. Ну, а если натворят что-либо ребята из домов-башен, скажут, что это бьет в них через край молодой задор, озорство. Томи однажды подсчитал с ребятами, какая разница между злонравием и озорством. Граница проходила где-то около 7, 5 балла. [5] В финских школах принята десятибалльная система отметок. Высшая отметка — 10 баллов, низшая — 4 (может, конечно, быть и ниже, но с четырех начинается «неудовлетворительно»). Выше этой отметки были шалость и озорство, ниже — скверность и злонравие.

Была тут и еще одна закавыка. Если ты не удовлетворишься тем, что пропашешь носом землю на школьном дворе или лишишься шапки и дашь сдачи мальчишке из дома-башни, тебе придется в наказание стоять перед классом. Этому же наказанию тебя могут подвергнуть и за то, что ты свалишься под ноги тому, кто подставил тебе подножку, если только учитель случайно не увидит истинного виновника.

Старая пословица «Двое дерутся — оба виноваты» в школе означает лишь то, что если один получает по физиономии, то наказывают обоих. Это упрощает разбирательство.

Томи выбрал тропинку через рощу. Этот путь был тоже небезопасен: мальчишки из домов-башен могли прятаться в глубоких ямах, которых в роще полно, и он мог столкнуться с ними нос к носу. На тропе, в тех местах, где она была покрыта мельчайшим, как пыль, песком или синеватой глиной, виднелись следы велосипедных шин. Значит, вся их компания была сейчас там, в лесу.

Но так или иначе искупаться было необходимо. И именно в заливе Тиитинен. Если повезет, можно поймать щуку, и не одну. В такую жару они совсем одурелые. Знай себе спят и подпускают достаточно близко, если двигаться осторожно.

Он добрался до пологого взгорка в лесу, прежде чем увидел велосипеды. Они лежали в одном месте у поворота тропы по обеим ее сторонам. Новенькие велосипеды — спортивные сиденья, широкие рули. Кому они принадлежат — в этом можно было не сомневаться. Томи снял удилище с плеча и взял в руку: будет легче бежать, держа его на весу. Не стоит связываться с Яксю, если без этого можно обойтись.

На мгновение Томи представил себе, что если Яксю бросится на него, он накинет ему на шею петлю для ловли щук и повесит его на дереве. Но тут он завидел мальчишек из домов-башен, и его фантазиям пришел конец.

И они заметили его. Однако никто к нему не двинулся. Сейчас их интересовало что-то другое, а не какой-то мальчишка с Окраины. Томи остановился.

Ребята стояли полукругом у края неглубокой впадины, поросшей молодыми деревьями, и пристально смотрели в самую гущу кустарника, где среди ив и можжевельника лежало несколько довольно больших камней.

Что они там увидели?

Любопытство взяло верх над осторожностью, и Томи подошел поближе. Самыми противными типами в компании Яксю были Копонен и Сойккели.

— Подойди-ка сюда! — крикнул Сойккели. — Мы ничего тебе не сделаем.

Копонен взмахнул рукой.

Томи уже приготовился увернуться, но камней в его сторону не полетело. В кустарнике что-то зашуршало.

«Умнее всего прямо сейчас направиться к берегу», — сказал себе Томи. Еще немного — и они затеют драку. И уж конечно, сломают ему удилище. Они не умели ловить щук. Им не хватало терпения двигаться бесшумно. Зато завидовать они умели. И делали все, чтобы испортить человеку рыбалку.

С другой стороны, испариться уже невозможно. У них велосипеды. И разумеется, они настигнут его, если погонятся за ним.

Томи двинулся к ребятам.

Копонен снова взмахнул рукой. В кустарнике, шурша, упал камень. Оттуда послышалось рычание.

И в это мгновение Томи увидел: в зарослях ивняка и можжевельника лежала большая овчарка. Она лежала распластавшись, словно пыталась как можно глубже вжаться в землю. Когда она рычала, обнажались ее белые клыки.

— Кончайте бросаться в собаку камнями! Что плохого она вам сделала?

Вся компания из домов-башен разом повернулась к Томи.

— А что, это твоя собака? — спросил Копонен.

— Ну и не твоя!

— Тебя это абсолютно не касается, — сказал Копонен.

Томи взглянул на Яксю. Хотя шумели другие, Яксю был опаснее всех.

— Подпустите этого босяка с Окраины к шавке, — сказал кто-то.

— Никому к ней не подойти! — отозвался Яксю. — Попробуй сам!

Томи подумал, что он ослышался. Неужели Яксю стал на его сторону?

— А вот возьму и попробую, — сказал первый мальчишка, тот, что заспорил с Яксю. Похоже, это Хуотари. Он был ниже Яксю ростом, но крепкого сложения и играл в хоккей с шайбой в команде юниоров. Он не боялся даже Яксю. — Ты думаешь, никто не посмеет подойти к ней потому, что сам боишься ее.

Яксю двинулся к Хуотари.

— Ну-ка, повтори, что ты сказал.

— Ты уже слышал. И мы все только что видели, как ты побежал от нее, когда она зарычала.

Яксю был приперт к стене. К своему удивлению, Томи обнаружил, что ему жалко его.

А Яксю уже не мог идти на попятный. Он повернулся и двинулся к собаке.

Собака, до этого лежавшая спокойно, положив морду на лапы, оскалила зубы. Яксю замедлил шаг.

— Ну-ну-ну… Ты послушный песик. Ведь ты и вправду послушный песик, а?

Собака вскочила. Яксю остановился.

— Он и в прошлый раз осмелился дойти только досюда, — сказал Хуотари громко, так, чтобы все слышали.