Йорма Курвинен - Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый "В"

Томи пытался уловить на лице друга хотя бы малейший намек на то, что Йони попросту морочит ему голову. Но тот был совершенно серьезен.

— Ну, а как насчет добермана? — спросил он, не зная, верить Йони или нет. — Ты скажешь, что и с Ритой ты упражнялся?

Йони ухмыльнулся:

— С ней у нас не было договоренности.

Так, значит, весь этот фокус с карнизом был сплошным надувательством!

— Ты же тянул жребий на задачу, — напомнил Томи. — Или, может, Улламайя была с тобой заодно?

— Ничего подобного. Она всегда делает все на полном серьезе.

Томи был того же мнения.

— Как же ты устроил это дело? Я, конечно, понимаю, что Лауронена можно завести на что угодно, но ведь вы рисковали в равной мере.

Йони рассмеялся.

— Ну, не такой же я все-таки дурак. Если бы номер с собакой достался мне, я бы отказался от всего спектакля.

Томи едва верил своим ушам.

Он ухватился за ту же пуговицу на куртке Йони, которая не давала покоя и Лауронену.

— Не хочешь ли ты сказать, что игра была нечестной! — громко сказал Томи, хотя знал, что девчонки слушают их. Звук его голоса мог проникнуть через дверь и внутрь кабинета. Ну и пусть слушают! — Если бы тебе достался другой жребий, ты не пошел бы за Ритиной плошкой?

— Конечно, нет… У меня в эту весну есть дела более приятные, чем латать свой зад, разодранный собакой!

Томи отпустил пуговицу. Они стояли лицом к лицу в узком коридоре. Чуть ли не в самый рот Йони Томи крикнул:

— Ты сущая дрянь по сравнению с Лауроненом и Юсси! Они все-таки честны, как бы жестоко ни сцепились друг с другом.

Глаза Йони сузились.

— Не будь ребенком, черт возьми! Ну скажи, что честного в насилии? — Йони еще ближе придвинул свое лицо. — Я послушаю и приму к сведению, если ты сумеешь что-либо доказать… Но ты не сумеешь. Ты бесхитростный глупец и чтишь существующий в мире порядок и понятие о чести, как бойскаут свои морские узлы. Но будь хоть раз в жизни в здравом уме!

Дверь кабинета отворилась, и из него, хромая, вышел Лауронен. Девочки опять прикрылись блузками и отступили в сторону.

— Твои понятия о чести почерпнуты из идиотских приключенческих рассказов и американских многосерийных фильмов! — вне себя от ярости крикнул Йони в самое лицо Томи. — Ты со слезами на глазах смотришь на грабителей, которые грабят стариков и, уходя, не забывают полить пеларгонии на окне.

— Ну ладно, ребята, пошли!

Лауронену наложили повязку на вывихнутую лодыжку и очистили ссадины от песка.

Они пригнулись, чтобы Лауронен мог опереться на их плечи, и медленно направились в класс.

Школа и внешне напоминала тюрьму. Двери во время перемен запирались на замок. Учителя ходили со связками ключей, как тюремные надзиратели.

Но сейчас дверь девятого «В» была не заперта, и все ученики уже сидели в классе. Возбужденный голос Кариты слышался в коридоре, когда все трое остановились перед дверью класса.

— Дальше я пойду один, — сказал Лауронен.

Йони распахнул дверь, и Томи посторонился, давая пройти Лауронену.

Юсси уже возвратился из кабинета директора. Он стоял перед классом бледный и серьезный, в то время как Карита орала во все горло:

— … Но если бы Рой не вынудил тебя признаться, ты бы заставил заплатить за все нас.

— У некоторых все еще хватает пороха, — язвительно сказал Лауронен от двери. — С этим делом, должно быть, все ясно, а?

— Вина за все ложится целиком на меня, — сказал Юсси, остановившись у учительского стола.

— Именно так! — вскипела Улламайя. — И нечего винить в этом остальных!

— А ты знаешь, в чем обвиняешь Юсси?

Задав этот вопрос, Яана перестала плакать и подняла лицо.

Юсси раскрыл рот, словно желая что-то сказать сестре, но не мог вымолвить ни слова.

— Почему за все это время никто не спросил, отчего Юсси не сознавался? — вскипела Яана.

Она указала пальцем на новую преподавательницу закона божьего Миркку Валкамаа.

— В учительской вы, наверное, узнали обо всем!

Преподавательница закона божьего смутилась.

— Вы знаете, отчего Юсси не мог сознаться? — с жаром спросила Яана.

— Не мог? — переспросила учительница.

— Не мог… Ну зачем он только сломал эту раковину! Я ничего не знаю об этом… И по-видимому, никто не знает, хотя Юсси здесь рвали на части, словно убойное животное.

— Перестань, — сказал Юсси с посеревшим лицом. — Не стоит.

— Ты все же мог бы рассказать, что, собственно, произошло, — услышал Томи слова учительницы, — если считаешь нас достойными этого!

В классе воцарилось молчание.

Взгляд Юсси перебегал с одного лица на другое и остановился на Миркку Валкамаа. Лицо преподавательницы закона божьего не выражало любопытства, оно спрашивало.

Юсси качнул головой в сторону коридора.

— Я был там… в кабинке, когда звонок уже зазвенел. Лауронен мыл руки, когда вошел Йони. Я не видел их… дверь была закрыта… но слышал. Лауронен сперва орал на Йони, а потом пустил на него струю воды, подставив руку под кран.

Юсси сглотнул.

— Тут Йони свалил Лауронена с ног и крутанул его по полу… В этой драке они грохнулись о дверь кабинки… Средняя кабинка, ребята знают эту дверь… У нее неисправный замок. Он защелкнулся, и я не мог открыть дверь после того, как Лауронен ушел.

Томи знал этот замок.

— О нем говорили много раз, — подтвердил он вслух.

Юсси потянул носом воздух.

— Был последний урок недели. Я мог бы сидеть в кабинке не знаю сколько. Я никого не стал звать на помощь… Стенки кабинок ведь не доходят ни до пола, ни до потолка. Просвет между стенкой и потолком такой ширины, что через него можно как раз пролезть, если снять с себя куртку и протиснуться с силой… Выбираясь, я по дурости оперся ногой о ближайшую раковину, и она сломалась.

— Раковина с самого начала была с трещиной, — сказал Пярри. — Вот ведь норовят содрать с нас полторы тысячи за раковину, которая была с изъяном.

Миркку Валкамаа, слушая, подалась вперед, в сторону Юсси.

— Тогда это просто случайность.

— Не знаю, как это называется. А произошло все так.

— И ты испарился, никому не сказав ни слова! — Насмешливый голос Улламайи звучал обвиняюще.

Юсси весь сжался в комок.

— Да. Так я поступил.

— Так могла бы поступить и Улламайя на месте Юсси, — со слезами в голосе сказала Яана. — Когда в последний раз тебя колотили дома?

Покашливание учительницы прервало молчание, воцарившееся в классе.

— По правде говоря, не верится, чтобы такое случалось у вас дома, Яана! — сказала Миркку Валкамаа. В ее тоне звучало предостережение. — Ваш отец, как известно, видный спортивный деятель.

— Ну и что? — разъярилась Яана. — Ты мне не веришь?

Миркку Валкамаа выпрямилась.

— Вам было всего по четыре года, когда я вас увидела. Вы с вашим отцом почти каждый вечер гуляли или катались на коньках.