Чарльз Кроуфорд - Бег на трех ногах

Брент взглянул на часы: секундная стрелка еле-еле ползет по циферблату. Сзади Линдси Харпер складывает в портфель учебники. Мисс Вандерлуп говорит о том, какие книги хорошо бы прочитать летом. Никто ее не слушает. Многие вообще не пришли в школу – последний день, дневники с отметками уже посланы родителям.

Прозвенел звонок. Класс весело зашумел. Мальчишки и девчонки вскочили на ноги и помчались к двери.

Стараясь перекричать шум, мисс Вандерлуп пожелала всем счастливых каникул. Брент у двери обернулся, помахал ей, она в ответ улыбнулась. Коридор сотрясался от топота ног бегущей детворы. Хлопали дверцы шкафчиков. Брент несколько раз кого-то толкнул, получил сдачу. Возле его шкафчика на секунду задержался Том.

– В бассейн сегодня пойдешь? – бросил он на ходу.

– Не знаю, – ответил Брент. – Счастливо.

Коридор опустел с молниеносной быстротой. Брент смотрел, как по лестнице сбегают последние фигурки. Пол весь усеян обрывками тетрадных листков и обертками от жвачки.

Брент открыл свой шкафчик – металлический щелчок гулко разнесся по коридору. Взял кеды, физкультурную форму, проверил, не забыл ли чего. Захлопнул дверцу и сбежал по лестнице вниз. С улицы доносился шум отъезжающих от школы городских автобусов.

Брент остановился у раскрытой двери кабинета живописи. Мистер Самуэлсон снимал со стен последние рисунки. Кабинет становился голым, пустым.

– Здравствуй, Брент, – сказал учитель. – Рад, что началось лето?

– Очень, – ответил Брент. – Можно мне взять акварели, которые я нарисовал в этом году?

– Можно, но жалко. Я думал, ты забудешь про них. У меня над камином есть пустое местечко. Я хотел их туда повесить. Надеюсь, ты и летом будешь рисовать.

– Обязательно, мистер Самуэлсон. В Мэне я всегда много рисую.

– Это хорошо. Очень важно не растерять достигнутого.

– Я вам так благодарен, мистер Самуэлсон. Вы столько со мной занимались.

– Ну, это пустяки, Брент. Учителю всегда приятно, когда попадает такой ученик, как ты. Счастливо тебе отдохнуть.

– Спасибо. Ну я пойду, до свидания.

Брент свернул акварели в трубку, сунул под мышку. Притворил за собой дверь, миновал вестибюль и вышел на залитый солнцем двор. Уже сильно припекало. «Лето, наверное, будет жаркое», – подумал он.

Минуту Брент колебался, не пойти ли ему к «Джино» («Джино» – это кафе в центре их городка Лоуэллы) выпить кока-колы, съесть булку с котлетой. Там сейчас соберется вся их компания. Начнется веселье. Будут наперебой обсуждать летние планы. Нет, он не пойдет к «Джино». Все равно скоро всех увидит в бассейне.

Брент зашагал по улице Уиндермер, под мышкой акварели, через плечо наперевес кеды. Деревья над головой сомкнули ярко-зеленый полог. Брент медленно брел, разрывая кружево светотени. Откуда-то со двора донеслись голоса мальчишек. Дома с большими верандами тихо дремали под полуденным июньским солнцем.

«Как на картине Моне» [1]– подумалось Бренту.

Захлопнув за собой входную дверь, Брент услыхал из кухни голос матери:

– Это ты, Брент?

– Да, мама, – отозвался Брент.

– Иди сюда на кухню. Если голоден, выпей соку со свежими булочками.

Брент прошел через столовую в кухню. Мама что-то помешивала у плиты. Пахло вкусно.

– Я только что вернулась, проводила Бетти до бассейна. Сегодня у них отборочные соревнования. Прошу тебя, Брент, если ее не возьмут в городскую команду, не дразни ее. Знаешь, как она будет переживать.

– Не волнуйся. Кого-кого, а уж ее-то обязательно возьмут. Она плавает как дельфин.

– Наверное, я и правда слишком о вас волнуюсь, – улыбнулась мать. – Ну, как ты себя чувствуешь в первый день каникул? Я думала, ты пойдешь со всеми к «Джино» или в бассейн. Ты разве не хочешь отметить начало каникул?

– Что-то не хочется. Может, попозже съезжу в бассейн. Ребята еще за месяц надоедят.

– Ты все один и один, Брент.

– Но я ведь не скучаю, мама. Так что ты об этом не думай. А когда поедем на остров?

– Не раньше середины июля. У отца много неотложных дел. Он никак не может ехать сейчас. Ну, не дуйся. И в Мэне еще успеем пожить. Лето долгое.

– Мне так хочется поскорее уехать. Сейчас там самое лучшее время. Когда мы летом дома, мне кажется, что у меня каждый день проходит впустую.

– Ты можешь рисовать, – сказала мать. – Пойди в бассейн. Я уверена, и здесь можно найти занятие по душе.

– Конечно, можно. Просто на острове гораздо лучше, вот и все.

– Ну разумеется. Думаешь, я не хочу ехать? Но зато Бетти сможет потренироваться в бассейне. Видишь, нет худа без добра. Просто надо набраться терпения.

– Знаешь, какие у меня планы на эту субботу и воскресенье?

– Пока нет.

– Как ты думаешь, дяде Джорджу будет приятно, если я нарисую ему ко дню рождения его новый амбар?

– Дядя будет в восторге! Он считает свой амбар произведением искусства.

– А что если я на денек-другой уеду из Лоуэллы? Дядя Джордж ведь позволит мне провести у него на ферме конец недели. А я напишу его амбар. Смотри не проговорись, что это ему в подарок.

– Да уж постараюсь.

– К тому же разомну руку – я хочу в этом году серьезно поработать в Мэне. Ты меня отпустишь?

– Конечно. Думаю, что и отец не будет против. Сегодня же позвоню дяде Джорджу.

– Спасибо, мамочка. На ферме так хорошо, только бы братец Джон не очень мешал.

– Ну, на это плохая надежда. Он ведь от тебя ни на шаг. Придется потерпеть его общество.

– Несносный мальчишка. Кому хочешь отравит жизнь.

– Да ведь это ненадолго, не умрешь, – улыбнулась мать. – Тебе тоже было когда-то семь лет.

Брент просто не мог первые дни после школы оставаться в городе, ходить каждый день в бассейн, видеть все тех же ребят.

«Если с островом не получится, я до сентября сойду с ума, – думал Брент. – Утром – бассейн, потом весь день слоняешься без дела как неприкаянный, и так все лето. Нет, это невыносимо. Скорее бы в Мэн! Там море, леса, и так мало людей».

Вот уже три часа, как Брент приехал к дяде Джорджу, и Джон сразу же прилип к нему. Брент расположился с мольбертом вблизи амбара и начал смешивать краски, вглядываясь в желто-серый цвет его стен. Джон вертелся рядом, толкал под локоть, задавал глупые вопросы. А то вдруг надумал играть в салки: ударил по плечу да как закричит: «Чур, ты салка!»

Брент, в общем, неплохо относился к Джону, но ведь невозможно работать, когда все время дергают.

– Пойди к маме и спроси, скоро обед, – сказал он первое, что пришло в голову.

– Мама нас сама позовет, – ответил Джон.

– Ты уверен? – рассеянно отозвался Брент. Кедровая дранка крыши в лучах солнца была теплого медового тона – как бы перенести его на холст?