Тэцуко Куроянаги - Тотто-тян, маленькая девочка у окна

Лишь повзрослев, Тотто-тян узнала, у кого она зани­малась. Баку Исии был основателем школы свободного танца в Японии. Кстати, именно он назвал Дзиюгаокой – Свободными холмами – небольшую железнодорожную станцию по линии Токио – Иокогама, где находилась школа «Томоэ».

Этот замечательный человек – тогда ему было пять­десят лет – старался привить Тотто-тян любовь к сво­бодному, раскованному танцу.

-Познакомьтесь – это ваш учитель, сегодня его урок. Он научит вас многим полезным вещам, – так директор представил ученикам нового преподавателя.

Тотто-тян принялась внимательно разглядывать его. Одет совсем не как учитель. Вместо пиджака – короткая хлопчатобумажная рабочая куртка в полоску, из-под нее торчит трикотажная рубашка; вокруг шеи короткое поло­тенце – вместо галстука, что ли? Длинные и узкие тем­но-синие штаны, тоже из хлопка, а вместо ботинок – дзика-таби [24]. И наконец, на голове изрядно поношенная соломенная шляпа. Так на берегу пруда Кухомбуцу и со­стоялось знакомство с новым преподавателем. Разгляды­вая его, Тотто-тян никак не могла вспомнить: «Где же это я его видела?»

Черное от загара, доброе лицо, покрытое сеточкой морщинок. На черном шнурке, вместо пояса, длинная курительная трубка – и ее она видела не впервые…

Вспомнила.

– Ой, а я вас, кажется, видела! На огороде, у речки. Вы ведь крестьянин, правда? – спросила она, почти не сомневаясь.

«Учитель» в рабочей обуви весело рассмеялся, обнажив белые зубы:

– Ну, конечно, миленькая! Вы ж каждый раз прохо­дите мимо нашего дома… Когда гуляете в Кухомбуцу… Видели поле, там еще сурепица, желтая такая, цветет? Ну вот, там я и живу.

– Ой, как здорово! Так вы теперь наш учитель? – обрадовались дети.

– Что вы! – замахал руками добродушный крестья­нин. – Какой из меня учитель… В земле ковыряюсь… Вот, господин директор попросил, уважить надо.

Тут запротестовал директор:

– Нет, нет! Вы самый настоящий учитель, только огородный. Будете учить их, как выращивать овощи. Ведь кто, например, учит выпекать хлеб? Не кто-нибудь, а пекарь! Ведите их на огород и приступайте к занятиям.

Будь то обычная школа, от крестьянина потребовали бы учительский диплом, но директор Кобаяси презирал всякие бумажки. Он желал одного – чтобы ученики знали, как трудятся люди.

– Ну что ж, за работу! – сказал «огородный учитель». Они пришли в один из тихих и живописных уголков на

берегу пруда Кухомбуцу, под сень деревьев. Директор заранее позаботился о том, чтобы сюда привезли вагончик со всем необходимым для работы в поле – лопатами, мотыгами и прочим инвентарем. Маленький вагончик мир­но стоял посреди небольшого поля, которое предстояло обработать.

«Огородный учитель» велел достать из вагончика ло­паты и мотыги, и они приступили к прополке. Во время работы он рассказывал им о сорняках: о том, что они очень живучие и растут куда быстрее хороших растений, засло­няя им солнце. В сорняках, по его словам, находят при­станище всякие вредные насекомые. Сорняки могут вы­сосать из почвы питательные вещества, и тогда пропадет урожай. Сведения сыпались как из рога изобилия. А кре­стьянские руки не останавливались ни на минуту, продол­жая выдергивать сорную траву. Затем учитель показал, как надо мотыжить, насыпать грядки, сажать редьку, сеять семена, удобрять почву – словом, делать все необходимое, чтобы был урожай. При этом каждый свой шаг он объяснял.

Внезапно дети заметили змейку, высунувшуюся из тра­вы. Она чуть было не укусила за руку старшеклассника Та-тяна, но «огородный учитель» успокоил:

– Здешние змеи не ядовиты. Не тронь их, и они никогда не укусят.

И еще «огородный учитель» рассказал о насекомых и птицах, о бабочках, о погоде. Руки у него были жили­стые, мускулистые – ясно, что то, о чем рассказывал, он познал сам. Под конец дети все выдохлись, но, обливаясь потом, работу все-таки закончили, правда, не без помощи учителя. Огород получился просто замечательным, если не считать, конечно, нескольких кривых грядок…

С этого дня, едва завидев крестьянина, даже издалека, дети радостно кричали: «Смотрите, наш огородный учи­тель!» В свою очередь тот, когда у него оставались удоб­рения, привозил их на школьный огород. Дела шли хо­рошо. Каждый день кто-нибудь отправлялся на разведку, чтобы доложить директору и товарищам о том, как растут всходы. Какое же это чудесное, удивительное, радостное чувство – видеть, что посеянные тобой семена дают доб­рые всходы! Стоило собраться нескольким ученикам, как тут же заходил разговор об огороде.

Страшный пожар войны разгорался в разных уголках планеты. Но когда ребятишки увлеченно обсуждали ма­ленький огород, казалось, что они все еще живут под мирным небом.

Однажды после уроков Тотто-тян ушла из шко­лы, не задерживаясь и даже не попрощавшись. Быстрым шагом она пошла на станцию Дзиюгаока, бормоча по дороге какие-то странные и непонятные слова: «Гром-ущелье-варка-в-котелках». Это была довольно сложная для маленькой девочки фраза, но не длиннее имени одного героя комического рассказа, который, падая в колодец, так долго называл себя, что его не успели вытащить оттуда. Ни в коем случае не забыть нужную фразу! Главное – не перебить мысль. А то пройдет кто-нибудь мимо, и тогда пиши пропало – все вылетит из головы. Или попадется на пути лужа, которую нужно ловко перескочить, – отвле­чешься и начисто забудешь. Так что лучше всего без конца повторять про себя эти непонятные слова. К счастью, в поезде никто с ней не заговаривал. Сама же она старалась не впутаться в приключение, поэтому ничего примечатель­ного не произошло и она благополучно доехала до своей станции, ни разу не задав вопроса: «А это что такое?» Только когда она выходила с перрона, знакомый желез­нодорожник чуть все не испортил, окликнув ее: «Домой, девочка?» Тотто-тян едва не ответила ему, но вовремя удержалась. Она приветливо махнула ему правой рукой, а левой зажала себе рот и побежала домой.

У самых дверей она громко крикнула:

– Гром-ущелье-варка-в-котелках!

Мама долго ломала голову, кого это изображает до­чурка: то ли сразу всех сорок семь ронинов, ворвавшихся в усадьбу обидчика, то ли дзюдоиста, торжествующего победу. Но потом разобралась, в чем дело: «Ущелье Тодороки, пищу будем готовить на свежем воздухе, в котелках!»

Около станции Тодороки, остановки через три после Дзиюгаоки, находится один из живописных пригородов столицы – Тодороки, то есть «Громовое ущелье», с водо­падом и рощей. Туда-то дети и пойдут в поход, а на привале приготовят пищу на костре.