Екатерина Абдуллова - Вовка Ясный Сокол

– Сегодня сдаём подтягивание. Мальчики – на высокой перекладине, девочки – на низкой.

Мы подошли к турнику, к этой ненавистной железяке, до которой даже на цыпочках не достать, только со стула. На пятерку надо было подтянуться аж четыре раза. Я вытирал вспотевшие ладони о штаны и с тоской следил, как одноклассники ловко вверх себя тягают не только по четыре, но и по пять раз, а Лёнька Горохов так и вовсе шесть. Вот хвастун!

Лёнька спрыгнул и толкнул меня в плечо:

– Что Вовка, опять веселить всех будешь?

Я нахмурился и промолчал. Это им веселье, а мне расстройство одно.

С каждой минутой в груди всё туже сжимался горячий ком. Мой позор приближался. Вот уже и неповоротливый Женька подтянулся три раза, и тощий Гришка. Остались только мы с толстяком Толиком.

Мальчишки столпились тут же, ещё и девочки как назло подошли. Я чувствовал, что у меня даже голова вспотела и её будто иголками закололо от страха.

Толик вальяжно забрался на скрипнувший стул и сказал Павлу Григорьевичу:

– Вы стул, пожалуйста, не убирайте.

Павел Григорьевич удивленно вскинул брови, но просьбе внял. Толик ухватился за турник, повисел секунд пять, носками касаясь стула, и опустился. Выдохнул:

– Всё, – и опять же неторопливо слез.

Мне на мгновенье чуть полегчало, обрадовался я, что не один такой. Но вокруг все как засмеялись: и мальчишки, и девчонки, даже Павел Григорьевич, хоть он и старался сдерживаться, но тоже улыбнулся. И опять внутри всё скрутило, сжало чуть не до тошноты.

– Ну, Вовка, – обернулся ко мне Павел Григорьевич, – твоя очередь.

Я шагнул на стул, как на эшафот. В голове гудело, ноги тряслись, а перед глазами туман встал.

Потными пальцами я вцепился в турник. Стул из-под ног выскользнул, и я повис. Руки напряглись, но как я ни старался, согнуть их не мог. Словно две твёрдые палки торчали из плеч.

– Ну, Вовка, постарайся! – уговаривал Павел Григорьевич. – Ты же будущий мужчина, защитник. Ну!

Он сделал только хуже. Слова о какой-то будущей ответственности надавили не хуже пресса, которым машины сплющивают. Пальцы разжались, и я свалился.

До конца физкультуры надо мной подсмеивались, а когда мы пришли в столовую, то Лёнька, увидав в тарелках пюре с сосисками, вдруг выдал:

– Вовка с Толиком болтались на турнике, как сосиска и сарделька, – а потом подумал и добавил: – Сосиска и сарделька висели на стене, сосиска и сарделька свалилися во сне.

– Лёнька, – сказал я с угрозой, – ещё слово и ты превратишься в отбивную.

– И кто меня отобьёт? Ты, что ли? Кишка тонка!

– Вон Толик отобьёт, – ответил я. – У него не тонка.

Все оценивающе посмотрели на Толика, и я сообразил, что не очень-то вежливо поступил. Вышло, будто Толика толстым назвал. Но он ведь и правда толстый…

Я подсел к Толику и сказал:

– Ты не переживай. Как говорится, сила есть – ума не надо.

Толик откусил за раз полсосиски и прошамкал полным ртом:

– А я не переживаю. И сила у меня есть. Во, пощупай!

Он сунул мне под нос согнутую в локте руку. Я потрогал бицепс. Ну да, мощно!

– У меня просто вес большой, – важно пояснил Толик. – А так я даже посильнее Лёньки буду.

Лёнька скривился, но ничего на это не ответил и дразнить Толика сарделькой перестал. Зато моё имя будто позабыл и всё называл сосиской.

– Сосиска, ешь сосиску, иначе сил не прибавится.

– Сосиска, а вдруг у тебя ни силы нет, ни ума? И как ты живешь такой?

В конце-концов я не выдержал, перегнулся через стол и треснул ему ложкой по лбу. Лёнька вытаращил глаза и заверещал, как девчонка. Всё повскакивали, и чуть не вспыхнула драка, но тут наша классная, Галина Ивановна, заметила беспорядок и подошла. При ней все притихли.

Потом мы строем отправились в класс, а там Галина Ивановна велела сидеть всем на местах и не бегать, раз мы не умеем вести себя в общественных местах. Лёньке осталось только зло сверкать глазами, однако я знал, что он ещё отыграется за ложку и постарается, чтоб прозвище «Сосиска» прилипло ко мне навеки.

Всю перемену мы просидели за партами, а когда прозвенел звонок и начался «Окружающий мир», я с ужасом увидел, что не взял учебник. Потренировался вчера со списками на нём, а в рюкзак не положил.

Ну всё, теперь Лёнька будет звать меня глупой сосиской или безголовой, или ещё какой. Он горазд на выдумки.

Галина Ивановна сказала открыть учебники на странице девять. Все открыли. Кроме меня. Я наклонился к своей соседке по парте, Соньке Злобиной, и прошептал:

– Подвинь учебник на середину. Я свой забыл.

– Вот ещё! – фыркнула Злобина и вообще положила учебник на свой край.

Галина Ивановна увидела наши перешёптывания и сказала:

– Соколов Вова, а где твой учебник?

Я встал и, повесив голову, признался:

– Дома.

Галина Ивановна была очень хорошей учительницей: по пустякам не наказывала, голос на нас не повышала и всегда старалась разобраться в проблемах класса. Но вот насчёт тетрадей и учебников у неё был пунктик. Не принёс, забыл – значит не уважаешь ни школу, ни учителя.

Вот и сейчас Галина Ивановна прищурилась строго и спросила с холодком в голосе:

– Как же ты заниматься собрался? Вот прямо сейчас у нас тема «Как правильно питаться». Надо разглядеть фотографии и назвать продукты. Что же ты будешь разглядывать? Придётся тебе двойку поставить.

Две двойки за день – это уж слишком! Сначала по физкультуре, теперь по окружайке. Да ещё и за фигню такую! На соседнем ряду противно захихикал Лёнька и одними губами прошептал:

– Сосиска!

Тут у меня щёлкнуло, и я выпрямился.

– Зачем же двойку? – говорю. – Я и так, без разглядывания фотографий, вам отвечу. – И я по цепочке, как вчера запомнил, назвал все продукты по списку: – Рыба, редиска, горошек, яблоки, сливочное масло, лук…

Слова вылетали из меня без задержек и промедлений. Мне хотелось рассмеяться, глядя на вытянувшиеся от изумления лица одноклассников и Галины Ивановны. А они смотрели то на меня, то в учебник, то на меня, то в учебник. Я даже глаза к потолку поднял, чтоб они не подумали, что я куда-то подглядываю. Лёнька тоже посмотрел на потолок. Но там, ясное дело, фотографий не было.

Когда я закончил перечислять, Галина Ивановна растерянно сказала:

– А ещё надо указать, какие из продуктов растительного происхождения, а какие животного.

Все снова в ожидании уставились на меня, а я выпятил грудь, устремил взгляд вдаль и ответил:

– Продукты животного происхождения: рыба, масло, сыр, яйца. Продукты растительного происхождения: редиска, горошек, яблоки, лук, сливовый джем, хлеб.

И главное – всё по порядку и ничего не забыл, не выпустил.

Целую минуту в классе висела тишина. Потом Галина Ивановна кашлянула и сказала:

– Садись, Вова, пять.