Бритта Саббаг - Концерт в четыре лапы

– Грета, а ты ещё толком не поздоровалась с Манфредом, – ласково напомнила она.

– Хей-хо! – откликнулась моя любимая (нет) сестрёнка Грета и помахала с дивана двумя пальцами в знак приветствия.

Она решила, что вставать необязательно, и продолжила глазеть в телефон, не поднимая головы.

– Здравствуй, дорогая Марта, – произнёс Манфред: на этот раз он тоже волновался.

Он был чуть ниже мамы, хотя она носила туфли на плоской подошве. А ещё у него имелся небольшой животик. Я знала, что маме это нравится. Она говорила, что у Манфреда милое брюшко, а вдобавок считала его характер идеальным для крепкой и счастливой семьи.

Ей никогда особо не везло с мужчинами. После недолгого счастья она всегда попадала в пучину страданий и грусти.

– Мы с Манфредом знакомы пять месяцев, но хотели подождать! – закричала она так громко, что я села от неожиданности. – И хотели проверить себя, прежде чем сообщить вам!

– Сообщить о чём? – спросила я.

Грета отложила мобильник:

– О чём?..

Мама и Манфред взялись за руки, и теперь уже оба сияли, глядя на нас.

– Мы решили пожениться!

– Что-о-о-о-о-о?

Грета выронила жвачку изо рта, а у меня перехватило дух.

– Но как, почему, почему так быстро… – забормотала я.

– Мы с Манфредом просто созданы друг для друга, – заливалась мама. – Вы это прекрасно понимаете! А ещё я возьму его фамилию. Радуйтесь, не будет больше вечного: «Быкман, как корова». Отныне с прошлым покончено! Мы теперь будем настоящей семьёй!

– А какая у него фамилия? – уточнила я, как только сумела сделать вдох.

До сих пор я не интересовалась этим, потому что их свадьба мне и во сне не могла присниться.

– Столб, – ответил жених. – Манфред Столб.

Я ощутила, что голова становится совсем горячей. Скоро я стану Мартой Столб? Нет, такое совершенно невозможно!

– Ха-ха! – рассмеялась Грета. – А для Марты это не особое утешение!

Я стиснула кулаки, зажмурилась и сжала губы. Никогда и ни в коем случае я не могу называться Мартой Столб!

– Тупая кляча, – выругалась я в сторону Греты, а маме сказала: – От души желаю вам счастья!

Не прибавив ни слова, я отправилась в свою комнату. Кота опять и след простыл.

– Иероним! – прошептала я. – Куда ты подевался?

– Мя-я-я-у! – донеслось из-под одеяла.

– У нас проблема, – проговорила я и рухнула на кровать.

– Знаю, – ответил он. – И даже не одна.

Мяааауууууу!

Ах, меня уже та-а-а-а-а-а-к долго не чесали! Я так долго не знал ласки! А глупая суета вокруг песен – ваша, люди, вина. Только вообразите: ужасное соревнование певцов-любителей с другими любителями. И весь этот позор по новой моде называется кастингом. Причём одни невежды решают, кто из других невежд лучше спел, хотя фальшивил каждый. Ах, ничего вы, люди, не смыслите. Не имеете представления о культуре, не знаете настоящего, чистого звучания. Кое-что из Бетховена мне, пожалуй, нравится. Но возня в школьном музыкальном зале совершенно бессмысленна. А вы считаете себя особенными, если попали на сцену. Но я, кот, проживший много веков, хорошо знаю ваш мир и кое-что скажу: хр-р-р! Вы ведь не поверите, пока сами не увидите: проходят тысячелетия, а вы не меняетесь. Вы, люди, никогда не достигнете такого мастерства, как мы, кошки. Тренировки в течение недели не помогут! Стоит нам помурчать – и мы сразу получаем, что хотим. У нас даже нет необходимости петь, последнее мы оставляем нашим младшим товарищам, птицам. Ах, как же всё-таки смешно наблюдать за вами! Я могу целый день этим заниматься. Но у меня есть и другие дела. Появилось новое дело! Прощайте, людишки!

ХХХ

На следующий день в школе все говорили только об одном: о большом кастинге. Выясняли, кто будет участвовать, обсуждали, кто уверен в себе, а кто нет. Кто что собирается исполнить и кому какая песня подходит. Всеобщее волнение не миновало и меня.

– На самом деле я совсем не хочу выступать, – заявила я Иерониму, – хоть и ни капельки не боюсь. Просто я опять позволила Джен поставить себя в глупое положение. Это было какое-то…

– Наваждение! – подсказал кот. – Порыв сделать что-то здесь и сейчас, не думая о последствиях. Вы, люди, часто так поступаете!

– А у тебя есть какие-нибудь идеи? – заныла я. – Или ты способен только ворчать? Кстати, с Манфредом тоже проблема. Мама не может выйти за него, я ничего подобного не допущу ни в коем случае! И ты должен что-то предпринять!

Иероним склонил голову, вместо того чтобы пожать плечами, как сделал бы на его месте человек. Я поняла, что значит его жест…

– При всём желании ничем не могу помочь, – спокойно произнёс он. – В любовные дела мы, волшебные коты, не имеем права вмешиваться. Это один из первых законов волшебства, так же как и немагический день. Уж тебе всё давно должно быть известно.

Тупой немагический день! У волшебных котов очень странные волшебные законы… Например, в воскресенье они не могут заниматься ничем магическим. По-моему, серьёзный недочёт! Воскресенья поэтому становятся скучными…

Я вздохнула:

– Любовь тут ни при чём, меня пугает новая фамилия. А она просто ужасная! Никогда не думала, что бывают фамилии хуже, чем моя нынешняя. Но, как видишь, бывают!

– Мм…

– Иероним! Ты должен мне помочь!

– Не-а! Кроме того, мне кажется, что этот человек делает твою мать счастливой! Она же сияла! Вы, люди, действительно бываете удивительно глупыми!

Мне пришлось согласиться с Иеронимом. Маму и правда словно подменили! Она даже прополола сорняки перед домом, что-то напевая себе под нос. В садике она не возилась уже лет сто, если вообще когда-нибудь там возилась. Я знала, что она счастлива. Но она и Манфред могли быть вместе и без женитьбы!

– Я погуляю по округе, – добавил Иероним, когда я направилась в класс. – Новая дымчатая кошечка не даёт мне покоя! Нужно сгладить некоторую неловкость при знакомстве, поскольку первое впечатление очень важно. Одна из немногих деталей, которая объединяет нас с людьми.

– До скорого, – шепнула я.

– Но ведь я только что пришла! – сказала Калли, которая внезапно возникла передо мной в дверях класса.

– Я не с тобой говорила!

– Ясно, опять со своим котом! – засмеялась Калли. – Хотела бы я тоже с ним поболтать!

– Радуйся, что не можешь. Если бы ты пообщалась с Иеронимом, тебе бы быстро надоело. Это очень нервирует!

– Я всё слы-ы-ы-ы-ша-а-а-ал! – крикнул кот издалека.