Михаил Самарский - Акуна матата, Занзибар! Африканские приключения кота Сократа

И вновь любопытство взяло верх, я запрыгнул в коробку и принялся её обнюхивать.

– Что там на дне лежит? – спросила Пуха, заглядывая внутрь.

– Ничего интересного, какие-то бумажки, – ответил я, выбираясь из коробки.

– Наверное, там хранились какие-то железяки от компьютера Димки, – предположила она. – Сократ, хочешь, я покажу тебе очень забавный аттракцион? Я по телику видела, пока ты был в театре.

– Что ещё за аттракцион? – с нескрываемым любопытством спросил я.

– Забирайся обратно, – скомандовала Пуха. – Свернись клубком, лежи и не двигайся.

Аттракционы у меня всегда ассоциировались с развлечениями, я это дело очень любил, мне рыбы не надо – дай только подурачиться. Я сделал, как велела Пуха: запрыгнул внутрь и улёгся на дне. Она ухватилась зубами за край коробки, подтянула её к ступеньке и, уперев задние лапы в пол, передними толкнула вниз. Я и ахнуть не успел, как покатился по лестнице. В конце пролёта коробка ударилась о стену и остановилась.

– Ну как? – спросила Пуха, подбежав ко мне. – Понравилось?

– Здорово! Как будто с горки прокатился!

– Я тоже хочу попробовать, – сказала она. – Теперь моя очередь. Я заберусь в коробку, а ты меня столкнёшь.

– Вряд ли у меня получится сдвинуть её с места, – усомнился я. – Я же не такой Геракл, как ты.

– Сократик, пожалуйста, ну давай попытаемся! – Пуха жалобно проскулила. – Я после той передачи, в которой собака с котом катались по лестнице, даже спать не могу – так хочется попробовать.

– А как мы коробку поднимем наверх?

– Фр-р, – фыркнула рыжая морда. – Это проще пареной репы.

Она снова схватила коробку зубами и с лёгкостью поднялась по лестнице.

Уверен, так она даже бегемота сможет вытащить из болота. Пуха запрыгнула в коробку и приготовилась к полёту с импровизированной горы. Как я ни старался, но сдвинуть тару с места не смог. Пульхерия хоть и небольшая собака, но килограммов двадцать в ней есть. Разве мне по силам такая туша?

– Нет, не получается, – пропыхтел я.

Пуха выпрыгнула из коробки и с тоской посмотрела на меня.

– Я никогда в жизни не каталась с горки, – с сожалением вздохнула она. – Да что там с горки, я и со двора-то убежала всего один раз – и то неудачно. – Пуха вспомнила тот случай, когда попала в плен к птицеводу. – А так хотелось прокатиться с ветерком.

– Есть надо поменьше, – хмыкнул я.

– Да что я ем? – удивилась Пуха, округлив глазищи. – Ты видел, какие микроскопические порции кладёт мне хозяйка? Всё переживает, что я поправлюсь. А я, между прочим, ночью не могу уснуть от голода: лежу и чувствую, как кишка кишке дули крутит.

– Пуха, вот ты врунишка, – ухмыльнулся я. – Если бы ты была голодная, ты бы сразу съедала весь корм, а не оставляла на потом.

– Я нарочно так делаю, – заявила она. – Когда становится совсем невмоготу, я знаю, что у меня ещё кое-что осталось и можно подкрепиться.

– Так ты ещё и на мою еду покушаешься! Миллион раз говорил тебе: дружба дружбой, а корм – врозь.

– Да ладно тебе, Сократ, не будь жадиной, – сказала Пуха. – В отличие от меня, тебя постоянно чем-то подкармливают, потому что ты вечно крутишься на кухне. То хозяйка кусок курицы подкинет, то Катя пельмешкой угостит.

– Пуха, не прикидывайся сиротой казанской! – возмутился я. – Тебе достаётся столько же, сколько и мне.

– А почему тогда тебе можно на кухню заходить, а мне нет? – недовольно спросила она.

– Потому что я свободный кот и хожу там, где хочу.

– А вот и нет! – воскликнула Пуха. – В хозяйскую спальню ты не можешь войти.

Я снова не нашёлся, что ответить. А ведь права рыжая бестия: хоть я и свободный кот, не во все места в доме для меня открыты двери. Причина в том, что я с детства запятнал свою репутацию. Вот уж верно говорят: «Береги честь смолоду».

– Ладно, раз у тебя не получается съехать с лестницы, столкни меня ещё разочек. – Я решил сменить тему. – Уж больно мне понравилось кататься.

– Забирайся, – скомандовала Пуха.

В этот раз я решил не ложиться на дно, а мчаться с горы с широко открытыми глазами и чувствовать, как встречный ветер хлещет по морде. Пульхерия толкнула коробку, и та поскакала вниз, подпрыгивая на ступеньках. Пока летел, случайно зацепил большую напольную вазу, которая стояла в промежутке между балясинами, и она закачалась из стороны в сторону, точно неваляшка. Не успел я долететь вниз, как услышал звон разбивающегося фарфора. Я ещё сидел в коробке, когда на шум прибежала Татьяна Михайловна. Увидев её округлившиеся от ужаса глаза, я понял: надо срочно делать лапы! Эх, чувствую, придётся сидеть в укрытии не один час.

– Сократ, гад ты такой! – Она так заголосила, что я не на шутку испугался за ушные перепонки. Ещё не хватало оглохнуть. – Что же ты наделал?

Опять Сократ виноват. Между прочим, это была не моя идея, я и слыхом не слыхивал о таком аттракционе.

– Это же была моя любимая ваза! – чуть не плача, произнесла хозяйка.

Если любимая, так и держала бы у себя в комнате. Лестница предназначена для того, чтобы подниматься и спускаться, а ты тут ставишь не только вазы, но и цветы.

Неожиданно вспомнился случай из детства. Я тогда столкнул горшок с кактусом с лестницы, и тот угодил прямо на голову Петровича, который сидел внизу на диване. Хорошо хоть цветок был небольшой. До сих пор стыдно: чуть не угробил хозяина. Три дня пришлось сидеть в кладовке за своё злодеяние [5] Из книги «Невероятные приключения кота Сократа». .

Я выпрыгнул из коробки, хотел проскочить мимо Татьяны Михайловны, но она схватила с дивана подушку и запустила в меня. Снаряд попал в цель и сбил меня с лап. Я не удержался и распластался на полу рядом с разбитой вазой. Пока Татьяна Михайловна поднимала с пола осколки, я что есть мочи пустился наутёк.

– Можешь неделю не показываться мне на глаза! – сыпались вслед угрозы. – И кормить тебя не буду – ешь что хочешь. Хоть собственный хвост грызи.

Нет, вы это слышали? Это же надо такое ляпнуть. Я что, котоед? И всё из-за какого-то фарфора. Сдалась тебе эта ваза.

– Тоже мне а кот ёр нашёлся! – продолжала браниться хозяйка. – Разгильдяй, вот ты кто. Как ты умудряешься попадать то в космос, то в театр? Кто тебя туда берёт? Я бы тебя даже в наш подвал не пустила – ты и там набедокуришь, потом придётся всей семьёй разгребать последствия.

Да что там делать, в этом вашем подвале? Там же нет ничего интересного. Банки ваши мне триста лет не нужны, а мыши меня не интересуют, да и нет их там теперь. Если вы читали предыдущую историю обо мне, наверняка помните, как я избавил двор от хвостатых. Я собрал их вместе и предложил то, от чего они не смогли отказаться. В тот момент, когда я выступал перед мышиным полчищем, почувствовал себя доном-котом Корлеоне. А после того как подружился на МКС со славным мышонком Траволтой, понял: больше не смогу на них охотиться [6] Из книги «Кот Сократ выходит на орбиту. Записки котонавта». . В общем, я предложил мышам покинуть территорию нашего двора в обмен на жизнь. Естественно, они приняли мои условия. Кстати, наш договор действует и по сей день. Вернувшись из театральной командировки, я не встретил во дворе ни одной мыши. Так что, уважаемые человеки, не обязательно выходить на тропу войны, все вопросы можно решить путём переговоров. Правда, для этого необходимо обладать такими дипломатическими способностями, как у меня. Я хоть и не оканчивал факультетов международных отношений, но запросто смог бы возглавить министерство иностранных дел, причём любой страны. И для этого мне не нужно знать язык, я и без него смогу договориться с кем угодно. Поток моих мыслей прервали упрёки, продолжающие сыпаться в мой адрес.