Михаил Самарский - Акуна матата, Занзибар! Африканские приключения кота Сократа

– Мой хороший, ты покушать пришёл? – радостно спросила Татьяна Михайловна, увидев меня в дверях. Она вскочила со стула и махнула рукой. – Иди скорей, я покормлю тебя.

Хозяйка заглянула в холодильник, хотела достать упаковку корма, но вдруг передумала и снова захлопнула продуктовый клондайк.

– Корм потом поешь, а сейчас я лучше курочкой тебя угощу.

Она отрезала кусок мяса от аппетитной, зажаристой птицы, которая возвышалась на обеденном столе, и положила в мою миску, а затем обратилась к родственникам:

– Не пойму: что с нашим котом случилось? Который день ходит по дому, как неприкаянный.

– Как это – что случилось? – хмыкнул Димка. – Ты думаешь, почему он целыми днями торчит у меня на окне?

– Наверное, Белоснежка опять куда-то укатила, – предположила Катя, с улыбкой посмотрев на меня. – Прямо не кошка, а лягушка-путешественница.

– И как я сразу не догадалась! – воскликнула хозяйка. – Я же встречала соседку в магазине. Пока стояли в очереди, она рассказывала, что собирается навестить внуков, и даже попросила меня почту забирать. Местная шпана оторвала крышку на её почтовом ящике. Говорит, если вовремя не вытащить газеты, они размокнут от снега. Если она уезжает надолго, всегда кошку с собой забирает. Не бросишь же её одну дома.

– А Сократ-то этого не знает, – усмехнулся Димка. – Небось, накрутил себя так, что даже аппетит пропал.

Люди дружно рассмеялись, а мне было совсем не до смеха. Неужели нельзя было хоть словом обмолвиться? Я с ума схожу, места себе не нахожу, а она знает и молчит. Эх, люди-люди, до чего же бессердечными вы порой бываете. А если бы из-за вашего бездушия я умер от голода, вас бы не мучила совесть?

Когда я узнал, что Белла жива, здорова и просто уехала с хозяйкой в гости, стало легче дышать, будто камень свалился с души. В тот момент я чуть не запрыгал от радости. В животе заурчало, я вспомнил, что не ел уже несколько дней, и почувствовал, насколько же я голоден. Этот смачный кусок курицы я слопал в три укуса, толком не почувствовав его.

– Добавочки? – спросила Татьяна Михайловна, глядя на меня.

Хм, что это с ней случилось? Неужели она и впрямь так переживала за меня и теперь не знает, как угодить?

– Мяу, – ответил я.

– Кушай, мой хороший. – Она положила ещё кусочек мяса и погладила меня по голове. – А то совсем исхудал от любви.

Второй кусок я ел степенно, смакуя вкус восхитительного деликатеса.

– Ты смотри, как проголодался, – усмехнулся Петрович. – Приятель, ты сильно не разгоняйся, а то такими темпами всю курицу слопаешь.

– Пусть кушает, – сказала хозяйка. – Он столько дней ничего не ел. Я уж было подумала, что кот наш заболел.

– Да что с ним будет? – хмыкнул Димка. – Он же живучий, как бактерия-терминатор. Её даже радиация не берёт. Кстати, учёные предполагают, что она к нам из космоса прилетела. Сократ, ты там, на МКС, случайно с ней не встречался?

Семья снова дружно рассмеялась, а я чуть курицей не подавился. Это же надо такое ляпнуть. С бактерией меня ещё никто не сравнивал. Над кем вы глумитесь? Над влюблённым котом. Устроили вечер юмора, понимаешь ли.

– Никакая он не бактерия, – тут же заступилась за меня Катя. – Это всё любовь, коварная злодейка, виновата. Видимо, котейка так переживал за свою кошечку, что не до еды ему было.

Хорошо хоть у меня такая заступница имеется. Она меня никогда в обиду не даёт.

– Сократ, не переживай, они скоро приедут, – успокоила Татьяна Михайловна и добавила, кивнув на сына: – У Димы, вон, тоже Настя уже два месяца на гастролях с оркестром – и ничего, он стойко переносит разлуку. Так что и ты держись, мужик ты или кто?

Я не понял: к чему сейчас был этот вопрос? Она что, сомневается во мне?

– Кот, только разлука научит тебя любить по-настоящему, – вставил свои пять копеек Петрович и продолжил уплетать ужин, аппетитно хрустя косточкой.

В этот момент я посмотрел на Пуху и заметил, как она судорожно сглатывала слюну, пристально наблюдая за хозяином. Думаю, она бы тоже не отказалась полакомиться косточкой. Слопав без остатка добавку, я довольно облизал усы. Если хозяйка расщедрится и положит ещё один кусок, его я вряд ли осилю. Придётся оставить Пухе, иначе она изойдёт слюной, пока ужин закончится.

– Пушик, не переживай, и тебя угощу курочкой, – словно услышав мои мысли, сказала Татьяна Михайловна. Она отщипнула кусочек от птицы и отнесла в её миску.

Да, на такую большую семью, как наша, одного жареного птеродактиля явно маловато.

Отойдя от миски, я уселся под батареей и принялся наводить красоту. Теперь нужно быть во всеоружии, ведь Белла может вернуться со дня на день. Если отбросить лишнюю скромность и сказать прямо – я всегда выгляжу хорошо. Конечно, в моей жизни бывали моменты, когда мне было не до красоты, особенно после столкновения с бродячими собаками [11] Из книги «Подлинный Сократ». . Тогда я думал лишь о том, как бы выжить после бойни. До сих пор шрам на ухе остался, но я не переживаю насчёт него, он нисколько меня не портит. Тем более, говорят, шрамы украшают мужчин.

Пока я умывался, меня неожиданно посетила шальная мысль. Вы слышали, как Татьяна Михайловна со мной разговаривала, думая, что я болен? Увидев меня, вскочила со стула и чуть ли поклоны не начала отбивать.

Оказывается, всё гениальное просто. Если хочешь, чтобы родственники стояли перед тобой на задних лапках, хотя они всегда на них стоят, нужно прикинуться больным – и тогда тебя будут кормить самыми изысканными лакомствами. Кому, как не заслуженному а кот ёру, знать, что сыграть можно кого угодно, даже чёрта лысого. И как я раньше этого не понял? Я же видел, как Татьяна Михайловна бегает перед Петровичем, когда тот заболевает. Она старается угодить ему любыми способами – бульончик куриный сварит, чай с малинкой в постельку отнесёт, даже глаза на диету закроет и вареников с картошечкой налепит. Выходит, секрет хорошего отношения – в болезни? Хм, странно…

Однажды утром я стал невольным свидетелем странного разговора Татьяны Михайловны с Петровичем. В тот день хозяин проснулся позже обычного и спустился на кухню, когда дети уже разъехались по своим делам. Татьяна Михайловна убирала со стола тарелки и чашки, а я, позавтракав, растянулся под батареей и наблюдал за ней. Скажу честно, это было одно из моих самых любимых занятий. На то, как она кружится по кухне, словно балерина, я мог смотреть часами. Хозяйка помыла посуду и поставила её на сушилку, затем взяла с подоконника ярко-синюю лейку, набрала в неё воды и принялась поливать цветы. Хотя некоторые мне даже сложно было так назвать: какие-то колючки, торчащие в разные стороны. Одно из растений казалось мне очень симпатичным: на кончиках его стеблей непонятной формы распустились белоснежные бутоны. Как-то я запрыгнул на стул у подоконника и всего лишь хотел понюхать цветок, как вдруг услышал за спиной строгий голос хозяйки: