Григорий Санжаровский - Пленник зелёной комнаты

Миша спрашивает у Жоры:

– Капитан! Кто у тебя будет штурманом и кто разведчиком?

– В третьем испытании штурманом будет Гриша, а разведчиком Виталик.

Миша обратился к Виталику:

– Виталик! Ты очень хорошо управлял. Теперь посмотрим, как ты сам будешь проходить препятствия.

Виталика сняли но телепортации, и Миша дал команду:

– Надеть очки!

Я, кроме очков, надел ещё и наушники.

– Сделай шаг вперёд! – сказал я Виталику. – По моей команде ты сделаешь три больших шага вперёд!

Виталик подумал и сделал их. Как назло, столбик в этот момент был в опущенном состоянии. Эх, рано я подал команду!

Конечно, Виталик попал в пропасть и вынужден бежать снова на старт.

– Сделай шаг вперёд! По моей команде ты сделаешь три средних шага вперёд!

Когда столбик поднялся, я крикнул:

– Давай!

Миша радостно:

– Прошли!

– Сделай шаг вперёд! – тороплю я Виталика. – Ложись! Ползи!

Но Виталик, вместо того, чтобы лечь, лишь пригнулся. А там был двойной ток. Естественно, он об него ударился. И – на старт.

Миша объявил:

– Осталось четыре минуты девять секунд!

– Сделай пять шагов вперёд!

Виталик удачно перешёл через столбики, сделал ещё шаг вперёд и стал перед двойным током. Раз простую команду ложись он не понимает, приходится говорить ясней:

– Ложись на пузо! На пу-зо!

Виталик лёг на живот и пополз.

На этот раз ток он не задел.

– Вставай и обходи изгиб.

Виталик остановился перед двусторонними иголками. Но тут они шли быстрей, чем в секторе существительного.

– По моей команде ты пробежишь – только очень быстро!

Я подождал закрывающегося положения иголок и крикнул:

– Давай!

Я крикнул очень быстро и проглотил букву в. У меня получилось:

– Да-ай!

Виталик не задел иголок и пробежал прямо до педали. Но вместо педали там стоял сундук, которой нужно открыть и пройти, соблюдая грамотность, по буквам.

Выскочило слово абракадабра .

Виталик быстро его прошёл и очутился у места, где должно быть бревно.

Когда оно появилось, я приказал:

– Давай!

Виталик пробежал по бревну и пошёл на горку. Там он схватился за висевшее над ним кольцо и полетел.

Взяв капсулу, он опять телепортировался на корабль.

Отдав капсулу Мише, Виталик стал на своё место.

Я снял очки и наушники.

Миша достал три варианта глагола. Капитан Жора их произнёс:

– Распускайся! Убирайся! Чисть!

Все сразу поняли, что антизаклинание звучит так:

Красное пламя, не распускайся!

И капитан Жора сказал:

– Три, четыре!.. Все вместе!.. Красное пламя, не распускайся!

Компьютер с деловитым видом докладывает:

– Обрабатываю антизаклинание... Оно угадано верно!!! Катастрофа остановлена!!!

Миша сказал:

– Ну, всё! Мы победили Мортариуса! А теперь отдыхай!

Отойдя от камеры, Жорина мама сказала:

– Ребята, идите к обеду!

А пока мы ели, Жорина мама обработала всю сегодняшнюю съёмку и записала на кассеты.

После обеда мы подсели к телевизору. И тут же на нём показалась заставка: «Тайна зелёной комнаты».

Мы с интересом посмотрели, как мы вели себя в испытаниях.

Мы сказали Жориной маме:

– Спасибо!

И ушли.

У каждого было по видеокассете с записью нашей игры.

Мы простились с Мишей, с Жориными родителями и вышли на улицу.

Мы спускались по ступенькам, когда Жора спросил:

– А кто бы во что хотел сейчас поиграть?

– В компьютер! – сказал я.

– В паровозик! – сказал Жора.

– Пошагать! – крикнул Коля.

– Пошагать! – повторил Рома.

– Я тоже хочу пошагать! – потёр ладошки Виталик. – Раз тут, на улице, у нас нет ни компьютера, ни паровозика, все бежим вон в тот скверик шагать!

И мы шагали с закрытыми глазами, шагали, шагали, пока не начало вечереть.

С сожалением пришлось прекратить наши шагалки.

Жора с грустью пошёл к себе домой. У него дом был ближе всех. Братья-близнецы Виталик и Рома поехали в своё Новонедоделкино или как там – в Новопеределкино.

А нам с Колей пришлось ехать вместе в Ясенево.

Оказывается, он жил в моём же доме, в моём же подъезде, на моей же лестничной площадке.

Дома мы всей семьёй просмотрели кассету с «Тайной зелёной комнаты». И со мной случилось что-то такое...

Я и раньше смотрел по телику «Тайну...». Передача мне нравилась, но чтоб вот так... Одно дело, когда видишь, как шагают в передаче не знакомые тебе мальчишки и девчонки. Но когда сам пошагал с ребятами и увидел себя с экрана... Я какими-то другими глазами посмотрел на «Тайну», когда в ней увидел самого себя. Это снимала Жорина мама. А если сняться в настоящей, в телевизионной игре?

И так мне понравилась эта игра, что не знаю, как и сказать.

Каждую субботу я вскакивал в пять и бежал к телевизору. Боялся, что просплю свою «Тайну...» или её вдруг нечаянно покажут раньше указанного в программах время. Но «Тайна...» всегда шла строго в восемь утра по Центральному телевидению.

Едва поделав наспех уроки, я начинал шагать по квартире с закрытыми глазами.

Заставлял шагать и маму, и папу.

Заставлял и всех своих друзей шагать там, где застану. Дома – так дома, на улице – так на улице.

А если кто отказывался шагать, я ссорился насмерть и больше не замечал этого человека в упор.

Мне хотелось, чтоб весь мир шагал с закрытыми глазами.

И хотелось мне научиться так классно шагать, чтоб я мог сняться в настоящей, в телевизионной «Тайне...» на ТВЦ.

Но про свою мечту я боялся заикнуться даже таракану запечному.

Лето прошло нормально, безо всяких происшествий.

Но вот осенью...

Восьмого сентября папа поехал на Выставку. Там проходила книжная ярмарка. Папа болтался-болтался по этой ярмарке и неожиданно набрёл на одного своего знакомого, который работал в издательстве «Чёрная курица». Папа подарил ему мою книжку «Смешинки от Гриши». Знакомый тут же стал её читать. Почитал-почитал и говорит:

– Приходите завтра сниматься.

– Где и с чего это вдруг? – спросил папа.

– Ни с чего. А на что. На телевидение. На Центральном.

– Какие-то дадите наводящие вопросы?

– Наведём на месте. Место встречи – Фестивальная, шестнадцать. Девятое сентября. Воскресенье. Одиннадцать ноль-ноль.

– Что с собой брать?

– Своё сокровище.

Весь этот разговор папа передал мне вечером на веранде у моей комнаты, вздохнул и грустно посмотрел в заоконную даль, на леса, глянул на берёзку у нашего окна.

– Ясеневская осень... Сентябрь ужё вплёл в кроны золотые листочки... Золотая осень... Ну, лирику в сторону. Всё, Григорий! Хватит болтаться в тени. Пора выбегать на мир. Итак, завтра в одиннадцать впервые будем сниматься на телевидении. Вас, сударь, заждалось ТВ-Центр!