Сфинкс - Паутина

Он не превратится. Не сбежит. Гарри был уверен: не сбежит.

Том не смотрел в глаза своей смерти. Он не сводил звериных глаз с девушки. Наверное, она тоже смотрела на него — на мальчишку, разрушившего семью Гарри.

Боль. Он чувствовал лишь боль. Он хотел причинить боль своему врагу.

Гарри хотел применить пыточное заклятие к Саре, чтобы Тому было больно, чтобы он мучился от бессилия. Но вспомнил наивные глаза своего сына и его слова: «Она добрая… У нее есть дочь».

Он резко послал в покорно стоявшего у воды врага «круцио».

Ни сожаления. Ни жалости. Ни прощения.

Лишь ненависть и боль.

Гарри смотрел на муки оборотня, на его извивающееся от нестерпимой боли тело, слушал его стоны. Почему он не кричит?! Ори, тебе же больно!!!

Но желанного крика не было.

Гарри опустил палочку, давая оборотню отдышаться. Он поднялся, опираясь руками о колени.

Они стояли друг напротив друга, глядя в глаза. Два врага. Два сердца, полные ненависти, злобы и боли.

— Ну, что же ты, Поттер?! — сквозь зубы проговорил Том. — Разве сложно просто убить? Не думаю. Не сложнее, чем убить беззащитную женщину… Ты же так просто поднял палочку против моей матери…

Гарри молчал — рука сама поднималась, следуя за словами мальчишки. Он не хотел говорить, слова не имели значения.

— Убей, Поттер, для тебя это не в новинку, — оборотень стоял прямо, без всякого намека на страх. — Ты ничем не лучше меня. Ты такой же зверь. Ну, давай же! Я уже сделал все, моя мать отомщена. Я убил не просто твоих родных — я убил тебя, Гарри Поттер. И ты знаешь это…

И Том захохотал, разжигая внутри Гарри такую ненависть, какой он еще никогда не испытывал.

«Ты должен хотеть причинить боль».

Он резко развернулся и направил палочку на Сару, в чьих глазах на мгновение мелькнула паника. Гарри было уже все равно, что он повернулся спиной к врагу, что тот может поднять палочку с земли. Плевать. Он хотел причинить боль Тому — такую же, какую испытывал сам Гарри.

Перед глазами была черная пелена. На кончике палочки накапливался — мгновение за мгновением — зеленый луч. Он убивал и наслаждался этим. Ему станет легче, он верил, что станет легче.

— Нееет!

Крик пришел одновременно с сорвавшимся заклинанием и резкой болью в вытянутой руке. Гарри отшатнулся, рука дернулась, и Авада Кедавра, произнесенная про себя с осознанной четкостью, скользнула рядом с ногой обездвиженной жертвы и разбилась о землю миллионами зеленых искр. Ослепив. Отразившись в его зеленых глазах.

Он медленно повернул голову, чтобы увидеть того, с кем ему еще придется сражаться. Гарри поймал взмах, направленный — не на него — на врага у воды. Том застыл недалеко от своей палочки, что сиротливо лежала на замерзшем песке.

И только потом понял — к нему бежит Гермиона. Это ее заклинания вмешались в его месть.

Он смотрел на нее, искал следы крови, отпечаток звериной сущности в ее глазах. Не было. Ничего не было. Лишь кое-где порванная мантия и исцарапанное ветками лицо.

Он не мог говорить, он не мог ничего делать. Слишком резко. Слишком неожиданно. Ненависть. А через мгновение — любовь, полная облегчения.

Он мертв.

Она жива.

— Не надо, — прошептала она, глядя прямо в его глаза. — Гарри, не надо…

Испуг? В ее глазах — испуг. Она испугалась — его или за него?

В ее руке — его палочка. Когда она успела ее выхватить?

У нее — его оружие. Значит, не за него. Его.

— Отдай, — Гарри протянул руку.

— Нет.

Волна ненависти и злости. Боль. Она жива, но Ал…

Мужчина резко сделал шаг вперед и рванул палочки из ее пальцев. Гермиона этого не ожидала.

— Гарри! — она кинулась к нему, вцепившись в руку друга. — Ты озверел?!

— Он. Убил. Моего. Сына. — Слова четко и медленно выходили из горла, пока он отворачивался от Гермионы и снова смотрел в звериные глаза своего врага.

— Нет!!! — она встала между Гарри и Томом, разведя в стороны руки. — Альбус жив! Если ты убьешь его, — Гермиона кивнула в сторону безоружного, беззащитного мальчишки с тонкими, светлыми волосами, — ты убьешь и самого себя. Он не виноват в том, что мир сделал его таким! Не он сам! Волан-де-Морт! Общество! Правосудие! Все мы сделали его таким! И за это ты хочешь его убить?!

Слышал ли Гарри все то, что говорила Гермиона, не знал даже он сам. Лишь два слова, самые желанные, самые невероятные — «Альбус жив» — пульсировали в голове. И снова смешалось все, резкие волны — любовь, ненависть, облегчение, напряжение, радость, злоба — накатывали, разбивая его, исчерпывая его силы.

Гарри осел на холодную, мерзлую землю, выронив палочку — и зарыдал. Гермиона обхватила его за плечи, гладя по наполовину седым волосам.

Шаги. Он вскинул голову — и попытался подняться, но ноги не держали его. Полное бессилие от пережитого не позволило ему рвануться к вышедшим из леса Альбусу и державшей его за руку Аманде Дурсль.

Поиск. Дамблдор говорил об этом. О поиске.

Что искать? Где?

Кого?

Лес. Тео не любил лес. Был равнодушен к природе.

Просто поле боя. Деревья. Густой кустарник. Озеро.

И люди. Люди-звери.

Оборотни. Тео впервые столкнулся с ними. Ни испуга. Ни страха. Лишь цель.

Она была рядом. Она и Стивен. Мальчик растерян.

— Собраться! — коротко и грозно. Как на занятиях. Потому что так нужно. Всего лишь тренировка.

Ее глаза. Тео поймал ее взгляд. На мгновения.

Я рядом. Не бойся.

Она мимолетно улыбнулась. Резко развернулась. Стивен за ней. Только вспышка каштановых волос.

Вокруг шел бой. Куда-то пропал Гарри Поттер. С ним — Альбус Поттер. Мальчишка. Он спасал всех. Отца в первую очередь. Но — всех. Судьба света в руках семилетки. Дамблдор. Только он мог так рисковать.

Как все решится? Где Поттеры?

Оборотень. Крупный зверь. Неспокойные глаза. Слабак.

Здесь было не сложно. Опасность лишь в одном — Дэн. Но он тоже справился. Лучи заклинаний. В стороны. Углами. Вспышками. Как отголоски в сознании Тео.

Он видел. Видел чью-то тень в глазах зверя. Это и есть тень Темного Лорда? Слабовато.

Напугать? Успокоить? Усыпить? Внушить любую мысль? Заставить утопиться?

Дамблдор. Поиск. Он говорил о поиске света во тьме.

— Целитель!

Дэн. Отбивает красные лучи. Два волшебника. Развлекаются. С мальчишкой.

Палочка. Тео владел палочкой не хуже, чем легилименцией. Одного отбросило к воде. Второго — в противоположную сторону.

— Дэн, оборотень!

Мальчик не растерялся. Зверь смирно сидел. Справился.

Тео поставил щит.

— Вдвоем, Дэн. Видишь тень? Вместе.

— Целитель, как?

Сильный мальчик. Хорошо работает.

— Любовь. Ищи любовь.

Они играли образами. Воспоминаниями. Представлениями. Чувствами.

Перед ними был человек. Мужчина. Он беспомощно раскинулся на земле.