Сфинкс - Паутина

Под действием палочки Малфоя хрустнули суставы на передних лапах оборотня. Он взвыл, пытаясь вырваться, кровавая слюна потекла на снег.

Видимо, под действием невыносимой боли Забини стал приобретать человеческие черты…

А потом раздался этот страшный, просто нечеловеческий крик. И Малфой узнал голос — кричал Гарри Поттер. Совсем недалеко, где-то в стороне озера. Что могло вызвать такой вопль у этого сильного и бесстрашного человека?

Альбус Северус Поттер.

Малфой бросился бежать — туда, откуда, как ему показалось, донесся крик. На повороте он столкнулся — черт! — с хаффлпаффкой, родственницей Поттеров. Она-то что здесь делает?!

Она тоже бежала на крик, сжимая в руке палочку. Скорпиус обогнал ее, но через два шага выскочил на берег — и застыл.

Над мелко подрагивающим телом Альбуса, залитым кровью, склонилась Гермиона Уизли, а Гарри Поттер бежал в противоположную им сторону, стремясь, видимо, догнать того, кто посмел поднять руку на его сына. У воды лежала мертвая собака.

— Альбус!

Малфой вздрогнул, когда мимо, глотая слезы, пробежала Аманда Дурсль, чуть не выронив палочку.

Скорпиус медленно подходил к телу младшего Поттера и смотрел, не отрываясь. Потому что происходило что-то невероятное: девочка оттолкнула прочь Гермиону и ее руки, склонилась над страшными, просто ужасными ранами Альбуса и стала водить над ними палочкой, произнося странные, напевные латинские формулы. Она не говорила — действительно напевала, а из кончика ее палочки струился синеватый дымок.

Гермиона, до этого смотревшая с таким же испугом, что и Малфой, на затягивающиеся прямо на глазах раны Альбуса, на его судорожные вдохи, которых не было еще пару мгновений назад, на появившийся розовый румянец на щеках мальчика, вдруг развернулась и бросилась вслед за скрывшимся на той опушке леса Гарри Поттером.

Малфой стоял и уже ничего не понимал.

Тедди упал на землю, прикрывая собой Розу, чувствуя спиной, как волна от «протего» ударяет горячим воздухом и с силой толкает их в противоположную от оборотней сторону. Он больно ударился локтем и, наверное, не менее больно ударилась о землю Роза.

Голос, произнесший заклинание с такой яростью и силой, был самым невероятным, что могло произойти в этом лесу сегодня днем. Люпин сразу понял, кто спас их, но не мог поверить.

Зато Роза и узнала, и поверила, потому что с силой, которую было сложно заподозрить в этой девушке, оттолкнула прочь Тедди и вскочила с криком: «Папа!».

А из-за густого, черного кустарника вышел Рон Уизли. Он обнял метнувшуюся к нему дочь, не выпуская из руки палочку. Тедди сел на холодной земле и растерянно смотрел на друга крестного. На том была узкая женская мантия, которая с минуты на минуту готова была лопнуть по швам. Белый воротник свитера, что торчал из-под нее, был в засохшей крови. Руки Рональда покрывал слой влажной грязи.

— Папочка, — шептала Роза, обнимая долговязого, очень похудевшего за последнее время отца. На лице Рона — свежие и застарелые шрамы и царапины.

— Откуда ты? — Тедди, наконец, поднялся и подошел, отряхиваясь, к Уизли.

— Я хотел спросить вас всех о том же, — голос Рона глухой, жесткий, глаза смотрели сурово. Он прижимал к себе дочь, но смотрел на Тедди. — Какого черта вы все сюда явились?!

— Гарри…

— Ах, да, Гарри! — Рон всплеснул руками, скорчив гримасу. — Он так и остался безмозглым храбрецом, вечно по первому зову бросающимся кого-то спасать…

— Папа… — испуганно произнесла Роза, чуть отстраняясь и заглядывая в глаза отца. Но Рон смотрел на Люпина.

— Мало того, что сам ни минуты не подумал прежде, чем нестись сюда, да-к ведь еще толпу людей согнал. Детей!!! — Рон сверкнул глазами, почти отталкивая Розу от себя Девушка с легким испугом смотрела на отца.

— Альбус сказал, что оборотни схватили Гермиону, — спокойно произнес Тедди.

Рон пригнул Розу к земле, когда над ними пролетели сразу два красных луча. Тедди тоже присел, не спуская глаз с друга крестного.

— Алу семь лет! Из-за мальчишки вы решили все стать закуской для оборотней?! — Рон зло усмехнулся. Он, не поднимаясь, снимал с себя узкую мантию. — Ладно Гарри, он со школьных лет бросался спасать, даже не пытаясь узнать, кого и почему…

— Папа, они схватили маму, — тихо вставила до того молчавшая Роза, державшая отца за длинную, худую руку.

— Да не хватали они маму! — не выдержал Рон, рыкнув. — Прости, Рози… Я знал, что они хотят похитить Гермиону. Я выпил оборотное зелье с ее волосом, он хранился в моем медальоне так же, как мой — в ее. И подставился им, чтобы Гермиона была в безопасности. И Гарри не бросился ее спасать, как идиот…

— Откуда ты знал? — с испугом спросила Роза. Тедди не спускал взгляда с Рона. Битва, судя по всему, затихала, волчий вой и крики доносились откуда-то издалека.

Рон спрятал жесткие глаза, сел на землю, подстелив под себя снятую мантию.

— Будучи одним из них, очень сложно однажды не очнуться среди подобных, — фыркнул мужчина, глядя не на дочь, а на Люпина. Тедди держал палочку в руке. — Я тогда был слегка… не в форме, — Рон махнул рукой на зажившие уже раны на лице, — меня не узнали, а потом я просто менял черты лица перед тем, как появиться в стае… родичей.

Люпин видел, как сжалась Роза, как она потянулась к отцу, доставая палочку и направляя ее на рану, что еще краснела на шее отца. Тот, казалось, хотел оттолкнуть девушку, но сдержался, позволяя той подлечить новый укус.

— Я надеялся, что когда они, — Рон кивнул в сторону озера, видимо, подразумевая оборотней, — сообщат Гарри о том, что поймали Гермиону, тот хотя бы попытается проверить, что она действительно в ловушке. А Гарри опять поступил, как эмоциональный школьник!

Рон был зол, и Тедди вполне мог понять его — ведь перед ним сидит его шестнадцатилетняя дочь, а вокруг — стаи оборотней. И, видимо, не было вообще никакой необходимости появляться здесь. Наверное, и Рон, и Люпин думали сейчас об одном и том же — о гибели Сириуса Блэка.

— Я надеялся, что Гермиона в тот момент будет рядом с ним…

Люпин вздрогнул — так необычно прозвучал вдруг изменившийся голос Рона. И глаза стали другими — мягкими.

— Мама была в школе, — вдруг вспомнила Роза, поглаживая отца по грязной руке. — Дамблдор сказал об этом, когда мы сюда отправлялись.

— Дамблдор, — усмехнулся Рон, его лицо снова приняло выражение циничное и жесткое. — Раскрошить бы этот портрет… О голову Гарри! Не думал, что его можно будет так легко убедить всего лишь цепочкой…

— Цепочкой? — Люпин нахмурился.

— Они сорвали у меня медальон и, видимо, отправили Гарри, — пожал плечами Рон. — Но ведь у него есть мозг! Он же знал, что у меня есть такой же!