Юрий Третьяков - Алешин год

Василёк ловил не спеша.

У него только четыре бабочки было, но все хорошие — большие.

И наконец он поймал такую большую и красивую, что красивее не бывает!

Сама — больше ладони. Верхние крылья жёлтые, а поперёк — чёрные полоски, как на шкуре у тигров. Нижние крылья зубчиками вырезаны, и у каждого — по длинному острому хвостику! Как её звать, даже кум не знал.

Василёк её звал хвостатенькой.

С тех пор Алёша с Алёнкой только и мечтали себе хвостатенькую поймать.

А Пашка-букашка свою коллекцию не показывал.

— Не покажу, — говорит. — Вы у меня бабочку сцапаете…

Но раз Алёнка все-таки пролезла к нему в гости.

Пока Пашка её за дверь вытаскивал, она успела всех бабочек увидеть и рассказала:

— Совсем плохая коллекция! Грязная какая-то… Только бабочек больше, чем у нас… И «павлиний глаз» есть… Хуже моего!

— А меховая есть? — спросил Алёша.

— Есть. Только мех облезлый…

— А хвостатенькая? — спросил Василёк.

— Хвостатенькой нету!

Опять все разбежались — ловить. Совсем хорошая коллекция никак не получается, все каких-нибудь бабочек не хватает… У Алёши меховая есть, «павлиньего глаза» нет. У Алёнки есть «павлиний глаз», меховой нет. А хвостатенькой у обоих нет.

А Пашка-букашка ходит, гордится:

— Моя коллекция больше всех!

Даже бабушка сказала Алёше:

— Плохие вы ловцы… Пашка вас всех перещеголял!

Совсем Пашка загордился и говорит:

— Пускай завтра все приходят, свои коллекции приносят, будем сравнивать…

Что делать? Пашкина коллекция больше… Алёнка придумала:

— Давайте пойдём да и отнимем у него самых лучших! Алёшка себе — «павлиньего глаза!» Я — меховую… и ещё какую-нибудь! Василёк — какую захочет!.. Сразу у нас лучше будет!

— Отнимать мне мама не велит, — сказал Василёк.

Тогда Алёнка по-другому придумала:

— Давайте его обманем! Всех наших бабочек в одну коллекцию сложим, покажем, а потом обратно разделим! В Алёшину коробку, она больше!

Принесли Алёнка и Василёк своих бабочек и в Алёшину коробку собрали. Самую первую — хвостатенькую накололи, потом всех остальных по росту. Полная коробка получилась!

Пашка пришёл, глянул и даже не захотел свою маленькую коллекцию с этой сравнивать.

Алёнка говорит:

— Давайте не будем обратно делить?! Жалко разорять такую хорошую коллекцию! Будем в одну ловить!

Так и сделали. И в эту большую коллекцию ещё много других бабочек наловили.

Когда все вместе, дело веселей идёт!

Осенью тоже хорошо.

Солнышко уже устало припекать. Теперь ему не нужно быть жарким, потому что всё уже выросло и поспело. Только одни грибы растут, спешат, пока не настала зима.

Воробьята выросли, не отличишь от старых воробьев.

Зубастик вырос, большой стал, тяжелый.

И Алёша вырос: обул ботинки, а они уже малы!

Даже листья на деревьях стали спелые: желтые и красные, очень красивые — хотят покрасоваться напоследок, перед тем, как упасть.

Ходит Алёша по опавшим листьям — весело они шуршат под ногами!

И приятно разбивать каблуком ледок на замёрзших лужицах!

Весной все вылезают, а осенью все прячутся.

Попрятались куда-то бабочки, букашки и козявки. Муравьи закрылись в своём муравейнике, никуда не выходят.

А кто сам спрятаться не может, тех Алёша с бабушкой прячут:

картошку и яблоки — в погреб,

огурцы и капусту — в кадушки.

грибы — в маленькую кадушку,

тыквы — под кровать.

Уже проведывал Алёша в сарае санки и лыжи — ждут они не дождутся, когда придёт зима со снегом и можно кататься!

На бахче поспели арбузы!

Сперва там только листики выросли, а от них плети длинные протянулись с жёлтенькими цветками, а потом на месте цветков появились зелёные арбузики, маленькие, как сливы. Начали они расти и спеть.

Долго спели. Алёша сначала их проведывать ходил, потом перестал.

И вот принесла бабушка один арбузик, разрезала, а он внутри красный с черными семечками.

Красное Алеша сам съел, семечки курам высыпал, а корку соседскому поросёнку относ. Ничего не осталось от арбузика.

— Пошли, — сказал Алёша бабушке, — ещё за арбузиком…

— Больше сторож не даст, — ответила бабушка.

— А кто сторож?

— Кум.

Обрадовался Алёша.

— Кум мне друг! Сейчас, пойду к нему в гости!

Вышел Алёша за околицу и зашагал по зелёному лугу к бахче.

На лугу знакомые козы пасутся, кузнечики сверчат и молодые сороки летать учатся.

Алёша никого не тронул, и его никто.

Пришёл к бахче.

Там под навесом лежит на соломе кум — газету читает и цигарку курит. А рядом собака Муха спит и маленькая кучка поспевших арбузиков сложена.

— Кум! — позвал Алёша. — Я пришёл!

Кум с Мухой рады были Алёшу повидать.

— Вот так гость, еловая голова! — воскликнул кум. — Садись на солому.

А Муха улыбается и хвостом виляет. Посидел Алёша с кумом, поговорил о разном, потом спрашивает:

— Поспели вон те арбузики?

— Поспели, — отвечает кум.

— А кому ты их даёшь?

— Кто на бахче работал, тому и даю, — отвечает кум. — А кто не работал, не даю…

Ещё посидел Алёша и говорит:

— И почему меня не позвали работать?..

— Тебя звали, — говорит кум, — да ты не пошёл. Уж не помню, чем-то занят был: не то курей гонял, не то ещё что…

— Наверно, кур… — начал, вспоминать Алёша. — Очень они озорные… А то б я пошёл… А сам ты чего работал?

— Да вот — сторожу. От сорок, от коз, от ребятишек, вроде тебя.

— Как ты сторожишь?

— А так. Кричу: «Эгей! Не сплю! Вижу! Слышу!» И дубинкой вот этой махаю — для страха… Видал, какая у меня дубинка?

Дубинка у кума была толстая, суковатая.

— Давай вместе сторожить? — говорит Алёша.

— Давай! — согласился кум.

Взял Алёша дубинку, начал расхаживать по бахче и кричать:

— Эгей! Не сплю! Вижу! Слышу!

Всех коз и сорок перепугал, вернулся к куму:

— Хорошо я сторожил?

— Чудесно! — отвечает кум.

— Ну, давай мне какой-нибудь арбузик, — сказал Алёша. — Можно не очень большой…

— Следует, еловая голова! — сказал кум и дал Алёше арбузик.

Съел его Алёша весь, опять начал сторожить. Потом кум говорит:

— Я сейчас за табаком схожу, а вы тут вдвоём с Мухой сторожите. Я скоро.

И ушёл.

Алёша начал скорей Муху будить:

— Ты чего так плохо сторожишь! Ты не спи, ты лай, пугай воров!

Муха проснулась, повиляла хвостом и опять заснула.