Валентина Осеева - Динка

— Ой! — шлепаясь с размаху в траву, прошептала Динка. Но Катя не видела ее, она смотрела прямо перед собой и шла медленно, как будто не хотела идти, но все-таки шла. Лицо Кати поразило Динку: оно было такое белое, как будто с него сошел весь загар, не оставив ни кровинки даже на щеках, а зеленые глаза Кати казались такими светлыми и грустными, что Динке вспомнилась сказка о немой русалочке. Она, наверное, была такая же, как сейчас Катя. Вот так же солнце просвечивало насквозь ее кудри, и крупные кольца их сверкали, как темное золото. Лежа в траве, Динка в молчаливом изумлении провожала взглядом свою молоденькую тетку. Ах, если бы у Кати был рыбий хвост и если бы она внезапно онемела, то ничего не могло бы быть лучше! Динка сама водила бы Катю на берег, и они вдвоем ждали бы там ее принца. Но у Кати нет рыбьего хвоста, и, наверное, она еще не совсем онемела — во всяком случае, она всегда сумеет сказать Динке что-нибудь неприятное… И куда она идет? Не искать ли «подлую девчонку», это «убоище», которое опять убежало из дому, надев самое лучшее платье? Но нет, в руках у Кати запечатаннок письмо, она, наверное, хочет отправить его на пристани.

Не смея верить удаче, Динка долго смотрит вслед своей тетке, и, когда фигура Кати скрывается за деревьями, она в один миг влетает в калитку и мчится но дорожке к дому. На террасе никого нет, в комнатах тоже пусто.

Динка открывает дверцу шкафа, засовывает в самый дальний угол свой узелок и, найдя вчерашнее платье, поспешно облачается в него. Теперь все! Можно спокойно подумать о чем-нибудь другом… Почему, например, Алина у дедушки Никича? Она так редко ходит к нему в палатку… Может, рано утром у них побывал Костя и теперь Алина выполняет уже его «тайное и важное поручение»? Но при чем тут дедушка Никич? И где Мышка?

— Мышка! Мышка! — выбегая на террасу, кричит Динка.

— Ау! Иди сюда! — раздается голос Мышки.

Динка бежит на ее голос и видит обеих сестер у палатки Никича. Ого! Да они работают! Алина выпиливает что-то из фанеры, а Мышка стругает дощечку. А сам дедушка Никич ходит между ними и все что-то объясняет, указывает… Дедушку Никича совсем нельзя узнать. Он такой торжественный, в начищенных ботинках и в синей рубашке с галстучком. И лицо у него светлое, доброе, совсем как на пасху, когда он приходит христосоваться. Динка подбегает к сестрам и подозрительно обходит вокруг Алины… Гм… фанерка… пилочка…

— Становись на работу! Почему опоздала? — кричит дедушка Никич, и голос у него такой зычный, требовательный, что Динка невольно робеет.

— На какую работу? Куда опоздала? — спрашивает она.

— Опоздала ко мне на урок, — сильно окая, говорит дедушка Никич. — Сейчас сестер отпущу, а ты останешься!

— Да она, дедушка Никич, не знала. Нам Катя только после чая сказала, что мы будем с вами заниматься, — объясняет Алина.

— Ну, не знала, так на первый раз прощаю… А то вон они, часы-то. И звонок я себе завел!

Старик показывает детям будильник и блестящий школьный звонок.

— Вот как зазвоню, чтобы мигом собирались! Ну, говори, Динка, что тебе по душе? Скамеечку ли будешь мастерить или рамочку выпиливать себе? Одним словом, ставь перед собой цель, а поставишь цель — добивайся. Не так, чтоб какое дело начать, а потом бросить и другое начать. Этого я не позволю. Ну, выбирай, что будешь мастерить? Девочка вспоминает Леньку.

— Я сундучок такой, легонький, с ручкой, чтобы взять и идти с ним куда глаза глядят!

— Ишь ты! Сундучок с ручечкой! — усмехается дедушка Никич, разглаживая свою бородку. — Немалая задача! Ну, между прочим, я помогу, конечно. Гм… да… А какой же размером ты хочешь?

Динка разводит руками:

— Ну, просто, не маленький и не большой, вот как моя спина… Померяй по моей спине, дедушка Никич! Динка поворачивается и подставляет спину.

— Зачем тебе? — удивляется Мышка. — У тебя целый ящик есть для игрушек.

— Ну, пускай, пускай делает! Вещь должна быть по душе! — добродушно говорит дедушка Никич и ведет Динку отбирать дощечки. — Погоди, не ворочай зря. Чего копаешься без толку? Какой толщины тебе нужна доска? Говоришь, чтоб был легонький, ну и бери потоньше. А теперь давай сантиметром смеряем длину и ширину твоего сундучка…

Девочки работают охотно. Алина старательно выпиливает по рисунку; Мышка, розовая от непривычных усилий, стругает вторую дощечку. Она хочет сделать скамеечку маме для ног. Никич обещал покрасить ее в зеленый цвет с нарядным ободочком. Динка тоже старается вовсю, но, чувствуя себя более умелой, чем сестры, вдруг вмешивается в их работу.

— Не так, не так стругаешь! — кричит она Мышке. — Дай я!

Мышка пищит и изо всех сил тянет к себе дощечку.

— Дети! Дети! — строго покрикивает Алина, не поднимая головы от своей фанерки.

— Прекратить возню! Стань на свое место! Не указывай! Я сам укажу, что надо! — стучит по верстаку Никич.

Динка принимается за свое дело, но, взглянув на Алину, шепчет:

— Алина, ты бы взяла пилочку потоньше… Дать тебе?

— Дина, не мешай… — рассеянно откликается Алина. Динка успокаивается, но ненадолго.

— Смотри, дедушка Никич, так я делаю? — поминутно дергает она старика.

— Ты смотри не торопись! Испортишь мне материал, другого не дам! — угрожает дедушка Никич. — Что ты рвешься, как щенок на привязи? Работать надо с толком, с терпением.

Конец урока дедушка Никич торжественно возвещает звонком.

— Складывайте работу, — довольно говорит он, — теперь до завтра!

Девочки складывают работу, каждая отдельно: Ннкич дли всех троих находит удобные местечки.

— Спасибо, дедушка Никич! — степенно говорит Алина.

— Спасибо… — тянется к старику Мышка и звонко чмокает его в морщинистую щеку.

— Спасибо, Никич! — шлепая ладошкой по ладони старика, дурачится Динка. Давай в окунька и рыбочку сыграем!

— Иди вон с Мышкой сыграй, а я тут маленько приготовлю кое-что к следующему уроку.

Лицо старика сияет. Ну вот, наконец уговорил он мамашеньку, и все пошло нормальным ходом. «Девочки ничего, послушные, задору, правда, в работе у них нет, от себя ничего не придумают, но старание есть. Обвыкнут помаленьку, смелей будут браться — может, и задор явится… А приедет Саша и скажет: «Я думал, белоручки у меня растут, ан нет! Видно, повернул их мой Никич на свою трудовую стезю…» — глядя вслед своим ученицам, радостно думает старик. Спасибо скажет Саша… скажет спасибо», — приговаривает он про себя, готовясь к завтрашнему уроку.

Окончив занятия с Никичем, Динка наскоро позавтракала и пошла в комнату. Она вспомнила, что обещала Леньке поискать «Пещеру Лихтвейса».

«Надо посмотреть в той пачке, что привезла мама», — думает она.