Михаил Колосов - Мальчишка

— Дураки, черти полосатые, — ругался он.

Ребята перестали пылить, смеялись, поджидая его.

— Ну как дымовая завеса? — спрашивали они.

Симка, посапывая, молчал.

— Вы, хлопцы, не трогайте его, — сказал Костя. — Ему и так, бедному, тяжело: смотрите, сколько харчей набрал.

Симка перебросил узел с одного плеча на другое, возразил:

— Ладно. Посмотрю, как вы посмеетесь, когда солнышко вон там будет, — указал он в небо над головой.

— А мы отнимем у тебя и поделим! — сказал Костя.

— Отнимешь? — покосился Симка. — Попробуй! — И он отошел от ребят.

Солнце быстро поднималось и припекало в спины все сильнее. Голосистые жаворонки выпархивали из травы, взвивались вверх и, невидимые, вызванивали в поднебесье. Вставали на задние лапки суслики, свистели, но, завидев ватагу, быстро прятались в норы. А сколько их ребята уничтожили весной — трудно сосчитать! Думали — ни одного не осталось. Нет, бегают, перекликаются…

— Симка, ты чего сбоку дороги идешь? Смотри, суслик пятку откусит, — начал опять Костя. Но его остановил Мишка:

— Да ладно тебе, Костя, не трогай его…

Мишка так долго собирал бригаду, уговаривал каждого и теперь боялся, что ребята разбегутся. Он дорожил каждым человеком, даже Симкой. А этот может обидеться и повернуть домой. За ним, гляди, еще кто-либо увяжется.

На наряд ребята опоздали, и Мишка направился в контору. Здесь он увидел вчерашнего бригадира с черными усиками и с той же полевой сумкой. Бригадир смотрел в окно, улыбался:

— О, поглядить: саранча налетела!

Директор выглянул в окно, сказал серьезно:

— Если это не экскурсия, то эта саранча тебя спасет.

— Шо? — не понял бригадир.

— Эта саранча может спасти тебя, — повторил директор. — Наверное, вчерашний хлопец привел свою бригаду. — Он поднял голову, увидел Мишку: — Точно, он! Давай, Бутенко, веди их на свой ячмень, где ты сурепку развел. Пусть полют. Да повежливей — это дети. Обед организуй им. Понял?

— Та понятно, чего ж тут не понять. Тилько они потопнуть…

— Не потопчут.

Бригадир нехотя вышел к ребятам, стал перед ними, широко расставив ноги, почесал затылок, спросил:

— Ну, шо? На экскурсию? — Он обвел всех взглядом и сам себе ответил: — Похоже, нет: барабана не видно.

— Мы на работу, — сказал Мишка.

— Ага, на работу! Ну, то гайда за мною, — он махнул рукой и пошел в поле.

День только еще начинался, но было уже жарко. Ребята еле поспевали за бригадиром, который на ходу объяснял им, что они будут делать.

— Стараться не топтать хлеб, ступать надо между рядкив. Траву выносить на дорогу. Вон то поле, — указал он вдаль.

— Где желтые цветочки? — спросил Симка.

— Да, — недовольно буркнул бригадир. — Квиточки. Ото шоб ни одного квиточка не осталось. — Он посмотрел на Симку. — Ты сам як квитка. Да не сверху рвать, а с корнем. Понял?

Симка кивнул и отошел от бригадира, недоумевая, почему тот обиделся на него.

— Ну, вот мы и пришли, — сказал бригадир, сдвинув картуз на затылок. — Кладить свои сумки и начинайте. Рвать всю траву: и сурепку и осот… Ну, осоту тут мало. Шоб не наколоть руки, рвать его треба вот так, — и он поддел рукой под самый корень сочного куста осота, сорвал его. Из стебелька выступила большая капля «молока». — Вот и все. — Он забросил траву на дорогу.

Симка поднял ее, посмотрел, лизнул «молоко», сморщился, стал отплевываться. Наколов руку, он бросил осот в пыль:

— Колючая, чертяка!..

— Значит, ясно? — спросил бригадир. — Обед привезут.

— А воду? — напомнил Мишка. — Воды надо, а то уже сейчас пить хочется.

— Воды тоже привезут. А ты будешь бригадиром, — сказал он Мишке. — Шоб был порядок, шоб было качество. Понятно? Ты отвечаешь. Вот тебе бумага, карандаш, составишь список. А я к концу дня приду, замеряю и вручу вам грошики. — Бригадир впервые за все время улыбнулся. — Начинайте, — сказал он и пошел.

После его ухода ребята некоторое время стояли молча, не знали, с чего начинать. Мишка тоже не знал, с чего начинать свое бригадирство. Наконец он сказал:

— Ну что ж, давайте?

Он положил бумагу и карандаш на землю, придавил их камнем, начал рвать сорняки.

Рядом с ним стал Костя. Последним приступил к работе Симка. Он долго возился со своим свертком, укладывал его, потом медленно подошел к ребятам, втиснулся в середину. Соседи его заворчали:

— Ну, чего прилез? Становился бы с краю.

— А не все равно? — ощетинился Симка.

Мишка вскипел, но сдержал себя и примирительно сказал:

— Ладно, крайние подвиньтесь чуть, и все в порядке.

Симка рвал медленно, одной рукой — правой, затем сорванное перекладывал в левую. Еле-еле нагибаясь, он срывал только перед собой, гнал полосу полметра шириной, не больше.

Когда привезли воду, он первый пошел пить и пил дольше всех. Потом он поминутно ходил к бочке, каждый раз говоря:

— Фу, жажда замучила! И с чего бы это?

— Так не пойдет, — запротестовал Костя. — Его жажда мучит, а мы за него работай.

Ребята поддержали Костю. Мишка не выдержал, предупредил:

— Симка, вот так и знай: будешь отлынивать, я тебя не запишу.

— Подумаешь, начальство! Видали мы таких.

— Видал не видал, а давай работай, нечего на других выезжать. — Мишка рассердился, подошел ближе: — Что это за работа? Одни макушки срываешь? Слыхал, что бригадир говорил?

— Чего ты пристаешь? — Симка, сощурив один глаз, смотрел на Мишку. — Что это, твое, что ли?

— А если не мое, так что?

Вокруг них сгрудились ребята, наперебой начали кричать на Симку:

— Уходи домой!

— Взяли на свою голову!

Мишка почувствовал себя виноватым перед ребятами — ведь это он постарался уговорить Симку идти в совхоз. Обидно, хотелось ударить этого лодыря, но сдержался. Если бы Мишка не был бригадиром, ударил бы.

— Не хочешь — уходи, — отрубил он. — Мы пришли работать, понял? А ты как вредитель какой… Тебе хорошо: можно не работать, а мне надо… — голос у Мишки дрогнул.

Симка опустил голову, нижняя губа задергалась. Мишке стало жаль его, и он сказал примирительно:

— Ну, ладно. Оставайся, только смотри… Мы вот тебе отмеряем полоску, и сам поли.

Ребята одобрили это, и Мишка тогда каждому отмерил равные участки, чтобы было видно, кто как работает. И не обидно: кончил раньше — отдыхай или начинай новую. Он честно отсчитал всем по два шага, и работа закипела. Никто уже не обращал внимания на Симку — пусть как хочет: меньше сделает, меньше получит.

Симка молча, посапывая, обрабатывал свой участок. Жажда перестала его мучить, до самого обеда он больше ни разу не бегал к бочке. Но, несмотря на это, он все же далеко отстал от ребят.

Солнце поднялось и стояло над самой головой, когда вдали показалась бричка, а на ней старик и женщина в белом платочке.