Валерий Роньшин - Тайна танцующей коровы

— Не надо, дядя Пахом, — сказал Володька. — Она все-таки женщина. Хоть и ведьма.

— Пускай живет, — поддержала я Воробья.

Лаптев снова сел на лавку.

— Как хотите, однако.

— О, идея! — Володька поднял вверх указательный палец. — Убивать ее не надо, а вот проучить следует. Дядя Пахом, у вас есть зеленка?

— Есть, однако.

— Слушай, Мухина, — принялся излагать свою идею Воробей. — Давай намажем лица зеленкой, будто мы утопленники.

Сказано — сделано. Мы обмазались зеленкой и, прихватив с собой пузырек со спиртом (чтоб потом было чем зеленку смывать), отправились к бабке Анфисе.

На улице уже стояла глухая ночь.

Володька просунул в дверную щель лезвие ножа и скинул крючок с петли. Мы тихонько вошли в избу. Ведьма Анфиса безмятежно спала в своей кровати. Вся комната была залита лунным светом.

Тут и мне в голову пришла гениальная идея, которую я сразу же решила осуществить на практике. Намочив носовой платок спиртом, я, наклонившись над спящей бабкой, стала быстро тереть ее лицо.

И лицо начало стираться.

Стерлись многочисленные морщины на лбу, мешки под глазами, две глубокие борозды у носа… Не прошло и минуты, как перед нами вместо старой Анфисы лежала молодая.

— Вот тебе и две головы, — оторопел Воробей.

— Обыкновенный театральный грим, — пояснила я.

— А?.. что?.. где?.. — вскрикнула проснувшаяся Анфиса, ничего не понимая.

Но, увидев наши зеленые лица, сразу все поняла.

— Утопленники!.. — заорала она не своим голосом. — Утопленники!!

Мы с Володькой принялись играть свои роли.

— Да-а, мы-ы уто-о-пленники-и-и, — завывающим голосом произнес Воробей. — Сейчас мы утащим тебя на дно реки. У-у-у…

В лунном свете, да еще вымазанный зеленкой, Володька и впрямь выглядел как утопленник. Анфиса задрожала от страха.

— Сгиньте, сгиньте… — жалобно лепетала она, забившись в самый угол кровати.

— А вот и не сгинем! А вот и не сгинем! — включилась я в игру. — Говори, где прячутся черные колдуны! Говори-и-и…

— В сухом колодце, — скороговоркой заговорила Анфиса. — У кладбища. Там подземелье. Его в старину раскольники вырыли, для своих тайных встреч. А теперь это храм Сатаны. В Горлодуевку со всей России съехались черные колдуны и ведьмы. На торжественное открытие дверей Ада. Оно состоится завтра, в десять вечера. Обряд будет совершать Сатана-младший.

Даже и спрашивать ничего не надо было. Анфиса сама все выкладывала.

Но Володька все же решил уточнить:

— А есть ли какой-нибудь пароль, чтобы войти в храм?

— Пароля нет. Но у каждого поверх плаща должен быть надет магический талисман. — Она достала из-под ворота ночной рубашки медальон с танцующей коровой. — Вот такой.

Мне в голову пришла сногсшибательная идея.

— Собирайся, Анфиса, — деловито сказала я. — И не забудь прихватить черный плащ с капюшоном.

Ведьма, соскочив с кровати, бухнулась на колени.

— Ой-ой-ой, — запричитала она. — Я вам все рассказала, а вы хотите меня в реку утащить. Нечестно! А-а-а-а…

— Да успокойтесь вы, — перестала я играть роль утопленницы. — В какую еще реку? В Старосибирск с нами поедете.

Пахом Лаптев в два счета доставил нас в город. На этот раз поездка обошлась без приключений. Волков в тундре мы не встретили. Правда, у самого города непонятно откуда взялся уссурийский тигр и погнался за нами. Но Лаптев врубил первую скорость, и тигр быстро отстал.

В Старосибирске мы подъехали к СУРу и сдали ведьму Анфису дежурному милиционеру. Он посадил ее в камеру предварительного заключения. Узнав, что Забабашкин находится в городской больнице, мы поспешили туда.

Харитон встретил нас с хмурым лицом.

— Плохо дело, сыщики, — сказал он. — Все это время была нелетная погода, и профессора Федякина привезли только сегодня. Хасимота Ямамота тоже только что из Токио прилетел. Ну а как ваши дела, рассказывайте.

Мы рассказали. Забабашкин еще больше нахмурился.

— Значит, все же завтра Сатана-младший собирается взрывать частицу «ип». Эх, мать честная — курица лесная! А мы из-за этой дурацкой погоды три дня потеряли. Ладно, идемте, я вас с мировым светилом познакомлю.

Мировое светило оказалось пожилым японцем в круглых очках с толстыми линзами.

— Моя осенно рада знакомиться, — поклонился он вначале мне, а потом Володьке. — Моя лететь Сибиря делать операсыя.

— А в чем суть этой операции? — из вежливости поинтересовалась я.

Профессор Ямамота посмотрел на Забабашкина.

— Харитона-сан, пускай твоя скажет. Моя плохо говорить по-русски.

Харитон принялся объяснять:

— «Виртуальный аппендикс» — крайне редкое заболевание, встречающееся только у очень умных людей. При интенсивной умственной деятельности на коре головного мозга возникает маленький отросток. Типа аппендикса. И весь мощнейший потенциал мозга начинает работать на этот отросток-паразит. В голове у больного рождаются самые бредовые идеи, которые он с жаром берется осуществлять… Я правильно все говорю, Хасимота-сан?..

Знаменитый хирург закивал головой.

— Твоя говорил правильно. А моя будет отрезать этот паразита. Чик-чик, — он изобразил рукой режущее движение.

В комнату вошла медсестра.

— Профессор, в операционной все готово.

— Осенно хоросо. Моя идти делать операсыя.

— А нам нельзя посмотреть? — спросила я.

Широкое лицо японца расплылось в довольной улыбке.

— Позялюста.

Мы прошли в операционную. Здесь на операционном столе лежал чокнутый Федякин. Он совсем не изменился со времени нашей последней встречи. Вот только глаза… Что-то змеиное появилось в его взгляде. И я сразу поняла — что. Вокруг зрачков виднелись черные кольца. Раньше их не было. Видимо, «виртуальный аппендикс» стремительно прогрессировал.

Ноги и руки больного были крепко привязаны к столу специальными жгутами.

Хасимота Ямамота доброжелательно потрепал Федякина по щеке.

— Твоя не должна бояться. Моя делать операсыя, и твоя опять становиться здоровая. Твоя моя понимает?

— Моя твоя не понимает, — усмехнулся чокнутый профессор. — Твоя говорить моя ухо.

— Осторожней! — воскликнул Забабашкин, увидев, что Ямамота наклоняется к уху Федякина. — Это опасно!

Хирург взглянул на Харитона, не въезжая, чего тот от него хочет. В этот момент сумасшедший быстро приподнял голову, пытаясь откусить японцу ухо. Но, промахнувшись, перекусил дужку очков. Очки упали на пол и разбились.

Я подскочила к столу и оттащила растерявшегося хирурга в сторону.

— Я же вас предупреждал, Хасимота-сан, — расстроился Харитон. — Ну зачем вы к нему наклонились?!

Японский профессор, беспомощно щурясь, глядел на Забабашкина.

— Моя осенно плохо видеть. Харитона-сан, вы где?