Луиза Олкотт - Маленькие мужчины

Нат вздохнул, так как у него не было ни папы, ни денег, ничего на всем белом свете, кроме старой пустой записной книжки и мастерства в кончиках его десяти пальцев. Томми, казалось, понял причину вопроса и последовавший за ответом вздох, так как после непродолжительного, но глубокого размышления неожиданно заявил:

— Слушай, я тебе скажу, что мы сделаем! Если ты будешь искать яйца за меня — я это занятие терпеть не могу — я буду давать тебе одно яйцо из каждой дюжины. Ты веди счет, и как насчитаешь двенадцать, мама Баэр даст тебе за них двадцать пять центов, и тогда ты сможешь купить, кого захочешь, понял?

— Я с удовольствием буду искать яйца! Какой ты добрый парень, Томми! — воскликнул Нат, совершенно ошеломленный таким великолепным предложением.

— Псс! Это пустяки. Начинай прямо сейчас и обыщи амбар, а я буду ждать тебя здесь. Бабуля квохчет, так что ты наверняка найдешь где-нибудь яичко, — и Томми растянулся на соломе с приятным чувством человека, заключившего выгодную сделку и одновременно оказавшего услугу приятелю.

Нат радостно начал поиски и энергично разгребал сено, пока не нашел два отличных яичка, одно спрятанное под балкой, а другое в старой кормушке, которую облюбовала миссис Гребешок.

— Можешь взять одно, а я возьму другое, это будет последнее в моей прошлой дюжине, а завтра начнем сначала. Вот, пиши мелом свой счет рядом с моим, а потом начнем заново, — сказал Томми, показывая ряд таинственных цифр на боку старой веялки.

С восхитительным чувством значительности, гордый обладатель единственного яйца открыл счет рядом со своим другом, который со смехом написал над цифрами впечатляющие слова: "Т. Бэнгз и Компания".

Бедного Ната так восхитила эта надпись, что его с трудом удалось уговорить уйти и оставить свое первое в жизни движимое имущество в кладовой Эйзи. Затем они снова вышли во двор, и, познакомив друга с двумя лошадьми, шестью коровами, тремя свиньями, и одним олдернейским теленком [11] Известная порода крупного рогатого скота, первоначально выведенная на Нормандских островах, расположенных в проливе Ла-Манш , Томми повел Ната к старой иве, нависшей над весело журчащим маленьким ручьем. С забора было очень легко вскарабкаться на широкую развилку, образованную тремя большими сучьями, которые подрезали каждый год, чтобы они давали поросль новых тонких веточек. Над головой шелестел зеленый свод листьев. В развилке были устроены маленькие сиденья, а углубление в центре служило тайничком, достаточно большим для одной-двух книжек, разобранной игрушечной лодки и нескольких недоделанных свистков.

— Это мой и Деми личный кабинет. Мы сделали его сами, и никому не разрешается сюда приходить без нашего разрешения — кроме Дейзи, конечно. Мы не против, чтобы она приходила, — сказал Томми, пока Нат с восторгом переводил взгляд с журчащей темной воды внизу на зеленый свод над головой, где мелодично жужжали пчелы, пируя на длинных желтых соцветиях, наполнявших воздух сладким ароматом.

— Какая красота! — воскликнул Нат. — Ты ведь позволишь мне приходить иногда? В жизни не видел такого чудесного места! Я хотел бы быть птицей и жить здесь всегда.

— Да, тут довольно приятно. Ты можешь приходить, если Деми не будет возражать, а я думаю, он не будет, потому что он сказал мне вчера вечером, что ты ему нравишься.

— Правда? — Нат обрадованно улыбнулся, так как уважение Деми, казалось, ценилось всеми мальчиками, отчасти потому, что он был племянником папы Баэра, а отчасти потому, что он был таким рассудительным и добросовестным маленьким мужчиной.

— Да, Деми нравятся тихие мальчики, и я думаю, вы с ним поладите, особенно если ты, как и он, любишь читать.

Радостный румянец на щеках бедного Ната стал болезненно алым при этих последних словах, и он вымолвил, запинаясь:

— Я не очень хорошо читаю. У меня никогда времени не было, чтобы читать. Я ведь, понимаешь, всегда ходил с места на место и играл на скрипке.

— Да я сам не очень люблю читать, но читаю неплохо, если захочу, — сказал Томми, после того как бросил удивленный взгляд, сказавший яснее слов: "Двенадцать лет мальчишке, а читать не умеет!"

— Зато я могу читать ноты, — добавил Нат, несколько взволнованный тем, что пришлось признаться в своем невежестве.

— Нет, ноты я не могу. — В голосе Томми звучало почтение, что придало Нату смелости, и он сказал с решимостью:

— Я собираюсь учиться хорошо и выучить все, что смогу. Раньше у меня не было такой возможности. А у мистера Баэра трудные уроки?

— Нет, и он совсем не сердитый Он все объясняет и вроде как подталкивает нас вперед в трудных местах. Некоторые учителя так не делают. Мой прежний учитель никогда нам не помогал. Если мы пропускали слово, так просто получали подзатыльник! — И Томми потер собственную макушку, словно она еще звенела от щедрого запаса подзатыльников, воспоминание о которых было единственным, что он вынес из годового общения с "прежним учителем".

— Я думаю, что смог бы прочитать это, — сказал Нат, разглядывая лежавшие в дупле книги.

— Тогда почитай малость, а я тебе помогу, — подхватил Томми с покровительственным видом.

Нат постарался и одолел страницу с множеством дружеских "подталкиваний" со стороны Томми, который заверил его, что скоро он "навострится" не хуже любого другого. Потом они посидели и просто поболтали на самые разные темы, среди которых было и огородничество, так как Нат, глядя вниз со своей жердочки, спросил, что посажено на множестве маленьких грядок внизу по другую сторону ручья.

— Это наши фермы, — пояснил Томми. — У каждого есть свой участок, и мы выращиваем, что хотим, только должны выбирать разные растения и не можем поменять, пока не соберем урожай, и должны держать свои огородики в порядке все лето.

— А что ты собираешься выращивать в этом году?

— Ну, я-а-а ха-ател бы взяться за бобы, их ра-астить — pa-аз плюнуть.

Нат не мог не рассмеяться, так как Томми сдвинул на затылок шляпу, засунул руки в карманы и растягивал слова, неосознанно подражая садовнику Сайласу, который управлял хозяйством Пламфильда.

— Ну-ну, нечего смеяться, бобы гораздо проще растить, чем зерно или картошку. Я пробовал дыни в прошлом году, но жуки замучили, а потом эти противные дыни не дозрели до морозов, так что я ничего не получил, кроме одного хорошего арбуза и двух маленьких дынь, — сказал Томми.

— Зерно, вроде бы, тоже растет неплохо, — сказал Нат любезно, чтобы загладить свой невежливый смех.

— Да, но его без конца надо опалывать мотыгой. А бобы за шесть недель надо только разок прополоть, и зреют они быстро. Я собираюсь попробовать их, так как первый о них заговорил. Стаффи тоже хотел взяться за бобы, но ему придется в этом году заняться горохом. Его надо лущить, вот пусть Стаффи и потрудится, он столько ест!