Василий Голышкин - Улица становится нашей

Вот он постоял, подумал, сверкнул глазами и на что-то решился.

— Ленька, труби общий! — крикнул Воронок.

Ленька ящеркой скользнул в пещеру и вынес оттуда охотничий чехол, в котором обычно хранятся предметы, ничего общего не имеющие с пионерскими атрибутами. Тем не менее Ленька вытащил оттуда ослепительную, солнечную трубу.

Низкий, сильный звук огласил окрестности, и берег стал заполняться неизвестно откуда появившимися мальчишками и девчонками.

— Становись! — скомандовал Воронок, вытянув руку, как на занятиях по физкультуре.

Живая пестрая ленточка зазмеилась вдоль берега и замерла под строгим взглядом Воронка.

— Товарищ начальник! — официально доложил Воронок, обращаясь к Петру Максимовичу. — Отряд имени Юрия Гагарина находится в зоне действия «Восток-1». Председатель — Воронок.

Петр Максимович не был искушен в сдаче и приеме пионерских рапортов. Только потому, видимо, он не обратился к ребятам с традиционным призывом «всегда быть готовыми», а запросто протянул руку Воронку и спросил:

— Здравствуй, председатель! За прачечную отчитаться можешь?

— Могу, — сказал Воронок. — Мы ее в починку брали. И обратно сплавить хотели. По-тимуровски, чтобы никто не видел. Да не успели. Спасибо, вы приехали.

— За что же спасибо? — насторожился Петр Максимович.

— За машину. — Воронок хитро посмотрел на Петра Максимовича. — На машине мы ее мигом дотащим, по-бурлацки.

— Ты, я вижу, парень не промах, — усмехнулся Петр Максимович. — Только казенную машину гонять в личных целях не положено.

— А если не в личных, если в интересах всех граждан? — не отступал Воронок.

Петр Максимович понял, что ему не выкрутиться.

Петр Максимович подзывает шофера и тут вдруг замечает бегущую по реке моторку, густо набитую пассажирами в красных галстуках. Моторка причаливает, слышатся возбужденные голоса, но один, пронзительный, как свисток паровоза, покрывает все:

— Вот они где, голубчики!.. Ну, постойте…

Этот голос трудно было спутать с другими.

— Рассыпься! — крикнул Воронок, узнав Сердитую, и стремглав скрылся в пещере. Вслед за ним исчезли, словно растаяли, и все остальные.

Увидев милицию, Сердитая помрачнела. Случилось то, чего она больше всего опасалась. Стоило ребятам отлучиться из школы — и вот, пожалуйста, милиция устраивает на них облавы с собакой. Интересно, что они там натворили? Спросить у Петра Максимовича? Нет, нет, нет… Вдруг откроется что-нибудь ужасное! Однако что же предпринять? Да, ведь она здесь не одна. Ее и весь совет дружины привела сюда новая вожатая, которой она сдает дела. Интересно, каким образом ей стало известно местопребывание пропавшего отряда? Сейчас самое подходящее время спросить об этом.

Но спрашивать было не у кого. От новой вожатой остались только синие тапочки, торчащие из пещеры.

— Валя, что вы там делаете? — В голосе Сердитой гнев и изумление: опуститься до того, что полезть за мальчишками в пещеру… — Вы слышите, Валя?

Новая вожатая ничего не слышит.

Старая настойчива. Она уже не говорит, а шипит:

— Валя, вылезайте скорей! На вас смотрит совет дружины.

Подействовало! Валентина поднимается на ноги и говорит:

— Сейчас вылезут, уговорила.

Все дальнейшее было похоже на кадры повторного фильма.

Воронок скомандовал «общий». Ленька сыграл сбор. Окрестности извергли положенное количество мальчишек и девчонок. Живая пестрая лента зазмеилась вдоль берега и замерла под строгим взглядом Воронка.

— Смирно!

Сердитая посуровела, готовясь принять рапорт. Одна мысль владела ею: так отчитать семиклассников, чтобы они навсегда забыли дорожку из школы на улицу. И очень хорошо, что сюда нагрянула милиция. Она использует это в педагогических целях.

Дальнейшее показалось Сердитой нехорошим сном.

— Товарищ старшая вожатая! — Воронок гордо пронес сжатую ладошку мимо Сердитой и подошел к Валентине. — Товарищ старшая вожатая! Отряд имени Юрия Гагарина находится в зоне действия «Восток-1». Председатель Воронок.

Сердитая поняла: случилось непоправимое. Еще не сдав дела, она уже перестала быть старшей вожатой. Это было досадно и обидно. Из положения, в котором она оказалась, имелось два выхода: провалиться сквозь землю или заплакать. Первое не позволял сделать рельеф местности, второе — гордость. Поэтому Сердитая предпочла роль безучастной свидетельницы происходящих событий. А разворачивались они так.

Выслушав Воронка, Валентина пошепталась о чем-то с советом дружины и громко сказала:

— Совет дружины объявляет отряду имени Юрия Гагарина благодарность за ремонт плавучей прачечной в зоне пионерского действия «Восток-1».

— Ура! — крикнул Воронок.

— У-р-а!.. — загудел берег.

Сердитая растерянно смотрела вокруг: какая прачечная? Какая зона?

Подошла Валентина.

— Я не могла поступить иначе, Тоня, — мягко сказала она. — От вас они все равно ушли. А мне важно было перехватить их в дороге. И, по-моему, зона — это здорово.

Сердитая молчала. В конце концов, какое ей дело до каких-то зон! Часом позже, часом раньше ей все равно уходить из дружины, поэтому пусть новая старшая делает что хочет…

И все-таки Сердитая зря бравировала. Ей трудно было расставаться с ребятами. И не о таком расставании мечтала она, когда в мыслях видела себя студенткой педагогического института. Барабаны, рассыпающие звонкий град… Октябренок Ленька, поющий в солнечную трубу… Дружина, печатающая шаг по мостовой… Дружина, провожающая Тоню-вожатую в столичный институт…

Не будет ни барабанов, ни горна, ни проводов. Где-то, когда-то дорожка, по которой она вела дружину, вильнула в сторону и увела за собой ребят.

Петр Максимович смущен. Ага, ему, конечно, не хочется расстраивать вожатую и жаль ребят. Тем более, что Ленька, кажется, его внук. Но Сердитая не из тех, кто останавливается на полпути. Она потребует, настоит на своем… Но ее опережают.

— Звали? — Перед Петром Максимовичем стоит маленький, веселый шофер милицейского «газика» Ваня Козлюк.

— Звал. — Петр Максимович усмехается. — О живописи хочу потолковать. Ты картину Репина с бурлаками видел?

— Видел. А вы это к чему, товарищ начальник?

Петр Максимович сверлит Козлюка хитрым взглядом.

— Да так. Мысль одну имею — бурлацкий промысел механизировать… Одним словом, вот что, Козлюк: цепляй прачечную и гони ее на прежнее место. А товарищ Долгий тебе живой силой поможет — Кобру запряжет. Собака у него сытая, сильно потянет. Смотришь, и на уху заработает.