Феликс Зальтен - Бемби

— Мне кажется, — сказала Фалина, — тебе будет особенно трудно привыкнуть к зиме, Гобо. У нас тут зимой не водится ни свежего сена, ни картофеля, ни репы.

— А ведь верно, — задумчиво произнес Гобо. — Мне это как-то не приходило в голову. Я даже представить себе не могу, каково это будет зимой. Должно быть, ужасно!..

— Не надо преувеличивать, — спокойно сказал Бемби. — Иной раз, правда, приходится трудно, но ничего ужасного в этом нет.

— Ну, — высокомерно сказал Гобо, — если мне будет трудно, я просто-напросто опять отправлюсь к Нему. Почему я должен голодать? Это не в моих привычках.

Бемби молча отвернулся и пошел прочь.

Когда Гобо остался наедине с Мареной, он заговорил о Бемби.

— Он не понимает меня, — жаловался Гобо. — Милый Бемби думает, что я все тот же маленький, глупый Гобо, каким он меня знал когда-то. Он никак не может взять в толк, что из меня вышло нечто не совсем обычное, что я не такой, как все. Далась ему эта опасность! Он, конечно, говорит из добрых побуждений, но пусть он раз и навсегда усвоит, что опасность существует только для него и ему подобных, но не для меня.

Марена во всем соглашалась с Гобо. Она любила его, и Гобо любил ее, они были очень счастливы друг с другом.

— Видишь ли, — продолжал Гобо, — никто не понимает меня так хорошо, как ты. Конечно, мне не на что жаловаться, меня уважают и чтут повсеместно. Но ты, ты понимаешь меня лучше всех. Сколько ни рассказываю я другим о Его доброте, они все равно остаются при своем…

— А я всегда верила в Него! — мечтательно сказала Марена. — Разве ты не помнишь, что мы говорили о Нем незадолго до твоего исчезновения? И я сказала тогда, что настанет время, и Он придет к нам в лес и будет играть с нами…

— Не-ет, — протянул Гобо, — этого я не помню.

Минуло несколько недель. Раннее хмарное утро застало Бемби и Фалину, Гобо и Марену в родном орешнике, неподалеку от поляны. Бемби и Фалина только что вернулись с прогулки; миновав старый дуб, они стали подыскивать себе место для ночлега, как вдруг столкнулись с Гобо и Мареной. Гобо держал путь на поляну.

— Оставайся-ка лучше с нами, — сказал Бемби. — Скоро взойдет солнце, сейчас никто не выходит на волю.

— Вот как! — усмехнулся Гобо. — Но я уж не раз говорил тебе, что другие мне не указка.

Он двинулся своей дорогой, Марена последовала за ним.

— Пусть делает, что ему угодно! — в сердцах сказал Бемби Фалине. Пойдем!..

Но не успели они и шага шагнуть, как с другой стороны поляны послышался пронзительный, предостерегающий крик сойки.

Бемби вмиг повернулся и кинулся вслед за Гобо. Он настиг его и Марену почти у самого дуба.

— Слышишь? — крикнул Бемби.

— Ты о чем?.. — озадаченно спросил Гобо.

Снова пронзительно закричала сойка.

— Неужели ты не слышишь? — повторил Бемби.

— Ах, ты о сойке!.. — спокойно сказал Гобо. — Но какое мне до нее дело?

— Это опасность! — пытался внушить ему Бемби. — Пойми ты — опасность!

Но вот затрещала сорока, за ней вторая, а вскоре и третья вплела свой стрекот в их тревожный переклик. Еще раз прокричала сойка, а высоко в воздухе подала свой сигнал ворона.

Теперь и Фалина принялась уговаривать брата:

— Не выходи, Гобо! Это опасно! Останься здесь! Ну будь таким милым! Останься сегодня с нами… Ведь там опасность!

Но Гобо только посмеивался:

— "Опасность"!.. "Опасность"!.. Какое мне дело до вашей опасности?

И тут Фалине пришла хорошая мысль:

— Пусть тогда один из нас выйдет первым, чтобы мы хоть знали…

Не успела Фалина договорить, как Марена одним прыжком выскочила из укрытия.

Все трое стояли и смотрели ей вслед. Бемби и Фалина — затаив дыхание, Гобо — с нарочито покорным видом.

Они видели, как Марена медленной, колеблющейся походкой шаг за шагом продвигалась к поляне. Высоко подняв голову, она во все стороны обнюхивала воздух.

Внезапно — молниеносный поворот, высокий прыжок, и словно мощным порывом ветра ее внесло обратно в чащу.

— Он!.. Он там! — лепетала она прерывающимся от ужаса голосом. — Я… я видела Его… Он там, по ту сторону, у ольхи…

— Надо бежать! — вскричал Бемби.

— Бежим, Гобо! — взмолилась Фалина.

А Марена беззвучно шептала:

— Прошу тебя, Гобо, бежим отсюда… я прошу тебя…

Но Гобо оставался невозмутим:

— Бегите, кто вас держит! А я пойду к Нему навстречу, чтобы приветствовать Его!

И он тут же без колебаний двинулся вперед.

Охваченные страхом за Гобо, остались стоять и видели, как уверенно и неторопливо вышел он на поляну.

Спокойно стоя посреди поляны, Гобо взглядом отыскивал ольху. Вот он радостно вскинул голову, видимо приветствуя своего друга, и тут грянул гром. Гобо подкинуло в воздух, он стремительно повернулся и неверными прыжками бросился обратно в чащу.

Бемби, Фалина и Марена всё еще стояли, оцепенев от ужаса, когда мимо них промчался Гобо. Они услышали его свистящее дыхание, враз повернулись, нагнали Гобо и, заключив его в середину, понеслись дальше.

У старого дуба Гобо упал.

Они сразу остановились: Марена рядом с Гобо, Бемби и Фалина немного поодаль.

Гобо лежал с развороченным боком. Слабым, неверным движением приподнял он голову.

— Марена… — проговорил он с трудом. — Марена… Он не узнал меня… Голос его прервался.

Буйно и грозно зашумели кусты на краю поляны. Марена наклонилась к Гобо:

— Он идет, Гобо, Он идет… Вставай же, ты должен встать!..

Гобо еще раз попытался приподнять голову, засучил ногами и сник.

С треском, шорохом, свистом раздвинулись кусты — и вышел Он.

Марена увидела Его совсем близко. Медленно и бесшумно ступила она назад и скрылась в кустах орешника, затем легкими, неслышными скачками устремилась к Бемби и Фалине.

На пути она еще раз оглянулась и увидела, как Он склонился над поверженным и схватил его.

Затем раздался звенящий предсмертный крик Гобо.

Бемби был один. Он шел на реку, тихо катившую свои воды между густыми тростниками и старыми ветлами. С тех пор как Бемби избрал одинокую дорогу, он все чаще и чаще приходил сюда. Здесь не было проторенных троп, и ему не грозила встреча с кем-либо из родичей. Он очень изменился за последнее время: посуровел и погрустнел, жизнь представлялась ему безнадежно мрачной. Он и сам не понимал, что с ним происходит, да и не пытался разобраться в этом. В голове его бродили какие-то смутные, сбивчивые мысли, но раздумье приносило лишь усталость.

Бемби имел обыкновение подолгу стоять на речном берегу. Ему нравилось наблюдать течение воды на излучине; прохладное дыхание волн несло с собой незнакомый, горьковатый аромат, успокаивающий и освежающий душу. Бемби стоял и смотрел на уток, которых тут было множество — настоящее утиное царство! Они беспрерывно переговаривались друг с дружкой, всегда любезно умно и серьезно. Матери все время учили и воспитывали малышей, без устали сообщая им всё новые и новые полезные сведения. Порой то одна, то другая мать подавала сигнал опасности. Утята, не мешкая, кидались врассыпную, совершенно беззвучно и очень быстро.