Астрид Линдгрен - Бойкая Кайса и другие дети: Рассказы

Нет, дети и не думали пускать в дом бродяг. Они с удовольствием мастерили бумажные корзиночки. Свен показывал маленьким сестренкам, как надо их плести. Они говорили про рождественские подарки и сошлись на том, что мягкие пакеты никуда не годятся. В мягкие пакеты кладут чулки, рукавицы и прочие пустяки. А в жестких лежат куклы, оловянные солдатики и другие замечательные вещицы, доставляющие детям радость. Они набивали рот тянучками, отчего походили на круглощеких церковных ангелов.

Кухонная дверь была заперта на крюк. Но вот Свену понадобилось выйти на двор, а когда он вернулся, то забыл запереть дверь. Потому что как раз в эту минуту Анна и Инга Стина подрались из-за ножниц, и ему пришлось разнимать их.

Стенные часы в спальне пробили семь дребезжащих ударов. И, как раз когда они смолкли, раздался стук в дверь.

- Войдите! - поспешил крикнуть Свен. - Нет, нельзя... - добавил он несмело.

Но было уже поздно.

Дверь отворилась, и кто-то вошел. И это был бродяга. Это поняла даже Инга Стина, которая от страха ударилась в слезы.

- Что это с тобой? - спросил бродяга. - Никак у тебя живот разболелся?

Инга Стина заревела еще громче. Свен и Анна сильно покраснели. Свен подошел к бродяге и, заикаясь, промямлил:

- Мы... мы дома одни, так что, господин бродяга, идите своей дорогой.

Сказав это, он тут же понял: никак нельзя говорить, что они дома одни.

- Хотя мама с папой скоро придут, - добавил он, - совсем скоро.

- Да, они придут с минуты на минуту, - подтвердила Анна и, сказав это, немного успокоилась.

Инга Стина продолжала реветь.

- Вы, я вижу, вырезаете елочные игрушки. Давайте-ка я вам что-то покажу, - сказал бродяга и подошел к кухонному столу.

Он взял ножницы и глянцевую бумагу, сложил бумагу в несколько раз и прорезал в ней дырочки. Потом он развернул ее и... о, какая замечательная кружевная звездочка у него получилась! Прямо волшебник, а не бродяга!

- Вот это да! - сказали дети, вытаращив глаза.

Потом бродяга сплел корзиночку, да такую крошечную, что невозможно было понять, как такие здоровенные ручищи могли сплести такую малюсенькую штучку.

- Какая маленькая-премаленькая корзиночка, - сказала Анна.

- Когда повесишь ее на елку, положишь в нее всего одну изюминку, - объяснил бродяга.

- Подумать только, что вы умеете, господин бродяга! - сказал Свен.

Он нарочно сказал "господин бродяга", решив, что нужно быть как можно вежливее.

- Я еще много чего умею! - воскликнул бродяга. - Я умею колдовать.

- В самом деле? - спросили дети.

- Смотрите сами, - сказал бродяга и вытащил тянучку из уха Инги Стины, которая перестала реветь.

Потом бродяга вытащил по тянучке из ушей остальных ребятишек.

- Вот это да! - сказали они.

- Теперь мне надо поговорить с моим братом, который живет в Америке, - заявил бродяга.

- А как же вы, господин бродяга, будете с ним говорить?

- С помощью моего секретного изобретения. У меня в животе есть аппарат, и через него я слышу, что мой брат говорит!

- Вот это да! - воскликнули дети.

- Привет, Чарли! - закричал бродяга. - Чарли - это мой брат, - объяснил он ребятишкам. - Когда он жил в Швеции, его звали Калле. Привет, Чарли! - снова закричал он.

И подумать только, Свен, Анна и Инга Стина услыхали, как чей-то голос в животе у бродяги сказал:

- Привет, Ниссе, какая есть твоя жизнь?

- Да так, помаленьку. Ну а как ты там сам-то?

- Копаю золото, - ответил голос из живота. - Сегодня накопал пятнадцать кило.

- Финос пурос, - произнес бродяга непонятные слова.

- Завтра пошлю тебе в куверте сто далеров*, - посулил голос.

______________

* Старинная серебряная монета (шв.).

- Финос пурос, - повторил бродяга, - тогда я куплю себе костюм в красную полоску с маленькими бантиками. Привет, Чарли!

Но Чарли больше ничего не сказал.

- Завтра я получу сто далеров, - сказал радостно бродяга и посмотрел на детей с улыбкой.

- Вот это да! - сказали Свен, Анна и Инга Стина.

На минуту наступила тишина.

- А вы еще что-нибудь умеете, господин бродяга? - вежливо спросил Свен.

- Я могу представить пьяного мужика, которого забрал полицейский, - ответил бродяга и начал представление.

Инга Стина сунула в рот еще одну тянучку, в свой церковноангельский рот. Но бродяга представлял так смешно, шатаясь и петляя ногами по кухонному полу, что Инга Стина расхохоталась, и тянучка застряла у нее в горле.

- Тянучка, - взвизгнула Инга Стина, и лицо у нее посинело. Она отчаянно замахала руками.

- Плюнь! Плюнь! - закричали Свен и Анна. Но тянучка застряла крепко-накрепко.

Тут бродяга в один прыжок оказался рядом с Ингой Стиной. Теперь это был уже не пьяница, еле стоящий на ногах. Он засунул в горло Инге Стине два пальца и вытащил тянучку.

Инга Стина взвыла и плюнула на клеенку. Потом она улыбнулась и спросила:

- А вы умеете еще что-нибудь, господин бродяга? Представьте еще пьяницу, это было так смешно.

- Я умею петь песни, - ответил бродяга. И он спел очень печальную песню про красивую девочку, которую разорвал лев.

- Мы тоже умеем петь песни, - сказала Анна, и дети спели бродяге песню:

Пророк Иов до Ниневии

идти обязан был пешком,

но, убоявшись злой стихии,

ослушался приказа он.

Он к морю на корабль спешит,

но гибель шторм ему сулит.

Бродяга сказал, что ни за что не поступит так, как пророк Иов.

- А еще вы умеете что-нибудь, господин бродяга? - снова спросила Инга Стина. Она хотела спать и начала капризничать.

- Я умею говорить по-арабски, - ответил бродяга.

- Надо же! - воскликнули дети.

- Петчингера, петчинчера бюш, - сказал бродяга.

- А что это значит? - спросил Свен.

- Это значит: я хочу спать.

- И я тоже, - сказала Инга Стина.

Тогда Анна вспомнила, что они еще не ужинали. Она пошла в кладовку и принесла рождественскую колбасу, студень, солонину, рагу, каравай хлеба, сладкие хлебцы, хлеб из просеянной муки, масло и молоко.

Они убрали со стола глянцевую бумагу и ножницы и поставили еду.

- Хлеб наш насущный даждь нам днесь, аминь, - сказала Инга Стина, и они риступили к еде.

Бродяга тоже ел. Долгое время он молчал, все ел и ел. Он ел и колбасу, и студень, и солонину, и рагу, и хлеб и запивал еду молоком. А после он съел еще колбасы, студня, солонины и рагу и выпил еще молока. Просто удивительно, сколько он мог съесть. Под конец он рыгнул и сказал:

- Иногда я ем ушами.

- Вот это да! - воскликнули дети.

Он взял кусок колбасы и запихал его в свое большое ухо.

Дети сидели, ожидая увидеть, как он начнет жевать ушами, но он этого делать не стал. Однако колбаса вдруг куда-то подевалась.

Это был в самом деле удивительный бродяга. Но потом он вдруг замолчал и долго-долго сидел, не проронив ни слова.

- А еще вы что-нибудь умеете? - снова спросила Инга Стина.