Шэрон Дрейпер - Привет, давай поговорим

«Конечно. С удовольствием», — напечатала я и посмотрела на маму. Та кивнула. Папа с Пенни поехали домой. Миссис В. обняла меня на прощание и пообещала утром зайти.

На улице было свежо. По дороге к ресторану все болтали о разной ерунде.

— Кто знает, сколько окон вон в том доме? — выкрикнул Коннор, указывая на самое высокое здание на улице.

— Пять тысяч двести семьдесят четыре, — ответила Роуз.

— Вау! Откуда ты знаешь? — удивился Родни.

— А ты как думаешь, почему меня взяли в команду? Я умная!

— Да она наугад ляпнула, — сказала Молли. — Ну, ты и доверчивый!

В «Лингвини» мы с мамой еще ни разу не были, хотя этот ресторан находится тут давным-давно. Снаружи он оформлен как закусочная в каком-нибудь провинциальном итальянском городишке. Прямо на кирпичной стене нарисована виноградная лоза, а над входом висит гирлянда из электрических лампочек.

Отец Коннора еще придерживал массивные двери, пропуская девочек и родителей, а Коннор и Родни уже взлетели по ступенькам.

Ступеньки. Чтобы попасть в зал, нужно подняться на пять ступенек. Все, в том числе мистер Димминг, спокойно пошли наверх, забыв про нас с мамой. У двери остался только отец Коннора. В голове у него, видно, что-то щелкнуло, потому что он посмотрел сначала на нас, потом на лестницу и спросил:

— М-м… вам помочь?

Отец у Коннора крупный мужчина. Думаю, пяток порций спагетти для него, как и для сына, не проблема.

— Спасибо, — сказала ему мама. — Не могли бы вы узнать у администратора, где у них пандус для инвалидов?

Мистер Бейтс с явным облегчением устремился вверх по лестнице. Мы с мамой остались ждать на холодной улице. Вдвоем.

Через минуту к нам выскочил официант в длинном черном фартуке.

— Знаете, у нас с той стороны здания есть подъемник, но он как раз сломался. Мы уже вызвали ремонтников. Завтра утром его починят. Извините!

— А сегодня нам что делать? — сдержанно спросила мама.

— Я с удовольствием помогу вам поднять ее по ступенькам.

«Нет!»— напечатала я и умоляюще посмотрела на маму.

— Спасибо, молодой человек, просто придержите для нас дверь. Мы сами справимся.

Мама повернулась спиной к лестнице, покрепче ухватилась за коляску — хорошо, что я не на электрической. — немного отклонила ее назад, передние колеса приподнялись, она набрала побольше воздуха и втащила задние колеса на нижнюю ступеньку. Они глухо стукнулись: тук — первая есть. Мама поднялась на одну ступеньку и снова потянула коляску на себя.

Тук — вторая.

Тук — третья.

Мама остановилась передохнуть. Она тяжело дышала. Но нам с ней не привыкать.

Тук — четвертая.

Тук — пятая.

Наконец лестница осталась позади. В ресторане было людно и шумно, многие смеялись.

Наша команда вместе с родителями и мистером Диммингом заняла чуть ли не ползала: сдвинули несколько столов. Слава богу, догадались оставить для нас место.

В некоторых кафе и ресторанах столики для меня стишком низкие — с коляской я за ними не помещаюсь. Здесь высота стола оказалась в самый раз. Мама помогла мне снять куртку и села рядом, залпом выпила стакан воды и попросила еще.

Официантка стала принимать заказы. Семья Родни заказала большую пиццу с грибами и луком. Оказалось, они вегетарианцы — я и не знала.

— Папа, можно мне бифштекс? — спросил Коннор.

Отец похлопал его по спине.

— Можно. И я себе возьму. Сегодня проси что хочешь!

— Даже целый шоколадный торт?

— Тебя ж стошнит, — ответил ему отец.

— Мне спагетти «Карбонара», пожалуйста, с двойным сыром. — выбрала Роуз.

— И мне тоже. — сказала Аманда.

Элена заказала спагетти с фрикадельками. Клер и Молли — лазанью.

Когда очередь дошла до нас с мамой, я уже была готова.

— Мне ракушки с сыром, пожалуйста! — произнесла Эльвира.

У официантки даже лицо вытянулось от удивления — компьютер было почти не видно из-за стола, — но она тут же овладела собой и как ни в чем не бывало, приняла заказ.

— Хорошо, котик. Сделаем. Может, какой-нибудь салат?

— Спасибо, не нужно.

Официантка послала мне широкую улыбку и приняла заказ у мамы. Только маме могло прийти в голову заказать в итальянском ресторане запеченную рыбу!

Все были в приподнятом настроении. На столах вместо салфеток лежали листы белой бумаги. Каждому, включая взрослых, официантка раздала мелки и маркеры.

— Смотрите! Смотрите! У меня гигантский кроликомонстр! — показал свой рисунок Коннор, глянул на рисунок Роуз и снабдил своего кроликомонстра огромными зелеными клыками. — Он сейчас сожрет твоего жалкого таракашку.

— Это не жалкий таракашка, это смертельно ядовитый паук, — «страшным» голосом произнесла Роуз. — Он ка-ак укусит твоего худосочного кролика!

Потом Родни с Коннором выстроили в ряд солонки с перечницами и принялись запускать через импровизированную баррикаду пакетики с сахаром, приспособив ложки и вилки вместо катапульт.

Я заметила, что Клер, сидевшая рядом с Родни, почти все время молчала. Она даже не взяла в руки мелок.

— Прямое попадание! — заорал Коннор.

— Ты промазал, — возмущенно закричал Родни. — И вообще, стрелять сахарозаменителем нечестно! Тебе только пол очка.

Я наблюдала, как они рисуют, смеются, шутят и бесятся. Я очень старательно делала вид, что мне тоже весело, но больше всего на свете мне хотелось домой.

Наконец официантка принесла наши заказы. Война сразу закончилась: Коннору и Родни понадобились вилки. Все накинулись на еду и замолчали. Коннор откусил сразу чуть не половину огромного бифштекса.

— У-у, вот это вкуснятина! — с набитым ртом проговорил он.

Мама растерянно ковыряла вилкой рыбу. Мы с ней думали об одном и том же.

Моя тарелка стояла передо мной.

Вообще мы иногда ходим в рестораны и кафе. Если честно, то с Пенни проблем больше, чем со мной, — она так и норовит везде залезть, ни секунды не сидит на месте и роняет еду на пол.

Я привыкла есть на людях и нисколько этого не стесняюсь. Родители по очереди меня кормят, и плевать мне, если кто-то на нас пялится.

Но сейчас все было иначе. В школьной столовой «особенные» ученики всегда едят за перегородкой. Нам завязывают слюнявчики, кормят нас, а потом вытирают нам рты. Ребята из команды никогда не видели, как я ем (пара глотков колы после игры не в счет). Вернее, как меня кормят.

Я кивнула маме. Очень осторожно она положила мне в рот ложку ракушек. Я их проглотила. Вроде ничего не упало.

Молли ткнула Клер в бок, и подружки переглянулись.

Мама положила мне в рот еще несколько ракушек. Я снова проглотила. Не обляпалась.

Как же мне хотелось есть!

За столом никто ничего не сказал, все принялись старательно ковыряться в своих тарелках. Повисла тишина. Даже Коннор молчал.