Герман Матвеев - Первая весна

Мария Ивановна быстро умылась, причесалась, привела в порядок кровать и посмотрела на чемодан. Захотелось разобрать и разложить вещи. „Нет, в другой раз, — решила она. — И так проспала“.

На столе был оставлен завтрак: три сваренных яйца на блюдце, хлеб, кринка молока, в миске лежал творог, на сковородке жареный картофель.

„Еды на целую бригаду“, — с улыбкой подумала девушка, усаживаясь за стол. После завтрака она сразу приступила к деловому разговору.

— Почему у вас в плане на этот год я нигде ничего не нашла о ранних овощах? — обратилась она к Николаю Тимофеевичу.

— Ранние овощи? Это что — редиска, салат? — спросил он.

— В первую очередь — ранний картофель, капуста, помидоры…

— А как? Теплицы строить, парники?

— Нет. В открытом грунте.

— Какие же это будут ранние? У нас, на севере…

— Подождите, Николай Тимофеевич… — перебила его девушка. — Ленинград требует ранних овощей, зелени, и мы не имеем права от этого отмахиваться. Вопрос о ранних овощах стоял недавно в обкоме партии, и всем колхозам даны указания…

Николай Тимофеевич умел слушать и всегда старался как можно глубже вникнуть в суть дела. Он не принимал скороспелых решений, и если возражал или спрашивал, то только для того, чтобы до конца уяснить и осветить все стороны вопроса. Но вот наступал момент, когда он, разобравшись во всех деталях, всё взвесив, принимал решение. Тогда разубеждать его было бесполезно. Мария Ивановна этой черты председателя еще не знала.

— По существу я не возражаю, — задумчиво произнёс он. — Но какие же это будут ранние овощи? Картофель?

— Да, картофель, — подхватила Мария Ивановна. — Вы сказали правильно — понадобятся парники. Но не пугайтесь, пожалуйста. Парников нужно будет немного, только для подготовки клубней. Зато картофель мы дадим в начале июля, — уверенно закончила она.

— В начале июля? — недоверчиво спросил Николай Тимофеевич.

Названный агрономом срок был необычен. Скороспелые сорта картофеля при хороших условиях начинают подкапывать в конце июля. А как можно ускорить созревание клубней на три недели?

— Да-а… — неопределённо протянул председатель. — С ранним картофелем, верно… Это мы упустили из виду. А вы все эти мичуринские достижения знаете? — неожиданно спросил он.

— Ну, конечно.

— Тогда надо попробовать! Действуйте, Мария Ивановна. Что от меня требуется? — сказал он, вставая.

— Пока ничего. Надо было решить.

— Решили!

Николай Тимофеевич снял с вешалки полушубок и, надевая его, продолжал:

— Делайте, Мария Ивановна, как считаете лучше. С моей стороны особых возражений не встретите. Вы агроном — вам и карты в руки.

— Николай Тимофеевич, если для колхоза это дело новое, то надо его организовать как следует. Хорошо бы это поручить комсомольцам. Валя Тигунова комсомолка?

— Валя Тигунова? Она член бюро.

— А можно её бригадиром назначить?

— Что ж… если согласится, — с сомнением сказал он.

— Остальных она сама подберёт. Можно взять человек пятнадцать?

— Ого! Какой вы хотите размах… — с улыбкой сказал Николай Тимофеевич. — Пятнадцать комсомольцев — это большая сила. А в общем, делайте. Всё?

— Пока всё.

— Я пойду. Знакомьтесь тут, присматривайтесь. К вечеру вернусь…

Весь этот разговор оставил у Марии Ивановны какой-то неприятный осадок. В тоне Николая Тимофеевича молодой агроном почувствовала недоверие.

Вернувшись в свою комнату, она стала разбирать вещи. Богатство её было невелико, главным образом книги. Всё умещалось в одном чемодане. Раскладывая вещи, Мария Ивановна продолжала думать о председателе. И чем больше думала, тем тяжелей становилось на душе. Теперь ей казалось, что первое впечатление её обмануло, что Николай Тимофеевич — человек с отсталыми взглядами на жизнь.

В дверь кто-то постучал, и послышался знакомый голос:

— Вы дома, Марь Ванна? Можно?

— А-а-а! Валя! — воскликнула Мария Ивановна. — Заходи, заходи!

Крепкая, с удивительно ровными белоснежными зубами, с обветренным лицом и горящими от любопытства глазами появилась в дверях Валя Тигунова.

— Меня Николай Тимофеевич послал. Лети, говорит, пулей к Марь Ванне! Дело, говорит, важное, по комсомольской линии… Ну вот, я и пришла! — не переводя дыхания, сказала она.

Мария Ивановна обрадовалась. Приход Вали сразу разрушил все сомнения. „Ну что я навыдумывала! Лезет в голову всякая чепуха!“

— Не опоздала я? — спросила Валя.

— Нет, нет. Садись, Валюта. Будет серьёзный разговор.

— Ой, серьёзный…

Одним движением Валя развязала платок, сдвинула его на затылок, села на табуретку и приготовилась слушать. На лице её всё время сияла улыбка. Глядя на неё, улыбнулась и Мария Ивановна. Коротко сообщила она о решении создать комсомольскую бригаду по выращиванию раннего картофеля и о том, что Валя назначается бригадиром.

— Я?! — воскликнула Валя, всплеснув руками. — Ой, что вы, Мария Ивановна! Да разве можно меня в бригадиры!

— А почему нельзя?

— Я же не справлюсь! Да я ничего и не знаю. Ой, нет! Что вы в самом деле! У нас и получше есть девчата, — решительно отказалась она.

— А мне кажется, ты очень хорошо справишься, — настойчиво убеждала агроном.

— Не знаю… Нет, я не справлюсь, — уже менее решительно возразила Валя. — Такое большое дело… Если бы просто так, в бригаде, а то бригадиром… Ничего у меня не выйдет.

— А по-моему, выйдет.

— Я же агротехники не знаю.

— Будем заниматься. Время еще есть.

— А вы сами будете заниматься с нами?

— Ну, конечно, я!

Валя опустила голову и, безжалостно теребя кончик платка, задумалась. Мария Ивановна не торопясь достала свой блокнот и приготовилась записывать состав комсомольской бригады.

— Кто еще будет в бригаде? — через минуту спросила Валя.

— А вот мы сейчас и решим с тобой. Кого ты находишь нужным…

— Ну, ладно! Надо попробовать! — согласилась Валя, — А что, можно кого угодно отобрать? Отпустят?

— Да.

— Тогда так… Первым делом, надо Настю Рябинину. Потом… потом… А сколько человек надо?

— Пятнадцать.

— У-у! Много! Тогда пишите так…

Валя подняла глаза к потолку и, загибая пальцы, начала называть членов своей бригады.

— Отлично! — сказала Мария Ивановна, когда набралось пятнадцать человек. — Я еще никого из них не знаю, но полагаюсь, Валя, на тебя. Бригада хорошая?

— Ну-у-у… Лучше не придумать! Только не пустят… Буянова будет скандалить из-за Лены и Шуры. Это уж факт! Потом Трегубов…

— Ничего. Это мы с Николаем Тимофеевичем берём на себя. Ты собери свою бригаду в правление сегодня вечером, часов в девять. Времени у нас осталось в обрез.

Провожать пришли чуть ли не всей школой. Посыпались поручения. Их было так много, что Ване и Зине пришлось все заказы записывать.