Василий Волков - Тимка-новосёл

Забраться в кабину Тимке помог чабан. Очутившись на сиденье, Тимка почувствовал себя на седьмом небе. Как бы дома ни повернулось дело, а в степь стоило пойти. Шутка ли прокатиться на настоящем тракторе!

Данилыч дёрнул короткий шнур, и степь огласилась резким и частым треском. Тимке показалось, будто в уши ему налилась вода и он начал глохнуть. Потом трактор успокоился и перешёл на ровный говорок. Тракторист сел в кабину, сняв соломенную шляпу; он повесил её на крючок и взялся за рычаги. Машина вздрогнула и быстро побежала.

Тимка никогда ещё не испытывал такого удовольствия. Пусть на сиденье подбрасывает и мотает из стороны в сторону, но он едет на настоящем тракторе, а Тимка так любит, чтобы всё было по-настоящему.

Трактор, подминая под себя густую траву и колючий, спутанный кустарник, шёл без дороги, напрямик.

Так хочется хоть чуть-чуть подержаться за рычаги! Но разве тракторист позволит? К великому удивлению Тимки. Данилыч сам предложил взяться за рычаги. И как это взрослые умеют угадывать желания маленьких?

Тимка до боли в ладошках вцепился в рычаги, и неизвестно, сколько бы он так их держал, если бы тракторист не сказал:

— Будешь так сжимать, — пальцы отсохнут. Держи слабее. — Положив свои большие ладони на Тимкины руки, Данилыч дал почувствовать, как следует держать рычаги. Тимка чуть-чуть разжал ладони, и ему показалось, что трактор пашет быстрее и стало меньше подбрасывать на сиденье.

Но самым интересным было то, что трактор легко поворачивался в разные стороны, — для этого нужно было двинуть одним из рычагов.

Хорошо ехать на тракторе с приветливым трактористом, который разрешил даже подержаться за рычаги и управлять такой большой машиной. Теперь будет о чём рассказать отцу, бабушке и Юльке. Лишь бы бабушка не сердилась, а если и рассердится и даст подзатыльника, ну что ж, взрослые тоже переносят неприятности ради того, чтобы получить удовольствие. Отец часто говорил, что побродить по полям с ружьём — для него большое удовольствие, но каждый раз, как только он начинал собираться на охоту, мама хмурилась и не разговаривала. Отцу это было неприятно, но он терпел.

Трактор круто вильнул в сторону. Тимка не на шутку испугался; ведь машина могла опрокинуться, но трактор не опрокинулся, а выскочил из травы на песчаную отмель. Песок на отмели был такой белый, что у Тимки мелькнула мысль, не сахарный ли он. И ему вспомнились сказки бабушки о молочной реке и кисельных берегах.

Трактор остановился и перестал шуметь. Данилыч выскочил из кабины и с ведром направился к реке. Тимка тоже охотно пошёл бы к реке, но его не позвали, а поэтому лучше уж сидеть в кабине, иначе могут не взять на трактор.

Тимка сидел смирно. Он подавлял в себе желание ухватиться за рычаги, передвинуть их без посторонней помощи и посмотреть, что из этого получится. Но тракторист, уходя, строго-настрого предупредил, чтобы Тимка ничего не трогал. Лучше уж не нарушать наказа.

Данилыч вернулся с полным ведром воды. Отвернув круглую крышку, он начал лить воду в радиатор.

Сколько раз тракторист ходил с ведром к реке, Тимка не считал, но был удивлён тем, как много пьёт трактор. Раздумывая, почему трактор так много пьёт, мальчик решил, что в степи жарко, а трактор долго без остановки бежал, наверно сильно вспотел и захотел пить.

Тимке и самому хотелось пить. Он тоже с удовольствием подставил бы рот под струю воды и пил бы, и пил…

Завинтив крышку. Данилыч стал раздеваться и, когда остался в одних трусах, крикнул Тимке:

— Разоблачайся, парень! Нырнём по разку!

Сдёрнув майку и скинув сандалии, Тимка остался в трусах.

— Скидывай и трусы, — подсказал тракторист, — здесь стесняться некого. Людей ты да я, только и всего.

Скинуть трусы было делом одной секунды. И вот Тимка бежит по белому горячему песку. Данилыч с разбегу кинулся в воду и поплыл на середину реки Тимка тоже плюхнулся в воду, но плыть не решился. Разве угнаться за взрослыми! Конечно, можно било бы давно научиться плавать и нырять так же, как сейчас ныряет Данилыч, если бы бабушка и мама разрешали входить в воду выше колен. Но они этого не позволяли. Что ж, приходится радоваться и тому, что, опираясь руками о дно, можно сильно ударять ногами по воде, поднимая столбы брызг.

Тракторист выбежал из воды и позвал Тимку. Выходить на берег не хотелось, но нельзя ослушаться взрослого.

Лежали на песке. Решив, что сейчас самое время начать расспрашивать всё-всё о тракторе, Тимка обратился к Данилычу:

— Дядя, у трактора бывает имя?

— Имя? У трактора есть имя. Вот, например, мой зовут ДТ.

Тимка не слыхал такого имени — ДТ, а Данилыч продолжал:

— Все трактора имеют имя. Есть «Беларусь», КДП. Много их… А мой зовут ДТ.

— А плавать трактор по глубокому месту может? Да, может?

— Смотри, чего захотел! Чтобы трактор плавал! Железные они, тяжёлые… Они, парень…

— Трактора стальные! — перебил Тимка. — Папа говорил, что все трактора стальные. Да!

— Точно, парень, стальные! — повеселел Данилыч и погладил Тимку по голове. — Но, видишь ли, к примеру, взять пароходы они тоже стальные, а плавают. Почему? Тут физика-наука! До того как приехать в совхоз, я, парень, матросничал на пароходе. Лесовоз большой, «Илья Муромец» называется, по морям и океанам плавал. Почему он плавал? Потому что днищем на тысячи тонн воды давил, а сам с машинами, грузом и людьми меньше весил, вот его и держала вода. А наш ДТ если в воду опустить — ну сколько он воды выжмет? Не больше пяти кубов; это значит — тонн пять, а сам он весит куда больше, вот и пойдет на дно. Физика-наука!

Тимке обидно, что трактор чего-то не может. Ну что ж! Надо всё-всё узнать о том, что может трактор.

— Трактор бегает шибко-шибко? — не унимается Тимка.

— Шибко не шибко, а бегает, пешим не догонишь. Вот что, парень, вижу, умишко у тебя кумекистый, коль ты меня такими вопросами донимаешь. Не плохо было бы, если бы наш ДТ побыстрее бегал. Тихоход он у нас, тихоход… Расти, парень, физику-науку познаешь, может, и скоростной ДТ смастеришь. Но как ты в степь один убрёл?

— Я не убрёл, меня бабушка за веником послала…

— И ни веника, ни внука! Сорванец, видно, ты! Одевайся!

Одеваясь, Тимка опередил Данилыча и первым, теперь уж без посторонней помощи, забрался в кабину. Данилыч, завязав на концах носового платка узелки, натянул его на Тимкину голову, приговаривая:

— Так-то, парень… Припекать голову будет…

Трактор, развернувшись на одной гусенице, пробуксовал по песку и забрался в разноцветье степных трав.

— Мы куда поедем? — спросил Тимка у тракториста.