Андрей Жвалевский - Я хочу в школу

– Но я-то тут причем? – возмутилась Кошка. – Это Злыдня ко мне цепляется, а не я к ней.

– Значит так, – сказал папа. – Это твои проблемы. И сделай так, чтобы твои проблемы не касались меня. Я тебе не рассказываю про свою работу? Не рассказываю. Вот и ты сделай так, чтобы я про твою школу ничего не знал.

– А ты расскажи про свою работу, – сказала Юля. – Я послушаю.

Папа поморщился и отмахнулся.

Но и это было бы еще не катастрофой. Если бы не класс… Димка в коллектив вписался. Он даже в кино с ними ходил. Потом Кошке рассказал, что ему поставили условие, что он может пойти, только если придет без Юльки.

Димка не предатель. Он сначала позвонил Юле, спросил, хочет ли она в кино. Она не хотела. Он с чистой совестью пошел с одноклассниками.

Девчонки звонили по вечерам Димке, звали его на дни рождения. Пацаны тягали его играть в футбол. Он вошел в сборную школы по футболу и перезнакомился со всеми спортсменами. Юльку звали в женскую команду. Но в тот день она просто ужасно разругалась со Злыдней и со злости послала всех…

– Не буду я бегать за вашу долбаную школу!!!

Больше не звали. Не напрашиваться же самой?

Димка кругом хороший… Димка кругом замечательный…

Чем больше его ставили Юле в пример, тем больше он ее раздражал. Ее вообще последнее время все раздражали.

Накрашенные одноклассницы – дуры и выпендрежницы. Ненакрашенные – серые мышки и зубрилки.

Пацаны… Пацаны маленькие. Просто маленькие. Говорить с ними решительно не о чем. И главное, они совершенно не понимают, что Элька, это крашенное чучело, эта кукла с пустой головешкой, эта манипуляторша, совершенно не стоит того, чтоб так за ней увиваться.

Вчера пришла. Королева. Андрей ее у подъезда ждал, портфельчик поднес. Толик домашку принес, а Денис… Денис прям в классе взял ее на руки и донес до своего места.

– Будешь со мной сидеть, понятно?

Кошка сидела одна. С Димой не разрешили, а остальные… Пошли они… На самом деле они ей не нужны. Этот Денис… Ну что в нем особенного? Подумаешь, дылда! Да, все безмозглые курицы влюбляются в высоких брюнетов. И Элька, когда он нес ее на руках, хлопала глазами, как безмозглая курица.

«Я бы не хлопала глазами, – подумала Кошка, – я бы улыбнулась и сказала что-нибудь смешное. Такое, чтоб сразу было понятно, что я не курица. Я – не такая, как все! И он бы меня оценил не за крашеные волосы и накладные ресницы. Он бы меня понял. Мы бы разговаривали, гуляли, в кино бы ходили… Я б его с Птицами познакомила…»

Тут Юлька зарыдала в подушку с утроенной силой.

С Птицами ей стало невыносимо тяжело общаться. Женька ходит такой…

Думает о Вике, говорит о Вике. Если его не заткнуть. В школе ходит за ней как привязанный.

А Вика эта… Она что-то крутит. Даже Анечка это заметила. А ей можно доверять, она людей чувствует. Правда, Аня последнее время совершенно на себя не похожа, но про Вику сразу сказала, что она ведьма. Причем злая.

Женька отшутиться пытался, сказал, что Анечка сказок начиталась. А Аня ему так серьезно:

– Женя, сказки кончились. Ты что, не понял еще?

– Сказки только начинаются! – сообщил оптимистичный Женя.

А Аня сразу ушла. У нее голова разболелась. У нее последнее время всегда болит голова.

Димка каждое утро заставлял себя вставать и идти умываться. Он никакие мог к этому привыкнуть. Раньше, в прошлой жизни, тоже было тяжело проснуться, но как только продерешь глаза и вспомнишь, что сегодня тебя ждет масса интересного, сразу становится интересно жить.

То есть становилось – в прошедшем времени. В настоящем времени приходилось уговаривать себя: «Ничего, это скоро закончится. И вообще, надо выполнять проект». Дима, чуть ли не единственный из всех Птиц, вел дневник, писал отчеты (которые Женька все никак не находил времени проверить), а главное – честно пытался влиться в коллектив. У него получалось. Димка никогда не был конфликтным.

Это было по-своему интересно: гонять с одноклассниками в футбол, переписываться в чате по поводу новых «Трансформеров» и даже смываться с уроков. Но вот именно «по-своему». Димка все время напоминал себе: «Это интересно. Это прикольно. Надо радоваться», – и старательно радовался.

Но каждый вечер, ничего не говоря остальным, он обзванивал учителей своей настоящей школы. Мобильники не отвечали. По нескольким домашним, которые удалось раздобыть, строгие жены отвечали: «Муж в командировке… Вернется не скоро, что передать?» Димка ничего не просил передавать – что тут передашь? Это надо глаза в глаза рассказывать, иначе не объяснишь.

Вернее, иначе не поймешь сам. Димка больше всего мечтал пообщаться с Впалычем – вот кто мог выслушать тебя так, что моментально во всем разберешься. С Птицами разговор не получался, Кошка злилась, Анечка и Молчун синхронно молчали, а Женька уверял, что всё зашибись и жизнь прекрасна.

Отчаявшись, Димка подкатил к школьному психологу и педагогу-организатору в одном лице – Вере Васильевне, которая только-только обзавелась дипломом и, кажется, сама этому не слишком верила. Верочка (отчество постоянно терялось) казалась самой открытой и понятливой. Но и она никак не могла уразуметь, чего же хочет странный очкастый восьмиклассник. Да и как Верочка могла понять, если сразу перебивала?

– Тебе мало нагрузки? – удивилась она после первых же слов Димки. – Нужны дополнительные занятия?

– Да причем тут занятия, – вздыхал он. – Просто, понимаете, у нас были не уроки, а проекты…

– Факультативы? У нас в школе много факультативов! И кружки есть! И даже школьный музей.

– Причем тут музей? – Димка чувствовал раздражение, но старался быть держать себя в руках. – То есть музей – это прекрасно, но мне нравится руками что-то делать…

– А в Дворце молодежи есть чудесный кружок авиамоделирования! Там можно сделать прекрасную кордовую модель самолета!

Слова «кордовая модель» психолог произнесла с таким придыханием, что становилось понятно – это ее детская мечта. Димка не удержался и спросил:

– А вы сами туда ходили?

Вера Васильевна почему-то обиделась:

– Я же девочка! То есть женщина… То есть тогда была девочка! А девочки должны шить и танцевать! И вообще, Антонов, не отвлекай меня ерундой! Разберись, чего хочешь – тогда и приходи!

Пытался Димка пообщаться и с физиком, но тот остановил его сразу, как только понял, что речь пойдет не о его предмете, а о проблемах общепедагогических.

– У тебя классная есть? – и тут же сам ответил. – Есть. Школьный психолог есть? Есть! Вот к ним и иди. А если система образования не нравится, так это к товарищу министру.