Борис Костюковский - Зовут его Валерка

— Спасибо, дорогой, — сказала тётя Лена.

Валерка выбежал из своего укрытия и бросился расстёгивать тёти Ленины боты.

— Какие вы у меня оба рыцари! — Голос тёти Лены непривычно дрогнул.

— Всё это верно, — сказал дядя Саша. — Валерий Кистенёв действительно иногда бывает рыцарем, но почему своей маме и бабушке он пишет «наш племяш»? Ведь племяш он только наш с тобой, Леночка.

— Мамин тоже. И бабусин, — словно защищая маму и бабушку, сказал Валерка.

— Будь по-твоему, — согласился дядя Саша, — но учти, что адрес на конверте ты тоже сам напишешь.

А это уж для Валерки было проще простого. Хоть ночью его разбуди, он напишет: «Крым, улица Первомайская, дом 24, бабусе».

Мама до сих пор была ещё в больнице.

Морозы в эту зиму держались недолго — только в декабре, а в январе было очень тепло, но снега выпало много.

Почти каждый день ребятам приходилось расчищать каток, и вокруг него образовался снежный забор.

В конце февраля начало пригревать солнце, и на крышах повисли сосульки, а у домов и на асфальтовых тротуарах появились первые наледи.

Дворники то и дело сдалбливали лёд с тротуаров и посыпали их песком.

Февраль — короткий месяц. Он короче января на целых три дня. Кажется, только начался и сразу же кончился.

Наступил март. И когда Валерка был вполне уверен, что с каждым днём будет всё теплее и теплее, вдруг снова посыпал снег и подул злой ветер.

Ветры бывают зимой и в Крыму. В такую погоду никакая одежда не согревает. Ветер забирается под пальто, задувает в рукава и обжигает лицо. Не по душе Валерке март, но в нём тоже есть свои радости и события.

На уроке труда ребята готовили подарки для своих мам и бабушек, Валерка был в затруднении. Ему нужно было приготовить целых четыре подарка: для мамы, бабушки, тёти Лены и Натки.

Натка совсем недавно появилась в их дворе. Она старше Валерки, ей скоро будет шестнадцать лет, но Натка вовсе не задаётся и играет со всеми ребятами, в том числе и с Валеркой. Приехала Натка в Ангарск из Ленинграда, потому что её папа был направлен сюда работать. У Натки тоже нет ни сестрёнок, ни братишки, но зато у неё есть Джерри — породистая овчарка. Ей всего три месяца. Натка никому не разрешает играть с Джерри, потому что её надо воспитывать в строгости и не приучать к посторонним рукам. Но зато Джерри сама этого не понимает и лезет играть ко всем ребятам. Смешная собака Джерри! У неё толстые неуклюжие ноги, бегает она, переваливаясь с боку на бок, как медвежонок. У неё даже уши висят. На овчарку она ни капельки не похожа. Натка говорит, что все овчарки сначала такие, а потом становятся настоящими. Валерка ей верит, потому что Натка всегда говорит только правду и больше всего не любит, когда люди врут или обманывают. Стоит кому-нибудь сказать неправду, Натка вспыхнет и тут же требует:

— А ну, признайся при всех, что соврал!

Вот какая эта Натка!

Нечего удивляться, что Валерка подружился с ней. Такие люди ему нравились. Он их обоих полюбил — Натку и Джерри.

Дарья Емельяновна сказала, что подарки к Восьмому марта нужно сделать мамам и бабушкам. А как же Натка? Она совсем не похожа на маму и тем более на бабушку. Валерке даже смешно становится при этой мысли. Натка с её длинной косой — и вдруг бабушка! Уж скорее Галька похожа на старушку, когда злится и дразнится.

— Тётя Лена, — спрашивает Валерка, — а можно девочкам делать подарки к Восьмому марта?

— Если ты имеешь в виду Маринку, — говорит тётя Лена, — то она ещё слишком маленькая.

— Нет, я не Маринке. Натке можно?

— Наташе? Я думаю, что можно. Она взрослая девочка, намного старше тебя, и скоро будет получать паспорт.

У Валерки словно гора с плеч свалилась. Раз тётя Лена сказала, значит, можно, а Дарья Емельяновна просто не знала, что у него ещё есть Натка.

Перед самым праздником Валерка и дядя Саша сходили на телеграф и дали поздравительные телеграммы на цветных бланках маме и бабушке, а подарки отправили в посылке.

Восьмого марта они вручили тёте Лене свои подарки, которые тоже покупали вместе. Больше всего обрадовалась тётя Лена, когда Валерка подарил ей салфетку, на которой был вышит цветок, «Тётя Лена» и «8 Марта». Валерка вышил четыре таких салфетки: две он отправил в посылке — на них было написано «Мама» и «Бабушка» — и одну подарил Натке.

В этот день тётя Лена ничего не делала, все обязанности по дому выполняли мужчины. Валерка с дядей Сашей приготовили ужин, и, хотя не всё получилось вкусно, тётя Лена их уверяла, что всё очень «здорово и необыкновенно мило».

Ещё вчера дядя Саша сказал Валерке:

— Мы завтра с тобой должны так всё организовать, чтобы тётя Лена порадовалась.

Глядя на сияющую тётю Лену, Валерка сразу вспомнил эти слова.

Утром под своей подушкой она нашла Валеркино письмо, написанное самостоятельно, так, что и дядя. Саша не видел.

«Тётя Ленчка пыждравляе восмом мартым никаво не боись всигда идитё вперет доздравствуит Куба родина мая.

Наш плимяш Валерко».

Тётя Лена так обрадовалась письму, что даже позвонила дяде Саше на работу.

— Саша, наш малыш написал мне замечательное поздравление к Восьмому марта. Представь, он советует мне никого не бояться и всегда идти вперед.

И вдруг лицо тёти Лены вытянулось: она слушала, что ей отвечал дядя Саша, и удивлённо поглядывала на Валерку.

— Ах вот как? Значит, у тебя в кармане пиджака обнаружена такая же записка? — воскликнула тётя Лена. — Но это же наш, женский праздник. При чём здесь ты?

Валерка подбежал к телефону.

— Я нечаянно, я нечаянно! — кричал он, дёргая тётю Лену за руку. — Я два письма написал… Думал, что это ваш костюм… Тут темно было…

— Саша, — прижав к себе Валеркину голову и счастливо смеясь, закричала тётя Лена, — племяшек просто ошибся карманом! Второе письмо тоже мне. А кто его научил переделать своё имя по-испански?

— Это по-кубински! — запротестовал Валерка. — Это Натка сказала, что по-кубински меня зовут Валерко.

— Слышишь, Саша? Это его Натка, оказывается, на кубинский лад переделала, и Натка, наверное, сказала, что Куба его родина.

— «Куба — родина моя» — так поётся, — подсказал Валерка.

— А-а, это из песни, Саша… Нет, еще не отдала. Ладно, сейчас отдам. — Тётя Лена положила трубку. — Мы с дядей Сашей купили тебе книги. На, получай.

До этого он читал афиши на улицах да букварь, а теперь тётя Лена вручила ему сразу много детских книг.

— Учись читать, — сказала она весело, — давно нам надо было снабдить тебя литературой.

После этого случая тётя Лена стала чаще заглядывать к нему в тетради и даже вместе с ним делать уроки.

Вчера вечером благодаря Валерке у тёти Лены снова было хорошее настроение. В домашнем задании по письму он должен был от разных имен образовать фамилии.