Айвен Саутолл - Пусть шарик летит

— Посмотрим, как ты будешь стоять на своих собственных ногах. Посмотрим, не сработает ли это… — Отец покачал головой. — Мистер Маклеод подозревает, он подозревает… Будем молить Бога, чтобы так и было. Что ты собираешься делать со своей свободой? Злоупотреблять ею, как ты злоупотребил ею вчера, или ты отнесешься к ней как к возможности самому себе говорить «нет», вместо того чтобы выслушивать это от других. Ты хочешь войти в этот грубый и жестокий мир? Ну отвечай же, я спрашиваю тебя!

Джон прикрыл глаза, не веря и с трудом понимая то, что слышал.

— Больше всего на свете.

— Хорошо. Можешь попытаться. — Через мгновение папины пальцы ерошили волосы Джона. — Когда будешь готов, приходи завтракать.

Папы уже не было в комнате, а в голове у Джона было пусто. Все мысли куда-то ушли. Когда он снова стал соображать, появился образ Сисси Парслоу. Нет, не Сисси. Его имя было Сесил.

Вы прочитали книжку о мальчике, для которого жизнь трудней, чем для многих его сверстников. Джон Клемент Самнер не может бегать, прыгать, лазить по деревьям, писать, потому что у него какое-то заболевание, которое значительно ограничивает его в движениях. Скорее всего это детский церебральный паралич. Но похожие проблемы бывают у детей с самыми разными заболеваниями. Эта книжка и адресована в первую очередь именно таким ребятам. Но, с нашей точки зрения, не менее полезна она и для их родителей, их здоровых сверстников и для всех тех взрослых, которые имеют дело с подростками.

Потому что эта книжка о самом важном в развитии любого человека — о том, как самому обрести свободу и ответственность, и о том, как помочь другому стать свободным и ответственным.

Джон живет в очень хорошей семье. У него теплый, уютный дом, он ходит в хорошую школу. Но главное — у него есть любящие и внимательные родители. Мама никогда не оставляет его одного, вся ее жизнь подчинена заботе о сыне. Родители всеми силами стараются найти ему полезные занятия, для того чтобы он чувствовал себя, как другие мальчишки. Пусть другие делают модели кораблей, самостоятельно выпиливая детали, а Джон будет просто склеивать готовые детали. Пусть другие ведут записи, Джон будет вклеивать готовые вырезки — ему трудно писать.

Но в своих мечтах Джон — самый «крутой» мальчишка в своем городке: он отважный велосипедист, отчаянный драчун и т. д. А склеивать модели, вклеивать вырезки он как раз ненавидит. Самое тяжелое для него — даже не столько то, что он много не может физически сделать, сколько то, что он постоянно слышит от всех — от родителей, учителей, соседей, прохожих: «Нет…», «Нельзя…», «Ты не сумеешь…», «Для тебя это опасно». И в тот день, когда он остался один (а он все сделал для того, чтобы остаться одному), он решил сделать что-то, что не только «нельзя», по и немыслимо, — он залез на огромное дерево…

Вот такая история. История, которая захватывает читателя с первых строк и не отпускает до самого конца. Потому что она не про то, как надо правильно поступать, а про реальную жизнь, реальные переживания, реального мальчика. Именно поэтому эту историю так интересно читать. Это настоящая литература, которая не сводится к морали и полезным советам, но позволяет читателю по-новому взглянуть на жизнь.

Надо ли как то «работать» с этой книгой? С нашей точки зрения, первое, что необходимо сделать, — «подсунуть» (но ни в коем случае не навязывать) ее ребенку в числе других, просто как художественную литературу, никак не педалируя ее дидактический смысл. Более того, не следует начинать с ребенком разговор об этой книге. Стоит дождаться, пока он не начнет его сам. Если же не начнет — и не надо: книга затрагивает такие глубинные пласты переживаний подростка, что может восприниматься им как глубоко интимное, сокровенное знание.

Но если вопрос о книге зайдет, родители должны быть готовы его поддержать. Поэтому мы советуем родителям обязательно прочитать эту книжку до того, как ее прочтет ребенок. И даже если ребенок не будет читать эту книжку, родителям полезно прочесть ее. Причем подчеркнем еще раз: эта книга одинаково полезна для родителей любых подростков, а не только детей с ограниченными возможностями.

Основная проблема родителей детей с ограниченными возможностями — найти точное соотношение оправданной заботы, опеки, в которой такие дети действительно нуждаются больше, чем их сверстники, и предоставления детям столь необходимой им самостоятельности. Ребенок с ограниченными возможностями точно так же стремится к самостоятельности, как и его здоровые сверстники, и так же, как им, эта самостоятельность, свобода ему необходима для того, чтобы нормально взрослеть, развиваться как личность. Связанные с этим переживания у такого ребенка еще более остры и болезненны, а их проявления более демонстративны и со стороны кажутся нелепыми и неадекватными.

Что же делать?

Конечно, самостоятельность и свобода ребенка всегда сопряжены с опасностью. Ребенок не всегда может понять последствия своих поступков, точно оценить ситуацию. Поэтому взрослому всегда хочется сделать это за него, а что касается больного ребенка, то взрослые рассматривают это как свою первостепенную обязанность. И такая забота нужна и ребенку, и подростку, потому что она создает у него чувство защищенности. И именно это чувство даст ему возможность рисковать, пробовать, раздвигать рамки дозволенного. Заботливые родители дают ребенку ощущение того, что ничего действительного плохого, опасного с ним не случится, давая и поддерживая в нем чувство доверия к миру.

Но все имеет свои границы. И иногда та забота, опека, которая кажется родителям естественной и необходимой (особенно если речь идет о больном ребенке), оказывается чрезмерной, превращается в гиперопеку, что ведет к тяжелым личностным нарушениям у детей. И тогда к тем физическим ограничениям, которые накладывает болезнь, добавляются серьезные личностные проблемы, которые осложняют жизнь и ребенка, и окружающих его взрослых, которые попадают в замкнутый круг, все более усугубляя ситуацию.

Одним из опаснейших последствий гиперопеки является возникновение у ребенка чувства так называемой «неадекватной защищенности». Это переживание, конечно не осознаваемое как таковое, есть у Джона. Всю его жизнь он был полностью защищен от любых опасностей. Он никогда не оценивал меру опасности. Это всегда делали за него другие. И, оказавшись в ситуации, где не было этих чужих «Нет», «Нельзя», столь ненавистных для него ограничений, он не смог оценить ни степень опасности ситуации, ни степень трудности, ни свои возможности, ни последствия своего поступка для себя и для других.

Таким образом, всячески защищая ребенка от опасностей окружающего мира, по сути, делают сто беззащитным перед этим миром. А ведь рано или поздно всякий человек сталкивается с этим миром один на один. Поэтому правильно делают те родители детей, больных ДЦП или имеющих физические дефекты другого происхождения, которые с раннего детства дают возможность детям падать, набивать себе синяки и шишки и реагируют на это без вздохов, ахов и причитаний («Как ты, бедненький, будешь без меня жить»), а спокойно и с юмором. Так вести себя нелегко не только потому, что собственные переживания могут этому совершенно не соответствовать, но и потому, что реакция окружающих на такое родительское поведение чаще всего отрицательная («У нее такой больной ребенок, а она стоит себе посмеивается, не может ему помочь»). Подобное поведение родителей требует от них мужества, мудрости и независимости от мнений окружающих. К счастью, родители Джона в итоге понимают, что они переборщили с защитой своего ребенка, с особым обращением с ним. Они поняли, что этим трепетным обращением Джон «сыт по горло». И поэтому все, что случилось, оказалось уроком не только для мальчика, но и для его родителей.