Екатерина Мурашова - Гвардия тревоги

— Возьмите у себя трубку, а я в коридоре положу. Таю вашу к телефону, — сказала она и добавила, подмигнув девочке: — Такой вежливый молодой человек… Не упусти, Тайка!

Тая взяла трубку и слушала с таким выражением лица, какое могло бы быть в морозилке у пачки пельменей. Отвечала односложно и так, что сестры, как ни прислушивались, ничего не сумели понять. Потом положила трубку на место.

— Ну что? — не удержалась Марина.

— Мама, я сейчас на некоторое время уйду, — сказала Тая, закрывая тетрадь по анатомии. — В гости к Дмитриевскому.

— Он еще кого-то позвал?

— Нет, только меня одну.

— А… а что же вы там будете делать?

— Разумеется, что-нибудь веселое и задорное, — спокойно ответила Тая.

Марина беспомощно взглянула на сестру, которая не выдержала и рассмеялась.

— Таечка…

— Не волнуйся, мама. Ничего со мной не случится, — сказала Тая. — Там в квартире, скорее всего, еще бабушка и болонка.

— Папа, я не понял, — сказал Дима. — Как должны участвовать в этой твоей олимпиаде люди, у которых есть способности к математике, но нет компьютера?

Михаил Дмитриевич оторвался от экрана, записал что-то на листке блокнота и взглянул на сына.

«Сейчас он запускает у себя в мозгах программу, которая выведет на его внутренний экран мой вопрос, уже провалившийся куда-то на задворки памяти», — без всякого чувства подумал Дима.

— Это никого не интересует, — ответил Михаил Дмитриевич. — Данная международная олимпиада — вовсе не благотворительная программа. Ее финансируют несколько крупных западных корпораций. Их задача — отыскать молодые креативные мозги и купить их для себя. Всё. Фактически за свои деньги они хотят получить уже готовый продукт. Время одиночек, которые совершали гениальные открытия у себя на коленке, считая при этом на листочке в столбик, прошло. Или, во всяком случае, так полагают прагматические устроители данной олимпиады. Ребята, которые сегодня живут в Тьмутаракани и не умеют пользоваться компьютером, находятся вне сферы их интересов.

— Но это же несправедливо! — сказал Дима.

— А что, кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что мир устроен «по справедливости»? — удивился Михаил Дмитриевич. — В любом случае он ошибался.

Это было бы просто нерационально, так как понятия «справедливо-несправедливо» меняются со временем.

— Тебе не кажется, что понятия «рационально-нерационально» тоже могут меняться? — спросил Дима.

— Возможно… — подумав, сказал Михаил Дмитриевич. — Ты хотел бы обсудить это прямо сейчас? — он бросил тоскующий взгляд на страничку с цифрами, предваряемыми значками интегралов.

— Нет, папа, не волнуйся, — успокоил отца Дима. — Я вообще не хочу это обсуждать. Тем более что ко мне сейчас должны прийти гости…

— Это замечательно! — с воодушевлением воскликнул Михаил Дмитриевич. — Тебе обязательно надо общаться со сверстниками. Я читал в статье, что в твоем возрасте это вообще самая главная задача… К тому же твои гости, кажется, уже пришли. Во всяком случае, я слышу, как бабушка в гостиной с кем-то разговаривает…

— Ч-черт! — пробормотал Дима и выбежал из кабинета отца.

— Вообще-то среди Дмитриевских военных было не так уж много, но Михаил Дмитриевский к 1890 году уже имел звание бригадного генерала. Служил он в окрестностях Семипалатинска. Однажды вместе с сотней казаков преследовал вожака каракиргизов батыра Кени-Сара, увлекся, по всей видимости, и оказался в окружении. Что делать? Более всего на свете дикие каракиргизы боялись пушек. Они называли их «мултук-шайтан» — дьявольское ружье. Но пушек у казаков не было. Тогда Михаил Дмитриевич приказал остановить отряд и направить в сторону киргизов два имеющихся в распоряжении бригады самовара, которые ослепительно сияли в лучах полуденного солнца. Приняв самовары за пушки, киргизы в ужасе бросились врассыпную. Казаки поскакали вслед за ними и прорвались к своим…

— Здорово он их обманул! — Тая весело рассмеялась и даже захлопала в ладоши. — Ловко придумал!

Александра Сергеевна довольно улыбалась. Фаина виляла хвостиком и ластилась к Тае. Вольфганг выглядел напыщенно, как всегда.

— Здравствуй, Тая, — сдержанно сказал Дима.

— Здравствуй, Дима.

— А мы тут с твоей гостьей, как видишь, вполне весело проводим время, — заметила Александра Сергеевна.

— Я рад. Но, бабушка, может быть, теперь, когда приключения очередного Дмитриевского-предка завершились его очередным триумфом, мы с Таей могли бы заняться делом?

— Разумеется. Я сделаю вам чай. Таечка, вы предпочитаете с жасмином или с бергамотом? Или, может быть, лучше кофе?

— Стоит ли вам беспокоиться…

— Меня это совершенно не затруднит, — улыбнулась Александра Сергеевна.

— Тогда чай. С жасмином, — ожидаемо сказала Тая. — Спасибо большое.

— В первой половине дня я тоже предпочитаю жасмин…

Дима стоял на пороге и ждал, разжимая и сжимая кулаки.

— Но вы ведь тоже попьете с нами чаю? — с надеждой спросила Тая.

— Конечно, деточка, — милостиво кивнула Александра Сергеевна.

— Вот здорово! — девочка сложила перед грудью пухлые ладошки и переплела пальцы. — Вы так интересно рассказываете…

Под глазом у Димы начала пульсировать какая-то жилка. Хотелось прижать ее пальцем…

8 «А» класс с обычным для него вежливым вниманием переводил коллективный взгляд с учебника алгебры на классного руководителя. Тая Коровина, единственная из всех, что-то записывала. Тимка Игнатьев, шевеля губами и вызвав на телефоне калькулятор, подсчитывал нечто не относящееся к уроку.

Николай Павлович рассказывал:

— Любой математический учебник есть не только простой задачник, но и отражение истории человечества. Причем удивительное, но вместе с тем актуальное долгожительство математически-исторических реалий вполне можно сравнить с древнейшими хрониками и памятниками архитектуры. Обратите внимание: сейчас их уже почти нет, а еще в начале 20 века ни один гимназист и даже ученик реального училища не обходился без решения задач на втекание и вытекание воды из некоего бассейна. Из трубы А втекает столько-то ведер воды в час, а из трубы В вытекает столько-то. За сколько часов бассейн наполнится? Как вы полагаете, о чем эти задачи и что это за загадочные бассейны были вроссийской империи конца 19 начала 20 века?

— Может быть, просто для примера? — подняв руку, спросила Вика Стогова.

— Или чтобы связать математику с физикой? — предположил Кирилл Савенко. — Движение жидкости в сообщающихся сосудах…

— А почему сейчас эти задачи исчезли? — заинтересовался Витя Петров. — Неужели тогда в России было больше бассейнов, чем теперь?

— Бассейнов в царской России было немного, — улыбнулся Николай Павлович. — И задачи эти рассказывают нам совсем о других местах и других временах, когда свободное протекание воды и наполнение или ненаполнение ею бассейнов было весьма актуальным. Эти места и эти времена не что иное, как…