Роберт Хайнлайн - Морин и Клифф

Запустив ювенильный конвейер по производству романов, Хайнлайн продолжал экспериментировать с краткой формой. Отчасти ради интереса, отчасти ради заработка. Он сотрудничал с журналом «Boys' Life», пристраивая туда рассказы для мальчиков и нарезая для них сериалы из своих романов.

Его редактор в «Scribner's», Алиса Далглиш, была не только вьедливой старой грымзой. Она также была успешным детским писателем. И однажды оброненные ей слова Хайнлайн принял как вызов. Мужчина не может писать для девочек.

«Ха!» — сказал Хайнлайн. Он был счастлив третьим браком, его горизонт был чист, а перспективы радужны. Он не стал размениваться на мелочи, а взялся за самое сложное. Пубертатный период. От первого лица. И непременно Отношения С Мальчиками (Алиса упадет в обморок!).

Свой первый рассказ, «Poor Daddy» (Бедный папочка), он пристроил в журнал для школьниц «Calling All Girls». Он вышел в августе 1949 и имел успех. Редакции понравились герои, и они потребовали продолжения. Второй рассказ под рабочим названием «Mother and the Balanced Diet» (Мама и Сбалансированная Диета) он начал писать в октябре, но рассказ вышел только через год, в августе 1950-го, под названием «Cliff and Calories» (Клифф и калории).

Третий, «The Bulletin Board» (Доска объявлений), был написан уже в 1951-м. Не слишком впечатляющий темп для автора, по его собственному выражению, прикованного цепями к пишущей машинке. В потенциале этот сериал мог бы тянуться и тянуться, бесконечный, как «Санта-Барбара», но Хайнлайн не любил повторяться.

В нереализованных планах автора остался рассказ «Mother and Animal Kingdom» (Мама и Мир Животных), от которого сохранилось только название. Остальное — только в его голове.

Рассказы о девушке Морин и ее приятеле Клиффе легко написаны, полны солнечного, бестолкового оптимизма (и очень, очень карамельны). Их героиня, активная, деятельная, неунывающая, написанная легкими штрихами, не позволяла о себе забыть, и Хайнлайн был вынужден возвращаться к ней еще и еще раз.

Ее образ вернулся под именем Холли Джоунс в рассказе «The Menace from Earth» (Угроза с Земли), опубликованном в 1957 г.

Это был один из последних рассказов, написанных Хайнлайном. Окончательную трансформацию и финальное воплощение образ пятнадцатилетней девушки обрел в 1962 в романе «Podkayne of Mars» (Марсианка Подкейн).

У Хайнлайна не было своих детей, поэтому его попытки проникнуть во внутренний мир подростка вызывали закономерный скепсис у редакторов. Когда он предложил «Марсианку Подкейн» Джону Кэмпбеллу мл., тот недоуменно спросил, а что Роберт, собственно, понимает в воспитании юных особ? Возможно, Кэмпбелл был прав, и Хайнлайн подсунул нам гибрид мужского и женского начал и собственных фантазий по этому поводу. Но так же поступали многие другие и до, и после него.

Кортасар и Да Винчи — уже неплохая компания, правда? Эта девочка родилась на кончике пера, но она обладала главным — способностью нравиться читателям. Мне кажется, этого вполне достаточно.

«Клифф и калории» уже выходил на русском, но глаз зацепил в переводе И. Гуровой пару неточностей, и я решил — пусть будет.

Худой, да свой, а бог троицу любит.

Как-то раз редактор, которая не любила научную фантастику (и меня вместе с ней), но обожала мои большие тиражи, принимая от меня ежегодный роман для мальчиков, проворчала, что на самом-то деле она хотела бы, чтобы кто-нибудь написал рассказы для девочек. «Отлично! — сказал я, — Я напишу рассказ для девочек. Когда он вам нужен?»

Она была поражена. Ее оскорбило и, вместе с тем, позабавило нелепое и самонадеянное предположение, что обычный мужчина может писать рассказы для девочек. Так родилась Падди: я начал писать девчачьи истории от первого лица — но не для той старой ведьмы [1] Старая ведьма . Несомненно, Алиса Далглиш (Alice Dalgliesh 1893–1979), детская писательница и редактор Хайнлайна в издательстве Scribner's. .

Поскольку это не первый рассказ о Падди, позвольте мне представить ее. Ее имя — Морин, ее прозвище порождено ее проблемами с избыточным весом [2] Падди , в оригинале Puddin' от англ. Pudding — пудинг . Она вечная первокурсница и живет в маленьком университетском городке где-то в США. Ее отец преподает антропологию и курит трубку. Еще у Морин есть невыносимый младший брат (все младшие братья невыносимы, уж я-то знаю — я сам был одним из них).

Я так привязался к Морин, что, в конце концов, помог ей избавиться от лишнего веса, переименовал в Подкейн, и перенёс на Марс (вместе с её невыносимым братиком). А время от времени она неожиданно появлялась под другими именами в других научно-фантастических рассказах.

Между тем, Морин по-прежнему ходит на занятия и живет в своем кампусе в Невер-Неверленде. Я намеревался выпустить целую книгу рассказов о Падди под названием «Мужчины невыносимы». У меня хватит историй на один увесистый том, правда я пока ещё не записал ни одной из них.

В этом кампусе не бывает бунтов, а девушки не едят горстями контрацептивы (а даже если и так, о сем предмете громко не распространяются). Там нет проблем с наркотиками. Короче говоря, я описал жизнь колледжа давно прошедших дней.

Только не поймите меня неправильно. Моя юность пришлась на Жаркие Двадцатые, и тогда творились те же вещи, что и сейчас… но не в открытую. Когда я был первокурсником в колледже, ближайшая точка с марихуаной была в аптеке, в ста ярдах от университетского городка; за Г или К нужно было идти в другой квартал. Ну а контрабандный (освобожденный от налогов) ликер можно было достать и в кампусе, и снаружи в любое время суток.

Гадаете, пользовался ли я какими-то из этих благ? А вот не твое дело, приятель.

Что же касается секса, то каждое поколение думает, будто это оно изобрело секс, и каждое поколение глубоко заблуждается. Кое-что из нынешних новинок по этой части было банальностью и в Помпеях, и в Викторианской Англии, различие было только в степени скрытности — если она вообще имела место.

Возможно, я никогда не издам книгу «Мужчины невыносимы». Не уверен, что на нее будет спрос. Кроме того, я уже в таком возрасте, а историй, которые хотелось бы написать (с гарантией публикации), у меня больше, чем я успею завершить прежде, чем чёрный верблюд подогнет свои колени возле моих дверей.

Надеюсь, вам понравится Падди.

Мама всегда занята и у нее вечно нет времени ни для чего, кроме какой-то новой работы. В этом случае она берет и делает ее, даже если это нечто «неподобающее для леди», как сказала бы Бабушка.