Игорь Чесноков - Иду в неизвестность

Вслед за тем, как молодым поручиком Седов был зачислен в Главное гидрографическое управление, он попал в гидрографическую экспедицию Северного Ледовитого океана, под начало Александра Ивановича Варнека. Экспедиция на пароходе «Пахтусов» в 1902 году обследовала берега и прибрежные воды Белого и Баренцева морей, Новую Землю, Вайгач. Седов самозабвенно отдавал всего себя работам по инструментальной съёмке берегов, промерам глубин, по завозу материалов и строительству навигационных знаков. Группа, которой руководил Седов, все задания выполняла неизменно быстрее, качественнее, точнее других. Седов умел заинтересовать своих людей работой, зажечь, поднять их дух где шуткой и смехом, а где примером. Не гнушаясь тяжёлого труда, Седов всегда сам брался и за весло, и за бревно, и за топор, первым выскакивал из шлюпки в прибойную волну, первым шёл по зыбким льдинам и во всём оказывался впереди своих людей, неизменно увлекая их за собой.

Руководитель экспедиции, опытный гидрограф Варнек в конце концов на самые трудные и ответственные дела, особенно сопряжённые с немалыми опасностями, неизменно стал посылать энергичного, бесстрашного, но и при необходимости осторожного, умелого поручика Седова.

Познакомившись с полярными морями, с Арктикой, Седов пришёл в восторг от этого края. Он с огромной радостью направился в Северный Ледовитый океан и во второй раз, в 1903 году, на том же «Пахтусове», уже заместителем начальника экспедиции генерала Фёдора Кирилловича Дриженко, «крёстного отца» своего. «Вот дело, достойное настоящего гидрографа, — отмечал Седов в своём дневнике, — вот край изумительный, беспощадно суровый, но и невыразимо живописный, чарующе таинственный, магически притягательный. Это край, где проверяются характеры, где куются бойцы. Слабому здесь места нет».

Полюбив этот край, Седов понял, что может и должен сделать для него больше, чем он делает по долгу своей службы. Он принялся за изучение трудов по Арктике, по истории исследования и поразился тому, как мало, мизерно мало сделано для оживления колоссального края, необозримых земель, прилегающих к Северному Ледовитому океану. Его взволновали и захватили идеи Ломоносова, Менделеева, Макарова, Кропоткина о необходимости освоения этого грандиозного национального водного пути, способного оживить жизнь всей Сибири, богатейшего и обширнейшего на земном шаре края, всё ещё дремавшего в забытьи, края, к которому уже приглядывались иностранные промышленники-хищники.

Но вот пришло известие о разгроме японцами русской эскадры Рожественского на Дальнем Востоке, о начале русско-японской войны. Седова поразила трусость командования эскадрой, позорная капитуляция перед вероломным врагом. Поручик по адмиралтейству подаёт рапорт о зачислении его во флот и просит направить на театр военных действий. Он попадает в Амурскую военную флотилию, защищавшую вход в великую реку. По окончании войны некоторое время пришлось ему служить по гидрографии на Тихоокеанском флоте.

Но и на Дальнем Востоке Седову но даёт покоя Северный Ледовитый океан.

Георгий Яковлевич внимательно следит за всеми событиями, связанными с его изучением, освоением морских путей в Арктике. Свои мысли по этому вопросу излагает в печати. Наиболее яркими стали его статьи «Северный океанский путь» и «Значение Северного океанского пути для России». Они были напечатаны во Владивостокской газете «Уссурийская жизнь» в конце 1900 и в начале 1907 года.

За что ратовал в них русский гидрограф? Не просто за изучение, но за скорейшее освоение Северного морского пути в хозяйственных и военно-стратегических целях и ещё «ради отечественного долга перед Родиной и национальной гордости».

Вначале необходимо организовать небольшую экспедицию в составе двух отрядов для обследования восточной части пути от устья Енисея и от Берингова пролива одновременно, считал Седов. Там же, в статьях, он намечал и программу обследований. Нетрудно будет соединить западный участок — от Белого моря до Енисея, по которому уже совершаются единичные плавания, — с восточным, указывал Седов.

С восторгом встретил он в 1908 году решение морского министерства о строительстве двух ледокольных транспортов для гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана. В это же время Седова по его настоятельной просьбе вновь откомандировывают в Главное гидрографическое управление. Он принимает участие в поиске, приобретении и отправке во Владивосток, откуда должны были выходить в своё плавание строившиеся «Таймыр» и «Вайгач», продовольствия и одежды для участников экспедиции. Пригодился его арктический опыт.

А затем? Затем в 1909 году Седов — начальник специальной гидрографической экспедиции по обследованию устья реки Колымы. Это было ответственным, сложным и трудным заданием. Прежде чем попасть к месту работ, нужно было преодолеть с экспедиционным грузом на лошадях, оленях, пешком и на лодках десять тысяч вёрст по диким сибирским лесам, горам, болотам и рекам. В устье Колымы предстояло, сделав промеры, отыскать судоходный фарватер, разметить его вехами на воде и навигационными знаками на берегах, уточнить и нанести на карту очертания берегов устья Колымы и фарватер, провести съёмку берега вверх по реке до Нижнеколымска. И весь этот колоссальный объём работы желательно было сделать за один сезон, не удорожая экспедицию.

Седова избрали для выполнения этого чрезвычайно трудного задания не случайно. Начальник экспедиции на «Пахтусове» в 1903 году Фёдор Кириллович Дриженко характеризовал Седова как гидрографа и организатора выдающихся способностей.

С заданием на Колыме Седов справился блестяще, проявив исключительную находчивость, огромную работоспособность и самоотверженность, умение малыми средствами добиваться максимально возможного и в короткие сроки. Результаты работ были оценены очень высоко. Помимо выполнения прямой своей задачи, Седов попутно вёл на Колыме исследование условий быта, хозяйственной жизни обитателей края, его природных запасов, особенностей, возможности пробуждении промышленной деятельности. С лекциями о своих впечатлениях и выводах он выступал по возвращении во многих столичных залах, в научных обществах. Позже был опубликован труд Седова о Колымской экспедиции. Интереснейшие, богатейшие сведения, добытые любознательным гидрографом попутно с выполнением служебной задачи, вызвали огромный интерес и среди представителей общественности, и в научных кругах. Седова избирают в свои почётные члены российские географическое и астрономическое общества. Слух об исследователе и результатах исследования глухого отдалённого края империи дошёл и до царя, Николай II пригласил Седова к себе и в течение сорока минут слушал его рассказ о забытом всеми крае, его нуждах. Имя Седова сделалось известным в печати. Георгия Яковлевича, живого, весёлого, обаятельного, желали видеть во многих петербургских гостиных.