Эркки Суомела - Чужая страна - черника

Из-за угла выглядывал Пертти.

Янне приветственно поднял руку. Пертти скрылся за углом ларька. Янне пошел к нему в обход ларька. Когда он опять глянул на дорогу, Пертти уже шел мимо желтого здания по направлению к заводу.

— Иди сюда! — крикнул Янне.

Но Пертти даже не оглянулся. Он перескочил через кювет, чуть ли не бегом миновал картофельное поле и скрылся в ольховнике у реки.

Янне отошел к краю асфальтового шоссе взглянуть на башенные часы. Было без четверти девять.

Вот как! А Свена все еще не видать.

Он возвратился на скамейку, ко тут же встал и подошел к розовым кустам на сквере. Отсюда было видно все дороги и всех, кто шел из магазина. Перед магазином человек в белой куртке выгружал из «пикапа» ящики с хлебом. Задрав хвост, через дорогу перебежала кошка. Янне быстро сплюнул три раза через левое плечо и тогда только заметил, что кошка не совсем черная, на груди у нее белые пятна.

По-прежнему еще никто не появлялся. Или, вернее, появился: кто-то ехал на желтом велосипеде по дороге, ведущей в город. Желтый велосипед был у Стефана. Янне побежал навстречу велосипедисту и продолжал бежать даже тогда, когда разглядел его развевающиеся по ветру светлые волосы. У Стефана волосы были русые. Когда велосипедист проехал мимо, Янне со злостью посмотрел на него — это оказался совершенно незнакомый ему мальчик. У Янне возникло чувство, словно тот обманул его.

А время уже настало…

Он поспешно подошел к аптеке взглянуть на часы поближе. Было без семи минут девять. Но часы на башне были старые, некоторые цифры на циферблате походили на буквы «X» и «У». А другие были голыми прямыми черточками. Янне вспомнил, как однажды летом часы показывали пять, а пробили два, хотя верное время было одиннадцать. На такие часы нельзя полагаться.

От моста шел пухлый человек с усиками над губой. Янне решил спросить у него верное время, он уже приготовил подходящие слова, но когда человек дошел до него, Янне только смотрел, как он шагает тяжелыми, волочащимися шагами. Янне взяло опасение, что человек начнет говорить о чем-нибудь другом, о погоде и об осени, как это обычно для взрослых. А таких разговоров Янне избегал.

Он вернулся к ларьку.

На другом берегу реки возникло какое-то движение. Вернее, движение уже больше не было заметно; кто-то спрятался за стволы лип. Янне обернулся и посмотрел в сторону Хасселбакена. Он глядел с минуту или две, потом круто повернулся.

В стороне от лип, заложив руки в карманы, стоял Пертти.

Янне бросился к деревянному мосту. Пертти забежал за красный домик кофейни. Когда Янне добежал до кофейни, зеленая куртка Пертти уже мелькала вдали на горке, где была разбита спортивная площадка.

Янне оперся о перила моста. Когда он оглянется на ларек, думалось ему, там уже будут все. И Свен, и Эскил, и Лена, и Юнгве. Но он все не оборачивался. Он думал о том, какое будет лицо у Берит на выставке, когда он выйдет вперед, покажет на змей и назовет их по-шведски. Ее лицо наверняка вытянется и станет немного похожим на лошадиную морду.

Но вот Янне оглянулся.

У ларька не было ни души.

Янне замер, прислушиваясь. Откуда-то издалека донесся рокот трактора. Но к этому звуку присоединился другой, мелодичный, парящий в воздухе.

Башенные часы!

Они отбили девять ударов, нечего было и считать.

Он бросился к ларьку и обошел его. На посадочной площадке был только большой обшарпанный деревянный ящик; единственный человек на виду выбивал коврики во дворе желтого здания.

Тут что-то было не так.

Быть может, он все же не расслышал, Томас говорил так торопливо. Что, если автобус отправляется позднее, ну, скажем, в полдесятого? Теперь, когда он вспоминал все хорошенько, он был почти в этом уверен. Наверняка автобус отправляется в полдесятого. К тому времени все еще успеют собраться.

Янне облегченно вздохнул, отошел к розовым кустам и стал думать о змеях.

— Хуггурм, снук, — твердил он, — снук, хуггурм…

Но вот мамба и боа… Они все еще мучили его. Если б их можно было на ком-нибудь испытать, сказать какому-нибудь шведу эти слова и посмотреть, понимает ли он.

По обочине шоссе маленький розовощекий мальчик тащил за собой на веревочке желтый грузовик. Мальчик фыркал, его маленькие щечки дрожали.

Янне сбегал к берегу и сломал ветку ольхи длиной с руку. Потом приблизился к мальчику и, когда тот взглянул на него, принялся бить веткой по косматой траве.

— Мамба, — рычал он, — здесь мамба.

Мальчик, разинув рот, глядел то на траву, то на ветку, то на Янне.

— Мамба, мамба! Берегись!

— Там… мама, — пролепетал мальчик, показывая на женщину в синем пальто.

Женщина сердито посмотрела на Янне. Он двинулся за кустами сирени к ларьку.

Теперь оттуда слышался людской говор.

На ступеньках под навесом сидел старый Блумберг, сосед. На ладони у него лежали часы.

— На моих двенадцать минут десятого, — сказал он.

Незнакомый мужчина поддернул рукав рубашки и посмотрел на часы сначала вблизи, а потом издали.

— На моих уже почти половина.

— Ну, сейчас должен прийти.

Янне забеспокоился.

Он побежал к заводу, остановился, повернул на дорогу к магазину, а оттуда к аптеке. Перед ним за здание почты шмыгнул Пертти. А он куда? Что он такое задумал? Сейчас не время прятаться. Ну и ну, чудеса творятся на свете…

Янне опять оказался у посадочной площадки автобуса. На бегу он ударился рукой об угол ящика. Пнул ящик ногой. Удар пришелся по пальцу. К ларьку шла худая, высокая женщина. Она широко улыбалась. Чего она улыбается, ведь у нее торчащий зуб. И почему где-то так злобно заливается собака?

Янне заметил автобус только тогда, когда тот уже обогнул сквер. Он отскочил в сторону и смотрел, как автобус, скрежеща тормозами, остановился у ларька.

Из автобуса задом наперед вылез человек в коричневом костюме. Он беспрерывно говорил о чем-то с шофером, говорил и размахивал руками. Следом за ним вышли две женщины, затем мужчина и еще две женщины. У женщины, сошедшей последней, была в ухе жемчужного цвета пуговка, от которой шел провод куда-то под пальто.

— Спасибо, — сказала женщина с пуговкой, — спасибо, что подвезли.

Когда старый Блумберг, еще один мужчина и улыбающаяся женщина вошли в автобус, Янне подошел к двери. Он поставил ногу на подножку и взглянул на шофера. Тот со звоном ссыпал монеты из нагрудной сумки с отделениями для монет в большую кожаную сумку. Янне пощупал свой нагрудный карман. Там шуршали его деньги, те, которые дал отец.

Что, если он поедет, отыщет выставку змей и…

— Ты входишь или нет?

Шофер взялся рукой за черный рычаг, мотор взревел.