Георгий Струмский - Наско-Почемучка

Рядом со мной зашевелился Наско.

— Молчишь и где-то витаешь, точно переселился на другую планету! Ванка, ты что, спишь?

— Ну да, сплю. Смотрю.

— Я не взял себе ни одной планеты, когда мы их делили, помнишь?

— Конечно, помню.

— Я тебе могу сейчас сказать: я решил взять себе десятую планету.

— Но ведь их только девять!

И в этот звёздный вечер Наско поверил мне свою тайну.

Мы долго разговаривали на поляне и потом ещё в моей комнате, когда вернулись домой. Мы снова и снова разглядывали атлас звёздного неба.

— Две планеты Солнечной системы были открыты не прямым наблюдением неба в телескоп, а карандашом на бумаге, — сказал Наско.

— Да, товарищ Николов что-то говорил, но я не запомнил.

— А я, наоборот, запомнил. Я даже запомнил его слова: «Телескоп усиливает зрение, но не прозорливость».

— Хорошо сказано.

— Самые далёкие от Солнца планеты — это Плутон и Уран, — продолжал Наско. — Их учёные сначала вычислили, а потом уже обнаружили на небе. Потому и говорят, что их открыли карандашом на бумаге. Уран «открыт» в 1848 году, а Плутон только в 1932-м!

— Ну ладно. Но ты-то мне толкуешь не про Плутон и Уран, а про какую-то десятую планету.

— Да.

— Ты что же, вычислил новую планету? Скажи, что ты от меня скрываешь?

— Ничего я от тебя не скрываю, — вздохнул Наско.

Наско попросил чистый лист бумаги, положил его на стол и быстро начертил на нём большой солнечный круг и маленькие кружочки — планеты.

— Я не смогу так нарисовать, как Латинка, но всё равно видно, что планеты расположены вокруг Солнца приблизительно на равном расстоянии. Сначала — Меркурий, потом — Венера, раньше — Земля, за ней — Марс, а Плутон — последний.

— Да, я знаю.

— Но между четвёртой и пятой планетой, между Марсом и Юпитером, вот здесь, — показал Наско, — расстояние большее, чем между остальными.

— Вижу.

— И дело не только в этом. Интересно, что между Марсом и Юпитером летают сотни, а может быть, и тысячи огромных планетных осколков. Ясно теперь?

— Откуда же ясно? — удивился я. — Ты ведь собирался рассказать мне про десятую планету.

— Это и есть десятая планета. О ней я тебе и говорю. Она, наверно, и была там, где теперь вращаются эти огромные осколки вокруг Солнца. Даже есть легенда, что эта планета называлась Фаэтон.

— Легенда? Так, значит, десятой планеты всё-таки не существует. Зачем же ты её тогда для себя выбрал?

Наско ничего не ответил. Он отложил карандаш в сторону, облокотился о подоконник и стал смотреть на улицу.

…И сегодня так же. Вот сидит, облокотившись о подоконник, смотрит неподвижным взглядом и не замечает ни села, ни ночи, ни звёзд, а из всей Вселенной видит только свою десятую планету, свой Фаэтон.

— Но всё-таки, Наско, а вдруг этой планеты вообще не существовало? Кто доказал, что она была? И почему, если и была, разлетелась она на столько кусочков? И были ли там люди? А, Наско?

Владелец десятой планеты очнулся и вернулся назад на нашу скромную зелёную планету, в село Струмское, к широко распахнутому окну в моей комнате.

— Ну что я тебе скажу? Я и сам себе всё время задаю те же самые вопросы.

Мы оба стали смотреть на цветущий звёздами небесный сад. Высоко-высоко светили семь звёзд Большой Медведицы, которые все вместе образовывали ковшик с длинной ручкой. Если мысленно продолжить ручку ковшика, то можно дойти до звезды, которая называется Арктур из созвездия Волопаса. Это созвездие похоже на парус. А если ещё дальше продолжить ручку, то увидишь яркую, почти синюю звезду из созвездия Девы. А на востоке от Волопаса мерцает семизвёздная дуга Северной Короны. А ещё восточнее от созвездия Лиры манит бело-синим светом Вега.

Наша комната была точно готовая к старту кабина межпланетного корабля.

Мне казалось, что вместе с ударами сердца раздаётся и голос стартера:

Пять.

Четыре.

Три.

Два.

Один.

Старт!

И вот сейчас, в эту минуту, где-то в космическом пространстве движется десятая планета.

Существовала ли она всё-таки? Обитали ли на ней разумные существа? Какова же причина её гибели?

Вопросов вокруг неё у нас возникало больше, чем кусков, на которые она разлетелась.

Всё ещё надо узнать и проверить.

— Завтра воскресенье. Готовьтесь к путешествию! — объявил Наско.

— Мы что, летим на десятую планету? — улыбнулись мы заговорщически.

— Нет.

— Тогда куда же? В Австралию? — просиял Милчо Техника.

— Нет.

— Ну, а куда же тогда, в конце концов?

— Не в Австралию, а в Пауталию, — сообщил Наско.

— Па-у-та-ли-я, — повторил Милчо. — А это далеко?

— Да как посмотреть, — ответил Наско неопределённо. — Не так-то уж и близко.

— Можно, я возьму альбом и краски? — осведомилась Латника.

— Конечно.

— Я думаю, Цветанка проспит, — вступил в разговор Техника. — Она просыпается только к обеду.

— Врёшь! — вспыхнула Цветанка. — Если хочешь знать, я просыпаюсь с первым радиосигналом.

Но Милчо не сдавался:

— Тебе нельзя идти. У тебя брат болеет гриппом, и ты заразилась.

— Ну да, заразилась! Я на него сердита. Я уже два дня с ним не разговариваю.

— Завтра ровно в восемь собирайтесь на площади, — прекратил споры Наско.

Никто не проспал.

Все собрались в восемь.

Милчо взял с собой Мурджо. Пёс нетерпеливо подскакивал, вертел хвостом, вился возле его ног.

Солнце уже дожидалось нас — оно тоже было готово тронуться в путь.

Жаворонки выделывали в небе такие фигуры высшего пилотажа, что им мог бы позавидовать любой пилот. Ласточки садились на тополиные ветки, а потом ныряли под красные крыши домов. На столб они сесть не решались. На нём был укреплён громкоговоритель, и оттуда гремела музыка и раздавался чей-то строгий голос.

Наско объявил:

— Маршрут — луг, «Петровы песни», Хисарлык. Пошли.

Было воскресенье. После вчерашнего дождя от земли поднимался лёгкий пар. Деревья в новых платьях кивали растрёпанными головами и всё шептали, шептали, перебирая зелёными листочками. Они беседовали с трясогузками, рассказывая им свои ночные сны. Солнце шагало над нами, отражаясь в тысячах капелек росы.

И мы шагали в Пауталию.

И тоже разговаривали с деревьями. И подсвистывали птицам. И запускали пёстрого змея. И гонялись за Мурджо. И нас опьяняло то, как волшебно всё вокруг преобразила весна.

Я сел прямо на траву возле братской могилы. Наско сел рядом. Скоро подошли и остальные. Красная звёздочка над пирамидкой качнулась перед моими глазами.