Гортензия Ульрих - Письмо не по адресу. Любовная горячка

Надеюсь, ты не натворил глупостей! Именно сейчас, когда ты заслужил бабушкину благосклонность, а директор музея и вовсе обязан тебе по гроб жизни, было бы особенно обидно, если бы с тобой что-то произошло. Нет-нет, шучу, я знаю, где ты сейчас: в любимом полицейском участке.

Только свистни, и я приеду за тобой. Ха-ха.

А теперь серьёзно: напиши мне как можно скорее! Я возвращаюсь домой.

После окончания церемонии бабушка пригласила особо выдающихся гостей к себе домой, чтобы выслушать ещё несколько хвалебных речей в свой адрес. Следующее письмо смогу написать только из дома, потому что аккумулятор в моём «мобильном офисе» вот-вот разрядится.

So long, Berry the Blue! [72] Ну пока, Берри Блу! (англ.)

МАКС

Отправитель:БерриБлу

Получатель:ПинкМаффин

Тема сообщения:«Клёцки валькирии», малиновая шипучка и свинонаездник Бен-Гур, эпизод второй

Салют, МАКС!

Судя по всему, церемония и вправду имела успех. А меня там не было! Вот блин! Мне помешала акция по освобождению свиней, о которой ты наверняка хочешь узнать все подробности. Так вот. Самое главное, что я понял: реальная жизнь совершенно не похожа на то, что показывают в кино.

Я рассчитывал справиться со всем в одиночку. Кроме того, мне было ясно, что герои фильмов не просто так решительным шагом идут туда, куда им нужно, и спасают мир от зла. Они сначала готовятся!

Во-первых, важную роль играет маскировка. Надеваю чёрный пуловер, чёрные джинсы и обуваюсь в чёрные ботинки.

Следующим шагом нужно найти что-нибудь, чем я смогу обороняться от злодеев. Это уже сложнее. Сама понимаешь, на полках кондитерской среди пирожных нет пистолетов и ружей. Кроме того, я ненавижу эти стрелялки! Дубинка может оказаться кстати, если вдруг одному из горилл Камиллы вздумается меня атаковать. Но и с ними у нас в хозяйстве туговато. В итоге делаю выбор в пользу бадминтонной ракетки. Проку от неё, конечно, не много, но хотя бы по признаку длины её можно отнести к ударному холодному оружию.

Приготовившись, выдвигаюсь в путь. Из провианта я запасся «Клёцками валькирии» для свиней и стопкой пакетиков с шипучкой для себя. Им в моём плане отводится важная роль.

Добираюсь до университета. Огромное, мрачное здание. Мне становится немного не по себе, но я вовремя вспоминаю, как ловко расправлялись с куда более серьёзными проблемами герои фильмов. «По сравнению с ними моя свиноосвободительная кампания — просто детская игра», — убеждаю я себя.

На слегка ватных ногах через боковые ворота пробираюсь на территорию универа. Ловко и бесшумно двигаясь, устремляюсь к, с позволения сказать, офису Камиллы. К счастью, её лаборатория расположена несколько на отшибе. В коридоре, ведущем к ней, я активирую свою систему сигнализации. В смысле, раскладываю тут и там пакетики с шипучкой. По пути мне встречается лишь пара человек, которые не обращают на меня никакого внимания. Я очень надеюсь, что надёжная дверь, ведущая в лабораторию, днём остаётся незапертой.

Подкрадываюсь к двери, пытаюсь её открыть. Закрыто на ключ!

— Готтхильф! Женевьева! — тихо зову я. — Вы там?

В ответ раздаётся приглушённое хрюканье и фырканье.

Интересно, действительно ли они узнали мой голос. Может быть, я успел для них стать кем-то вроде хозяина для собаки? С другой стороны, свиньи, натренированные быть похитителями произведений искусства, вполне могут быть самостоятельными существами, не признающими никаких хозяев.

Есть у меня и другие заботы. Как пробраться в лабораторию? К счастью, я вспоминаю, что уже был там и знаю, где лежат ключи: в кабинете Камиллиных ассистентов! С деланно небрежным видом принимаюсь изучать таблички на соседних дверях. Вот оно! На мою удачу, дверь не заперта и внутри никого нет. Надо только подобраться к столу и поискать ключи. Ага, даже этого делать не приходится: вот они, в верхнем ящике. Какое легкомыслие со стороны ассистентов!

Пулей возвращаюсь к лаборатории.

Только собравшись вставить ключ в замок, слышу сзади грозный голос:

— Что вам здесь нужно? Кто вы?

— Студент! — не раздумывая, выпаливаю я.

Охранник, к счастью не один из горилл, подходит ближе и недоверчивым взглядом изучает меня.

— А ракетка зачем?

— Ну… чтобы со свиньями играть! — вдохновенно вру я.

— В бадминтон?

— Ну да! Так проверяют скорость реакции!

Охранник качает головой:

— Что за студенты пошли. Занимаются сплошной ерундой!

С этими словами, к моему облегчению, он отправляется восвояси.

Сделав глубокий вдох, отпираю дверь лаборатории. А вот и они, наши Готтхильф и Женевьева. При виде меня сразу подбегают навстречу. Впрочем, их радость адресована не столько мне, сколько «Клёцкам валькирии». Наши гурманы чуть было не вырывают кулёк у меня из рук.

— Не так быстро, — осаждаю их. — Получите свои клёцки, когда вернётесь в дом МАКС.

Держа кулёк перед их пятаками, я уже почти выманиваю их наружу, как вдруг слышу голос:

— Глядите, герр комиссар! Пакетики с шипучим порошком! Лимон! Малина! Как я их люблю!

— Зампфт! Закройте рот! — шипит голос комиссара Кнауэра.

Ага, расчёт оказался верным! Моя система сигнализации работает. Тем не менее я оказался в ловушке. Полицейские с каждым шагом всё ближе. В панике оглядываюсь по сторонам. Окно! Вот спасение. Распахиваю створки и вижу, что нахожусь на втором этаже. К счастью, это самая уединённая часть университета. На улице ни души, по крайней мере я никого не наблюдаю. Внизу — лужайка. Если повиснуть на подоконнике и отпустить руки, то, будем надеяться, при падении сильно не ушибёшься.

— Оставьте вы эти порошки, Зампфт! — вновь раздаётся шёпот комиссара. — Сигнализация сработала в кабинете.

Надо уносить ноги. Немедленно! Может быть, удастся спасти Готтхильфа и Женевьеву в другой раз.

Первым делом выбрасываю в окно кулёк с «Клёцками валькирии». Никаких улик на месте происшествия! Не успеваю взобраться на подоконник, как мимо пролетают два мускулистых свиных тела: Готтхильф и Женевьева! У меня от страха даже ноги отнялись.

«Ты убил их, — проносится в моей голове. Бедняги прыгнули за клёцками и сейчас свернут себе шеи!»

К счастью, опасения оказываются напрасными. Расставив ноги, свиньи уверенно приземляются на лужайке и элегантно катятся по ней. Даже у Кассандры так ловко не получилось бы. Размышлять на эту тему категорически некогда, так что я выбираюсь наружу, цепляюсь руками за подоконник, а потом отпускаю его. Приземляюсь я, разумеется, далеко не так элегантно, да и копчик посылает мне болезненный привет. Сверху доносятся голоса. Игнорирую боль, вскакиваю, подхватываю кулёк с «Клёцками валькирии» и бегу что есть силы в направлении высоких кустов, стоящих по ту сторону лужайки. Готтхильф и Женевьева рысят следом, тихо похрюкивая и пофыркивая.