Михаил Баскин - Не люблю опаздывать

Я говорю Илье:

— Ты меня извини, пожалуйста, но я очень тороплюсь.

Кладу трубку и спохватываюсь, что так и не узнал время. Я прошу:

— Мам, узнай, пожалуйста, сколько времени.

Мама говорит:

— Уже двадцать минут восьмого.

Я спрашиваю, насколько это точно.

— Поторопись, — говорит мама сердито, — иди умывайся.

На всякий случай перед тем, как умываться, я одеваюсь. Потом бегу в ванную. Открываю железную коробочку с зубным порошком, но так как я тороплюсь, то коробочка выскакивает у меня из рук. Я попадаю под снегопад и начинаю смывать порошок. Порошок смыт, но теперь надо сушить одежду.

Мама сердито говорит:

— Ты бы в одежде прямо под душ залез.

Но тут же начинает сушить брюки утюгом. Пар заполняет кухню, и в этой дымовой завесе я быстренько завтракаю и начинаю собирать учебники. Я не помню расписание и потому на всякий случай беру все книги, а ещё прихватываю спортивную форму и халат для труда.

Теперь я спокоен, но не могу найти свой портфель. Прошу папу помочь. Папа, как и мама, сердится, но лезет под тахту и достаёт портфель. Под тахтой много пыли, и он чихает, поэтому не может сказать ничего воспитательного. А я хвалю папу и говорю, что у него нюх, как у розыскной собаки. Папа опять чихает и требует, чтобы это представление было в последний раз.

Но я уже не слушаю. Я развязываю шнурки у ботинок. У меня такая привычка: когда я прихожу домой, то для скорости не развязываю ботинки, а так их стягиваю. Ботинки к этому привыкли, поэтому легко снимаются. Но вот надеть их с завязанными шнурками невозможно. И теперь я должен развязать шнурки, а так как я их вчера завязал не на бантик, а на хороший и прочный узел, то это непросто.

Я применяю разные инструменты, начиная от пассатижей и кончая обыкновенной вилкой, но мне удаётся развязать только один шнурок. Второй приходится резать и потом связывать.

Часам я по-прежнему не доверяю. На всякий случай прислушиваюсь: тикают они или не тикают?.. Тикают. Но вдруг отстают? Я подхожу к окну и гляжу, кто мимо моего дома прошёл в школу… Уже Игорь Васюков идёт! А он приходит тютелька в тютельку! Значит, надо торопиться.

Мама даёт мне брюки, от них идёт пар. Я натягиваю дымящиеся штанины, не снимая ботинок. Для скорости. Но застреваю, потому что по моде заузил брюки. Приходится опять снимать ботинки.

Я прошу:

— Бабуля! Принеси… то есть вызови лифт!

Выскакиваю на площадку и вспоминаю, что забыл сменку. Я возвращаюсь, беру мешок со сменкой.

За это время угнали лифт. Я не теряю времени, бегу по лестнице, добегаю со своего девятого этажа до третьего и тут вспоминаю, что забыл в прихожей краски для рисования. Я опять возвращаюсь, а чтобы бежать было легче, оставляю сумку на подоконнике.

Я лечу наверх и сталкиваюсь с мамой, которая несёт краски. Я бегу опять вниз, но на месте сумки нахожу записку какого-то очень заботливого гражданина. В ней говорится: «Товарищ, который забыл свой портфель, может обратиться в квартиру № 54 после 18 часов».

С этой запиской я иду домой, и мама пишет записку классной руководительнице, и с этой запиской я несусь к школе, потому что боюсь опоздать.

Началось всё с урока зоологии. К нам пришёл новый учитель Юрий Антонович.

Он пришёл в середине главы «Комары» и стал рассказывать о том, как он был в экспедиции на Севере, в тайге, и как вся экспедиция страдала от комаров. Но самым интересным оказалось то, что кусаются одни только комарихи. И мальчишки предложили изобрести средство, которое морило бы только тех комаров, которые кусаются. А наши девчонки, услышав это, почему-то обиделись.

Но Юрий Антонович сказал, что в природе существует гармония и равновесие. И если истребить комаров, то могут пострадать птицы, которые ими питаются. И что всё надо делать на научной основе.

И вот тут Юрий Антонович сказал об экологии.

Мы и раньше об этом слышали и даже проходили — экология, охрана природы и окружающей среды.

Точно проходили, потому что я запомнил, как Илья притащил показать цветок хлорофитум, который лучше всех домашних растений очищает воздух. Так что проходили. Но Юрий Антонович сказал, что одно дело проходить и даже по программе, а другое — понимать и что-то делать самим.

Но как мы, ученики ещё не старших классов, можем принимать участие в таких серьёзных делах?

— Давайте думать вместе, — сказал Юрий Антонович.

А когда так говорит учитель, значит, будет фронтальный, то есть всеобщий, опрос. Чтобы легче всем вместе думалось. И он стал спрашивать по журналу, но не с начала, а с Яковлева.

Яковлев вообще-то отвечать любит, когда знает, что отвечать. А тут он не ожидал, что его вызовут. Он, как всегда, мечтал о том, что ему купят собаку.

И вот Серёга встал, посмотрел на потолок, стены, прошёлся глазами по полу. Потом стал смотреть в окно и тогда сказал:

— Надо окна на переменках открывать, чтобы кислород впускать, а углекислый газ выпускать.

— Правильно, Яковлев, углекислота нам в помещении не нужна. Воздухообмен — это важный момент в нашей жизни.

Следующий по алфавиту шёл Чубраков. Он вообще не любил, когда его о чём-нибудь спрашивали. Вот почему он профессионально тянул время, вставляя в свою речь, которой, честно сказать, и не было, слова «это», «значит», «как бы это получше сказать». При этом он как будто незаметно толкал соседа по парте Васюкова.

— Садись, Чубраков, — сказал Юрий Антонович, явно пожалев Васюкова.

Юрий Антонович не знал, что сразу надо было спросить нескольких девочек или Илью, и всё с экологией и с другими вопросами в нашем классе стало бы ясно. Но он или не знал обстановки, или хотел воспитать нас всех правильно. Он посмотрел на часы, задал нам до конца главу «Комары» и предложил провести сбор или классный час по экологии — охране среды и природы.

Но классный час и даже сбор по экологии как-то не звучало. И тогда Олеся предложила созвать всеклассный съезд. Чтобы во все уголки нашего класса проникли передовые идеи. И чтобы это коснулось каждого сердца, в том числе и Чубракова.

— А что Чубраков? Что Чубраков? — сказал Чубраков.

И Олеся тут же хотела дать ему характеристику с точки зрения учкома. Но Юрий Антонович сказал:

— Перестаньте, время зря теряете.

— Лучше не съезд, а форум, — сказал Митрофанов.

— Форум, — поправил его Илья.

Но и это не понравилось, так как напоминало не имеющее отношение к делу название кинотеатра.

— Симпозиум, — предложила Олеся.