Георгий Северцев-Полилов - Княжий отрок

Григорий подробно рассказал князю про жизнь свою за это время.

Не мало дивился князь его рассказам.

— Слава Господу, что дни скорби миновали, — проговорил Ярослав, — ты теперь будешь у меня еще в большей любви и почете, чем раньше. Эй, — крикнул он одному из отроков, находившихся в сенях, — принеси Григорию лучшую одежду, воздайте ему почести!

Отроки бросились исполнять приказание князя.

— Прости меня, княже, дозволь мне слово вымолвить.

— Говори, Григорий, я рад тебя слушать.

— Не для того я пришел сюда, господине мой… Нахмурился князь и ждал, что скажет Григорий дальше.

— Я пришел к тебе за милостию, не презри моего прошения.

— Сказывай, в чем будет твоя просьба, все рад для тебя сделать.

— Молю тебя и земно тебе кланяюсь, повели то место, где Бог мне указал, от леса и кустов расчистить.

С изумлением выслушал князь непонятную для него просьбу.

— Исполню твое желание, велю расчистить, сколько укажешь, и отдаю тебе все это место, сколько бы там ни было. Скажи только мне, зачем тебе оно нужно?

Григорий нерешительно взглянул на вошедших в хоромы отроков и тихо промолвил:

— Тебе одному только, господине княже, могу поверить эту тайну.

— Оставьте нас вдвоем, — сказал князь. Григорий рассказал князю о своем видении.

— Сама Пречистая мне указала место, где воздвигнуть храм во имя Ея Успения.

Глубоко вздохнул Ярослав.

— Божья воля! Обещаю во всем тебе помогать, — сказал князь. — Храм будет построен на том месте, где ты укажешь.

Снова поклонился князю в землю Григорий.

— Да наградит тебя Царица Небесная за твое обещание, господине княже, да поможет Она мне, худородному, все по Ея повелению исполнить.

— Пойдем, Григорий, я сведу тебя к княгине: она будет, чай, рада тебя видеть не меньше моего.

На одно мгновение отрок смутился. Воспоминания тучей нахлынули на него, он не знал, что сказать и что делать. Наконец справился с собою Григорий и спокойно ответил:

— Сколь буду счастлив увидеть пресветлые очи супруги твоей, господин мой.

Ярослав три раза хлопнул в ладоши. В хоромину вошли отроки.

— Скажите княгине, что я иду к ней с гостем нежданным, дорогим.

Отроки, поклонившись, отправились исполнить приказание князя, немного спустя они вернулись обратно.

— Княгиня опочивать изволит, — проговорил один из отроков.

— Ну, так в другой раз увидишь ее, Григорий. А теперь пойдем со мною повечеряем, — сказал Ярослав.

И они оба спустились в столовую палату.

— Соберите ужин нам да позовите Матуру, — приказал Ярослав слугам.

Ужин был скоро собран. Явился и ближний боярин, тоже изумленный и обрадованный.

— Давно уже мы здесь не пировали с тобой, Григорий, — заметил князь, усаживаясь за стол.

Тихо вздохнул княжий отрок.

Ярослав и Матура уже усердно угощались обильным яством, запивали стоялым медом, брагою крепкою, а Григорий отломил себе только кусочек черного хлеба и выпил полкубка воды, и ни к какой другой пище он не прикоснулся.

— Да ты, никак, совсем постником стал, — пошутил старый боярин, но, замечая, что князь не поддерживает его шутки, умолк.

Долго беседовали все трое и о прошлом, и о будущем, избегали только говорить о печальном событии в день княжеской свадьбы.

— Пора мне, княже, и домой возвращаться, — сказал Григорий.

— Куда теперь в такую темь? Заночуй здесь, — стал удерживать его князь.

— Прости, господин мой княже, но должен я идти на свое место.

Опечалился Ярослав.

— Что ж, коли так, ступай с миром, куда желаешь. И, обратившись к Матуре, он сказал:

— Все, что Григорий скажет, делайте по его желанию.

Темная ночь спустилась над Тверью, когда Григорий, сопровождаемый по приказу князя одним из дружинников, переправлялся через Волгу.

Вернувшись к себе и оставшись один, Григорий стал, по обычаю, молиться.

Он призывал Матерь Божью к себе на помощь — укрепить его волю на новом пути. Легко было на душе отрока. Князь обласкал его, все прошлое забыто. Обещал князь сделать все по его желанию. Построятся храм и обитель.

Долго молился княжий отрок в своей избушке среди густого бора, благодарил за все Бога, просил новой помощи.

Крепко и сладостно уснул Григорий в эту ночь. Проснулся он рано утром, бодрый, радостный, и пошел к берегу Волги помолиться оттуда на тверские храмы.

И видит он: с того берега плывет сюда множество лодок, переполненных народом.

Взглянув на них, Григорий упал на колени и стал горячо молиться, благодарить Бога.

Лодки одна за другою стали приставать к берегу. Народ, заметив Григория, направился к нему.

— Явились мы сюда по приказу князя, что повелишь нам делать? — спросили прибывшие.

Видя, что все то, о чем он молился, сбывается воочию, Григорий вновь возблагодарил в душе Бога.

— Очистите сперва все это место от леса, свалите деревья, порубите кусты, — указал он собравшемуся народу.

Быстро закипела работа, застучали топоры, завизжали пилы, и вековые сосны и ели падали как подкошенные.

В одном месте работающие наткнулись на старый сруб сожженного когда-то татарами монастыря.

Нашлось и место, где раньше стоял храм.

— Здесь поставим и новую церковь, — решил Григорий, когда порубщики сообщили ему о своей находке.

Несколько дней продолжалась вырубка леса, наконец место было расчищено. К посланным князем крестьянам присоединилось немало и горожан, услыхавших о намерении княжего отрока построить обитель: всем хотелось потрудиться для Бога.

— Поедем, Матура, к Григорию, — предложил князь боярину, — посмотрим, сколь успешно подвигается у него дело.

Князю подали просторный дощаник, и он вместе с Матурою переправился за Волгу.

Широкая просека светилась там, где недавно еще темнел сплошной вековой бор.

Изумленно смотрел Ярослав на кипевшую здесь работу. Бодро и весело трудились все, и спорилась работа.

Подойдя к избушке Григория, Ярослав с восхищением рассматривал то место, где должна была расположиться будущая обитель.

Завидя еще издалека князя, Григорий спешно пошел к нему навстречу, по обычаю поклонился к земле и сказал:

— Доверши, княже, великое дело, прикажи построить здесь церковь деревянную и воздвигнуть обитель.

— Я уже сказал, что это так и будет, — ответил князь.

Долго беседовал Ярослав с Григорием о постройке монастыря, осмотрел оставшиеся после разорения стены детинца и, уезжая, проговорил:

— Господь помилует, и теперь уж татары не разорят, как раньше, эту обитель.

Возвратившись в город, Ярослав поднялся наверх к княгине.

— Ну что, государь мой, видел ты своего отрока? — спросила Ксения мужа.

— Видел и порадовался, как успешно идет у него работа.

Княгиня с любопытством смотрела на князя, ожидая, что он ей расскажет про своего отрока. Появление Григория ее мало изумило: она точно предчувствовала это, и когда князь рассказал ей о неожиданной встрече с отроком, Ксения перекрестилась, тихо промолвив: