Джеральд Даррелл - Говорящий сверток (с иллюстрациями)

– Ну уж нет, – твердо сказала Пенелопа. – Если вы идете за лунными тельцами, или за желе, или еще за чем-то, я иду с вами.

– Ну ладно, – согласился Попугай. – Здесь останется Дульчибелла.

– Нет, – запротестовала паучиха, – а если вылезет крокодил?

– Крокодилы тут не водятся, это прекрасно известно.

Дульчибелла на минуту задумалась.

– Хорошо, так и быть, – согласилась она наконец, – я остаюсь, только даю вам… ну, три дня сроку.

– Тогда пошли, – скомандовал Попугай. – Вам придется идти вброд, вон там мелкое место. А потом я покажу, в какой стороне стадо.

Оставив Дульчибеллу караулить вещи, дети побрели по воде к берегу и потом по лиловому лугу, пестревшему цветами, двинулись к пробочному лесу, видневшемуся вдали.

– Кто такие лунные тельцы? – спросила Пенелопа у Попугая, ехавшего у нее на плече.

– Необычайно полезные существа, – ответил Попугай, – но, должен признаться, они скорее результат ошибки, а не преднамеренного замысла. Видите ли, на заре Мифландии Ха-Ха пытался создать корову, которая бы бесперебойно давала молоко, но за основу ему пришлось все-таки взять мифического лунного тельца чтобы не отклоняться от правила. Но, как назло, Ха-Ха в тот день потерял очки и нечаянно смешал в кучу три или четыре заклинания. Бедный Ха-Ха очень огорчался, но, как выяснилось позднее, никакой беды не произошло и ошибка оказалась в высшей степени удачной.

Путники прошли между деревьями в ту сторону, откуда слышалось позвякивание колокольчика и тихое мычание, какое всегда стоит над пастбищем, где пасется обыкновенное стадо коров. Затем они вышли на поляну и увидели лунных тельцов.

– На первый взгляд несколько неожиданное зрелище, не правда ли? – с гордостью произнес Попугай.

– Неожиданное? Да это самые фантастические существа на свете! – воскликнул Питер.

– Как будто их составили из разных кусочков, – добавила Пенелопа.

В целом лунные тельцы походили на гигантских темно-зеленых улиток, покрытых красивейшими золотисто-зелеными раковинами. Но вместо головы улитки, оснащенной рожками, у каждого существа была толстолобая голова теленка с янтарного цвета рогами и копной курчавых завитков на лбу. У них были темные влажные глаза, они медленно переползали по лиловой траве, как улитки, но при этом щипали траву, как коровы. Порой то один, то другой задирал голову и издавал долгое проникновенное «му-у-у».

– Они опасны? – спросил Саймон, глядя на них как зачарованный.

– Господи, нет, конечно, – возмутился Попугай. – Добрейшие и глупейшие создания во всей стране, но в отличие от других добрых дураков чрезвычайно полезны.

– А что они дают? – спросила Пенелопа.

– Молоко, – ответил Попугай, – и лунное желе – полезнейшее в мире вещество.

– Откуда их доят? – в недоумении спросил Питер.

– Из раковин. У каждой раковины по три крана. На двух написано «горячее» и «холодное». Поворачиваете кран – и пожалуйста: получаете горячее или холодное молоко, кто какое любит.

– А что получают из третьего крана? – поинтересовался Саймон.

– Сливки.

– Ах, черт! – воскликнул Питер, который обожал сливки. – От них действительно сплошная польза.

– А откуда берется желе? – спросила Пенелопа.

– Ага, это и есть самое интересное, – ответил Попугай. – Видели, как улитка оставляет за собой слизистый след? Так вот, лунные тельцы делают то же самое, только оставляют они за собой желе и делают его, лишь когда их попросят.

– Уф, – проговорила Пенелопа. – А зачем столько желе?

– Оно застывает пластами, – пояснил Попугай, – и становится необычайно нужным материалом. Начать с того, что оно холодное, когда жарко, и горячее, когда холодно.

– Как? – не понял Питер.

– Я хочу сказать, что если сделать из него дом или одежду, в них тепло в холодную погоду и наоборот.

– Это удобно, – подумав, согласился Саймон.

– Желе хранят в виде пластов, – продолжал Попугай, – а когда понадобится, берут пласт и выдумывают его во что-нибудь полезное.

– Выдумывают? – повторила Пенелопа. – Что ты хочешь сказать?

– Сейчас я вам покажу, – проговорил Попугай. – Подойдем поближе.

Они направились к стаду. Диковинные звери подняли головы и с дружелюбнейшим видом уставились на них. Вожак был крупнее остальных, и на шее у него висел большой золотой колокольчик с надписью «Вожак».

– Доброе утро, – обратился к нему Попугай. Вожак посмотрел на них внимательным взглядом, потом издал долгое приветственное «му-у-у».

– Не слишком интересные собеседники, – шепнул Попугай на ухо Пенелопе. – Очень ограниченный словарь.

Главный телец продолжал глядеть на них выразительным взглядом.

– А ну-ка, старина, – продолжал Попугай, – нам нужно парочку пластов желе. Как это тебе – не очень затруднительно?

Вожак величественно кивнул, потом повернулся к стаду и издал продолжительное «му-у-у». Стадо немедленно образовало кружок, животные встали один за другим, а вожак занял позицию в центре. И вдруг он запел. Покачивая головой то в одну, то в другую сторону, так что колокольчик позвякивал невпопад, он тянул: «Му-у-у, му-у-у, му-у-у», а все стадо тем временем скользило кружком, очень быстро повторяя хором: «Му-му-му, му-му-му, му-му-му». В целом шум получался очень громкий, но заунывный. По мере того как стадо скользило круг за кругом, то один, то другой телец оставлял за собой след чего-то похожего на зеленый жидкий клей, а следующий за ним телец, точно паровой каток, раскатывал его в плоский прозрачный лист.

– Хорошо, хорошо, хватит. Хватит, я сказал! – заорал Попугай, пытаясь перекричать «му-му-му». Тельцы с удивленным видом остановились, мычание прекратилось. На траве теперь лежало штук двадцать пластин как бы тонкого хрупкого зеленого стекла.

– Никак не научатся считать, – раздраженно заметил Попугай. – Ну, не важно, пригодится.

Пенелопа взяла одну пластину в руки – оказалось, что она легкая, как паутина, и очень гибкая.

– Смотрите-ка, похоже на пластик, – сказала она.

– Лучше пластика, – поправил ее Попугай. – Как только они вам больше не нужны, вы просто берете и раздумываете их обратно.

– Что значит «раздумываете обратно»? – спросил Питер.

– Сейчас покажу. Нам ведь нужны только две пластины, стало быть, я сейчас от них избавлюсь. Смотрите.

Дети завороженным взглядом следили, как Попугай переходил от листа к листу, сосредоточенно смотрел на каждый и произносил: «Исчезни!»

И пласт скручивался в рулон, становился все меньше и меньше и наконец с тихим звуком, словно лопался крошечный воздушный шарик, исчезал.

– Невероятно, – проговорил Саймон.

– Значит, вы просто приказываете им? – спросил Питер.

– Да. – Попугай вытер лоб крылом. – Однако для этого необходимо очень сосредоточиться. Затем остается выдумать их во что угодно – что угодно неодушевленное, разумеется. Глядите.