Жан-Филипп Арру-Виньо - Летающий сыр

— А давайте свет выключим, — предложил я. — В темноте будет еще веселее.

— «Это маленький шаг для человека, но огромный скачок для всего человечества!» — подбадривал себя Жан А., набирая разгон…

…И вот он прыгнул. Кровати стояли на расстоянии метров трех друг от друга, и, чтобы преодолеть «черную дыру», нужно было по-настоящему хорошо разогнаться. Но Жан А. не рассчитал свои силы и шлепнулся, как ложка йогурта, носом прямо на коврик перед кроватью.

— Да уж! Маленький шаг для человека, но огромный скачок прямо носом в пол! — съязвил я и начал разгоняться, потому что теперь была моя очередь.

Мы отлично повеселились! Бабушкины кровати были такими пружинистыми, и мы взлетали так высоко, как будто действительно парили в невесомости!

Хорошо, что Жан Д. стоял на стреме. Когда папа заглянул проверить, спим мы или нет, все сладко сопели носом в подушку с крепко закрытыми глазами. Сердце при этом колотилось со скоростью света.

— Бедняжки, — вздохнул папа. — Они так устали в дороге.

— Видите, самое главное — хорошенько выспаться. А в деревне так прекрасно спится, — подключилась бабушка. — Здравый смысл и немного строгости — вот и все воспитание.

— Конечно-конечно, мамуля, — вздохнул папа, тихо закрывая дверь нашей комнаты.

Дом был таким большим, что можно было скользить из комнаты в комнату по холодному паркету, а папе, чтобы закрыть ставни у нас в спальне, приходилось влезать на подоконник. Рядом была спальня родителей и Жана Е. А с другой стороны — прихожая-кабинет с маленьким камином и старыми обоями, которые так пузырились, будто под ними разгуливали привидения.

Еще у нас была гостиная со скрипучим паркетом и креслами, заваленными кучей подушек, огромный чулан со старой мебелью и всяким хламом, а также множество комнатушек и закоулков, где было очень пыльно и воняло старьем.

Когда мама вошла в дом, она сразу же чихнула и на всякий случай провела пальцем по пыльной мебели, чтобы знать, куда поставить сумку.

Мама терпеть не может пыль, странные запахи и старые деревенские дома.

Ночью все кажется куда более таинственным и зловещим, так что по-настоящему мы рассмотрели дом только на следующее утро. Когда мы с Жаном А. проснулись, сквозь ставни нашего окна еле пробивались тонкие лучи солнца.

Середнячки спали, а дедушка Жан уже ждал нас внизу. Он подкладывал дрова в печку, на которой жарил большие ломти хлеба на завтрак.

— Как спалось, ребята? — спросил он.

— Отлично, — ответил Жан А. — Вот только Жан Б. все время бил меня ногами во сне и храпел.

— Это неправда, — возмутился я.

— Ну что, позавтракаем по-мужски? — предложил дедушка.

Я просто обожаю дедулю! Он разрешает нам пить кофе с молоком и макать в него хлеб. Дедушка поставил на стол мед, баночки с джемом и миску желтых слив, от которых пучит, если много съесть.

— Хотите ветчины? — спросил он. — Или, может, вареных яиц? Я их только недавно принес с соседней фермы. В вашем возрасте по утрам нужно есть поплотнее.

Это уже был не завтрак, а скорее полдник, как в «Великолепной пятерке». Когда мы наконец наелись, дедушка повел нас в чулан под лестницей, где стояли резиновые сапоги. Они были достаточно большие, так что мы с легкостью натянули их даже на шерстяные носки. Каждому досталось по паре, и дедушка сказал:

— Пойдемте, я вам кое-что покажу, раз уж вы проснулись первыми.

Мы вышли с ним на улицу.

Трава была покрыта росой, и над лужайкой только-только рассеивалась утренняя дымка. Похлюпывая резиновыми сапогами, мы обошли дом и оказались в гараже, где стоял дедушкин трактор.

— Только тише! — прошептал дедушка, приложив палец к губам.

Он наклонился над грудой досок, приподнял одну и позвал нас посмотреть, что там такое. На земле стояла клетка, устланная тряпками. Из-под них на нас удивленно глядела худая бледно-рыжая кошка, которая в этот момент кормила двух крохотных котят размером с каштаны!

— Хорошенькие, правда? — чуть слышно сказал дедушка. — Они черно-белые, как телевизор, поэтому я назвал их «Первый» и «Второй», как телеканалы. Им подходит, правда?

Очень странные имена для котят, подумалось мне. Они были такие малюсенькие, что захотелось поскорее взять их на руки и согреть своим дыханием.

— Они еще очень маленькие, — добавил дедушка и закрыл тайник доской. — Им пока нельзя отходить от мамы, но к концу каникул, обещаю, вы уже сможете с ними играть.

Дедушка Жан обожает животных, как и я. Но мне мама не разрешает держать их дома. Она говорит, что за ними нужно постоянно убирать, и что ей достаточно шести сыновей, и что не хватало только зверинца.

— Она права, — говорит дедушка. — В городских квартирах животным плохо. Им нужно много места и свежий воздух. Иначе они себя чувствуют как в тюрьме: скучают, грустят и погибают.

Когда мы жили в Шербуре, у нас все-таки были и белые мышата, и черепашка, и морская свинка, и утенок-талисман в скаутском отряде, и даже щенок, которого я назвал Тимми и который прожил у нас почти целый день, пока папа не отнес его в приют для животных. Приют для собак — это почти как тюрьма.

— Разве в приюте Тимми было лучше, чем со мной? — спросил я у дедушки. — Я его так любил. К тому же я читал, что иметь собаку детям очень полезно. С ней они становятся более ответственными и учатся любить близких.

— Может, тебе поговорить об этом с мамой еще раз, когда вы приедете в Тулон? — предложил дедушка. — У вас же там будет большой дом.

А еще дедушка отвел нас в сарай, где у него жил случайно залетевший голубь. У него была сломана лапка, и дедушка сделал ему шину из двух спичек. Когда мы вошли, голубь сразу узнал дедушку и от радости стал метаться по клетке.

— Я назвал его Джон Сильвер, как пирата с деревянной ногой из «Острова сокровищ», — представил нам птичку дедушка. — Кто насыплет ему зерна?

— А дождевых червей ему можно? — поинтересовался Жан А.

— Конечно, — ответил дедушка. — В червях много кальция, а для его заживающей лапки это очень полезно.

Когда мы вернулись домой, все уже проснулись и завтракали на кухне за большим круглым столом.

— Где были? — спросила мама, поцеловав каждого в щеку.

Дедушка нам незаметно подмигнул.

— Показывал старшеньким наши владения, — ответил он маме.

И по его виду стало понятно, что котята Первый и Второй — это теперь наш с дедушкой секрет. Середнячкам мы ничего не скажем, и маме с папой тоже. Они, кстати, похоже, плохо спали, потому что то и дело зевали. Вдобавок еще и Жан Е. устроил истерику: бабушка Жанет додумалась налить ему в бутылочку настоящее коровье молоко с пенками вместо его любимого сухого.