Нина Артюхова - Светлана

— Шофер будет вас убеждать, что все в порядке, но вы должны сами проверить, хорошо ли закреплены борта.

Не все лекции одинаково интересны, и это не только зависит от темы. Казалось бы, живое и увлекательное дело физкультура. Но вот появился преподаватель физкультуры. Он рекомендовал проводить в лагере тематические беседы, приглашать мастеров спорта. Причем читать доклады «нужно более или менее доступным языком». А сам физкультурник говорил буквально следующее: «Сущность этой работы заключается в организационных методах, которые я перечислю ниже».

«Медицинский критерий и тому подобные оценки». «Планирование работы должно проходить после утверждения общего лагерного плана, куда заносятся основные вехи и периоды работы, куда относятся крупные лагерные мероприятия»…

Светлана посматривала на соседей. Зевают ребята. И самой спать захотелось. Тогда она стала записывать фразы особенно выразительные, чтобы показать потом девочкам в общежитии. Им будет интересно — ведь они собираются стать педагогами. Это ее немножко подбодрило. Впрочем, после перерыва физкультурник стал показывать физкультурные игры. Игры оказались веселые и живые.

Например. Три отряда стоят линеечкой; перед каждым отрядом — стул, на стуле — два валких предмета: мячик и пионерский горн. Каждый из ребят должен по очереди схватить горн, положить вместо него на стул мячик, передать горн товарищу, а тот бежит к стулу, хватает мяч, ставит горн — какой отряд быстрее сделает.

— Вы уж извините меня, товарищи, — басит физкультурник, — представим себе, что я вожатый, а вы дети. Вот ты, мальчик, дай руку, стань впереди…

«Мальчик» не моложе восемнадцати и не старше двадцати шести лет (поскольку он вожатый и комсомолец) и почти двухметровой высоты выходит на середину.

Ужасно хотелось Светлане, чтобы ее отряд победил.

А горн валится, а мячик летит со стула на пол. Чем больше торопишься, тем хуже получается. Невозможно удержаться, чтобы не взвизгнуть при этом. Кругом все хохочут, физкультурник развеселился и подзадоривает. В общем, славный, по-видимому, парень физкультурник.

Но, дорогой товарищ, говори «более или менее доступным языком»!

Окна приоткрыты. Первый этаж. Маленькие ребятишки во дворе, привлеченные музыкой и необычным шумом в Доме пионеров, становятся на цыпочки, заглядывают в комнату. Ребята потрясены. Они не пионеры и даже еще не школьники. Они даже условно не могут называть вожатых мальчиками и девочками. Для них вожатые — бесспорно взрослые, абсолютно взрослые дяди и тети. И вдруг — играют, смеются, под музыку ловят друг друга…

Зрители обнаружены. Шторы опускаются.

Сначала замечаешь самых бойких ребят и самых застенчивых, самых миловидных и самых некрасивых. Остальные, хотя и не похожи друг на друга, кажутся похожими, их легко перепутать, в особенности имена и фамилии.

Но Светлана знала, что так будет только первые два-три дня. Уже с утра, когда ребята (с мамами, папами, бабушками, чемоданчиками, узелками) появились на заводском дворе, некоторые из них очень быстро запомнились по индивидуальным признакам, иногда неожиданным.

Вот стоит мамаша в модной шляпке и туфельках, расстроенная, обеспокоенная близкой разлукой. Она умоляла на родительском собрании: «Ради бога, не заглушите необычный талант моего сына!»

Рядом с ней мальчик в матроске, тоже обеспокоенный разлукой. У его ног — огромный чемодан, корзинка, еще что-то…

Вообще, как правило: чем меньше ребенок, тем больше у него чемодан. Меньше всего вещей берут с собой самые большие мальчики.

Девчушка с кротким лицом и глазами, наполненными синевой…

Мать предупреждает:

— Моя Милочка с детства не ест манной каши. Если будете ей давать, она ничего не скажет, только не съест и останется голодная…

И мальчик и девочка сразу запомнились, будто против их имен и фамилий записано в невидимой памятной книжке:

«Павлик Сизов — «необычный» талант. Милочка Петрова — манная каша».

В каждом лагере свои традиции. Иногда даже старшего вожатого называют просто по имени и на «ты». В других лагерях не только к старшему, но и к отрядным «вожатикам» обращаются по имени и отчеству.

Светлане повезло или не повезло, сказать еще трудно. Старший вожатый, который еще на семинаре был просто Толей, на родительском собрании превратился в Анатолия Николаевича, что к нему ужасно не идет. Еще меньше подходит Светлане «Александровна», но что поделаешь — и родителям и ребятам ее представили так. Придется привыкать. Может быть, это не так плохо: если бы называли просто Светланой, конечно, все поголовно принимали бы ее за пионерку.

Утро вначале было солнечное. Светлана оделась совсем по-весеннему: белая юбка, белая кофточка и тапочки, тоже белые.

Оказалось — холодный ветер, то и дело набегают из-за высоких домов быстрые тучи, угрожая дождем.

Не хотелось распаковывать чемодан, где лежала жакетка.

Светлана решила переспорить погоду и отправила чемодан с грузовиком, который увозил детские вещи.

Ребят повезут поездом, на вокзал ехать не нужно: завод на окраине города, до ближайшей железнодорожной станции идти пять-шесть минут.

Небольшая серая, растрепанная туча промчалась прямо над головой, разбрызгала холодный дождь, скрылась за домами.

Ребят увели в помещение завкома. Неизвестно откуда появился баянист. Нужно поскорее наладить игры и танцы, успокоить родителей, что дети сухие. Попутно внушить родителям, чтобы они и впредь не беспокоились о сыновьях и дочках, не приезжали слишком часто — сыновья и дочки будут обо всем писать.

Родители должны поверить в вожатого. А родители — народ неугомонный; они толпой заполняют двор, приходится взывать к их сознательности, просить раздвинуться — не хватает места, чтобы построить ребят, все пять отрядов.

Светланин отряд — пятый — малыши, и мальчики и девочки.

Она сама просила дать ей маленьких. Пускай будут такие же, как ее будущие ученики, пускай это будет как бы репетиция…

Пять линеечек выстраиваются перед знаменем дружины. К пятому отряду Светлана уже чувствует особую нежность.

— А ты не простудишься, деточка? — говорит чья-то бабушка, закутанная в платок.

Светлана быстро оборачивается:

— Нет, нет, вы не беспокойтесь, они не простудятся! Дождя уже не будет. Видите, даже солнце выглянуло!

Бабушка улыбается Светлане всеми своими морщинками:

— Я не про них говорю, а про тебя, товарищ вожатая. Они-то в по́льтах все!

Другие бабушки и мамы начинают волноваться:

— Уж уводили бы ребят поскорее: того и гляди, опять дождь соберется!

Как же они не понимают, что нельзя идти, не пересчитав всех ребят: ведь мы же не знаем их еще в лицо… Так и есть, кого-то не хватает!..